Боевые маршруты

Поздравить советских летчиков с победой прибыла жена Чан Кай-ши - Сун Мей-лин. Нам рассказывали, что она является фактически министром китайской авиации:

назначает и смещает офицеров и генералов, награждает их орденами, производит через своего брата - миллионера закупки самолетов. Руководители групп советских летчиков-добровольцев по прибытии в Китай обычно представлялись ей.

Сун Мей-лин была младшей сестрой вдовы выдающегося китайского революционера Сун Ят-сена. Образование она получила в Америке, владела несколькими европейскими языками. Сун Мей-лин явилась на банкет в сопровождении небольшой свиты. Она была стройна, миловидна, элегантно одета.

Меня, как командира группы, Сун Мей-лин посадила рядом с собой. С другой стороны сел главный военный советник М. И. Дратвин. На чифан были приглашены также П. Ф. Жигарев и П. В. Рычагов, здесь присутствовали командующий китайскими ВВС, губернатор Ханькоу и ряд других официальных лиц. Наши летчики, штурманы и стрелки занимали два стола.

Первый тост Сун Мей-лин провозгласила за советских авиаторов-добровольцев, за успешный налет наших бомбардировщиков на крупнейшую военно-воздушную базу противника. От нее мы узнали, что японское правительство отдало под суд начальника этой базы и сместило губернатора Формозы.

В разгар чифана официанты, одетые в черные фраки, принесли огромный торт. На нем цветным кремом было написано по-русски: "В честь РККА. Летчикам-добровольцам".

Сун Мей-лин хорошо относилась к нашим авиаторам, оказывала им знаки внимания. И в этот раз она вручила награды и подарки всем участникам воздушного налета на Формозу.

В одной из газет, выходившей в Ханькоу на английском языке, появилось в те дни любопытное сообщение. В нем говорилось, что группа китайских самолетов, ведомая иностранными летчиками, совершила налет на Формозу и нанесла японской авиации серьезный ущерб. А чуть ниже указывалось, что в налете участвовали американские летчики.

Кое-кто из китайцев, не разобравшись, начал поздравлять Випсенти Шмидта. Тот воспринял это как должное и с горделивым видом принимал незаслуженные комплименты. А когда выяснилось, что волонтеры тут ни при чем, вдруг встал в позу обиженного, написал рапорт об отставке и отбыл в Гонконг. Впрочем, он и так должен был бы уехать. Эскадрилью волонтеров, как не оправдавшую своего назначения, вскоре расформировали.

Разгром военно-воздушной базы на Формозе вызвал у японцев шок. В течение месяца оттуда не вылетали их самолеты.

Наша бомбардировочная группа действовала активно, стараясь нанести противнику как можно больший урон и сдержать его наступление. Мы наносили удары по вражеским портам и кораблям, железнодорожным узлам, скоплениям войск. По скорости наши самолеты превосходили японские истребители, и я не помню случая, чтобы хоть один наш экипаж был ими сбит.

Япония располагала тогда мощным военно-морским флотом, С помощью кораблей она в период с июня по октябрь 1937 года перебросила на китайское побережье крупную сухопутную армию, Китай же не имел своего флота, а его авиация была малочисленной, летать приходилось на устаревших самолетах.

Захватив в ноябре 1937 года Шанхай, японцы повели концентрированное наступление на Нанкин. В реку Янцзы из Восточно-Китайского моря вошла эскадра, насчитывающая 30 военных кораблей. Они обстреливали позиции китайских войск с тыла, высаживали десанты.

Когда в Китай прибыл первый отряд советских скоростных бомбардировщиков, нас попросили задержать продвижение японских кораблей вверх по Янцзы. Хотя опыта бомбометания по таким целям у нас не было, мы сразу же приступили к разработке операции.

Наши воздушные разведчики установили, что в заливе Ханьчжоу сосредоточено около 20 вражеских кораблей, а выше его, на реке Янцзы, находятся еще 10. Суда стояли скученно. О нападении с воздуха японцы, видимо, даже не помышляли.

Для удара по японскому флоту наше командование выделило две группы бомбардировщиков. Одну шестерку водил Ф. И. Добыш. Внезапным налетом были выведены из строя восемь вражеских кораблей, два из которых затонули.

8 ответ на это японцы в тот же день подвергли бомбежке наш аэродром в Наньчане. Нам пришлось перелететь на другой аэродром, расположенный в шестистах километрах от фронта.

Очень эффективным был налет звена наших бомбардировщиков на японский военный корабль, стоявший в 15 километрах от г. Уху. Маскируясь облаками, самолеты появились над целью внезапно и сбросили бомбы с высоты 900 метров. Вскоре от командующего Центральным фронтом к нам поступила телеграмма: "От лица всех войск фронта приношу благодарность авиации за бомбардировку японского военного корабля, причинившего нам много бед. Через 20 минут после бомбардировки он затонул. Затонул также и стоявший невдалеке от него японский военный катер. Желаю вам новых успехов".

9 февраля 1938 года мы получили от представителя китайского командования сообщение о том, что на станцию Пампу (Тяньцзинь-Пукоуской железной дороги) один за другим прибывают эшелоны. Там скопилось много вражеских войск. Видимо, японцы собираются форсировать реку Хуанхэ.

Мы прикинули расстояние. От Ханъкоу до Пампу по прямой 450 километров. Что ж, паши самолеты могут слетать без посадки туда и обратно. Советуюсь с комиссаром Петровым. Приходим к выводу, что посылать на задание весь отряд пока нецелесообразно. Выделяем тринадцать экипажей, самолеты снаряжаем фугасными и осколочными бомбами.

Через несколько часов группа вернулась. Ведущий В. Клевцов доложил:

– Разбомбили три эшелона, видели, как из вагонов выбегали солдаты.

Что ж, для начала неплохо. Противник, несомненно, понес немалые потери в живой силе.

На следующий день меня вызвали в штаб. Там я узнал, что на аэродроме около Пампу села большая группа тяжелых японских самолетов. В сорока километрах восточнее вражеские войска начали переправу через Хуанхэ.

– Ваше решение?
– спросили у меня.

– Решение простое, - ответил я.
– Надо бомбить. Сразу по возвращении в отряд вызываю двух наиболее опытных командиров звеньев - Степана Денисова и

Григория Карпенко и ставлю им задачу:

– Первая ваша цель - аэродром. Если же там не окажется самолетов, нанесите удар по скоплению войск на берегу реки.

Аэродром оказался пустым. Очевидно, японцы успели куда-то перебазировать самолеты. Зато переправа шла полным ходом. Первый удар наши экипажи нанесли по скоплению плотов и лодок. Затем они начали бомбить и расстреливать из пулеметов вражескую пехоту, сгрудившуюся на берегу. Среди неприятельских войск поднялась паника. Это, несомненно, только увеличивало потери японцев.