Бог и фея

– День добрый, - сказал Локи, подходя к ним: Диаваль посмотрел на мага, Малефисента, казалось, его даже не заметила.
– Я случайно услышал часть вашего разговора, и, хотя подслушивать нехорошо, - Локи усмехнулся, - хотел бы полюбопытствовать, что, собственно, случилось?

– А тебе какое дело?
– спросил Диаваль, недоброжелательно глядя на Локи. Бог не понравился ему с первого взгляда, и Ворон не считал нужным это скрывать.
– Ты здесь чужой, тебе должно быть всё равно до происходящего.

Локи не удостоил Ворона ответом и снова обратился к Малефисенте, повторив свой вопрос. Фея, как ни странно, ответила ему:

– Дело в том, что мы собираемся в гости к Королю людей: у него большой праздник в честь рождения ребёнка, - ответила магу Малефисента, чуть улыбаясь. Локи понравилась эта улыбка: она была сродни тому чувству, что говорило в нём, когда он затевал очередную пакость. Именно это чувство и привело его сюда, после того, как Локи устроил пожар.

– Вот как!
– откликнулся он.
– Что же, мне, по-видимому, надо одеться поприличней, к Королю всё-таки идём!

– Непременно, нужно предстать перед Его Величеством в самом выгодном свете, - ответила Локи Малефисента, она оценила сарказм.

Феей овладело жгучее, истеричное веселье, за которым она старалась скрыть горечь и обиду. Она улыбалась Богу, с которым вчера держала себя высокомерно и неприступно. Диаваль нахмурился: ему не нравилась эта перемена в настроение госпожи к чужеземцу. Он снова посмотрел на Локи: тот стоял, прислонившись к дереву, и смотрел на Малефисенту. Локи чуть улыбался одной из своих загадочных улыбок, которые обычно не предвещали ничего хорошего.

Когда Малефисента с Диавалем удалились вглубь леса, Локи решил привести себя в надлежащий порядок. Ему было свойственно щегольство, он не пренебрегал им даже в походах, выделяясь на фоне Тора, которого интересовали только удобство одежды и прочность доспехов. Локи зашёл в палатку, порылся в вещах и извлёк оттуда свой шлем. Глядя на своё отражение в отполированном металле, Локи вдруг осознал, что в Малефисенте показалось ему сродни себе: её рога. Он надел шлем.

«Так и есть, - думал Локи, глядя на свою тень, которую отбрасывали солнечные лучи, проникавшие сквозь стенки палатки.
– Два рогоносца. Странно».
– Он задумчиво снял шлем с головы и положил его на кровать, принявшись отыскивать в узлах поклажи мантию.

Когда Локи вышел из палатки, солнце было уже высоко. Его ждали Малефисента и обращённый в ворона Диаваль.

– Идём, - улыбнулась краешком губ фея, когда Локи подошёл ближе.
– Может, тебя тоже превратить в кого-нибудь?

– Благодарю, но нет, - ответил Локи.
– Мне и так неплохо.
– Маг исподтишка оглядывал фею. На ней был новый наряд: чёрный жёсткий плащ с большим стоячим воротником, тело облегал изящный лаковый костюм, состоявший из брюк и туники. Голову Малефисенты покрывала змеиная кожа, скрывавшая волосы, но оставлявшая открытыми рога. Чёрный цвет ещё больше подчёркивал её бледность и острые скулы, но это придавало фее особую «тёмную» красоту.

Малефисента тоже рассматривала Локи. Её губы изогнулись в подобии улыбки, когда она увидела особенность шлема мага. Странная судьба! У них есть что-то общее. Фея ничего не ответила на реплику мага и, поведя рукой в том направлении, в котором они должны были идти, зашагала по тропинке. Ворон, молча, полетел следом, в душе не одобряя Локи, но всеми силами сочувствуя целям хозяйки.

Праздник во дворце был в самом разгаре. Новорожденной принцессе дарили подарки, было полно разнообразного народа: от богатых дворян до нищих. В это же время прилетели три добрые маленькие феи: Нотграсс, Флитл, Фислифт, которые, поклонившись и воздав дань уважения королю и королеве, спешили подарить маленькой принцессе свои подарки. Когда две старшие феи успешно сделали свои, настал черёд младшей феи Фислифт. Фея, немного волнуясь, начала говорить, но в этот момент раздался грохот, все свечи, зажженные в зале, погасли, а тяжёлые двери распахнулись. Испуганные гости повернулись к дверям, в которых стояла Малефисента, держа в руке посох, на котором сидел большой чёрный ворон. Она, не обращая внимания на испуганный шёпот, и даже как будто довольная им, направилась к подмосткам, на которых располагались два трона.

Локи тем временем, наблюдал за всем, стоя в тени двери. Сейчас он не хотел участвовать в акте мести Малефисенты, это было её и только её дело. Каким Локи не был эгоистом, месть он расценивал как самое важное и нужное, то, чему ни в коем случае не следует мешать. Малефисента тем временем откровенно насмехалась над королём Стефаном и всеми, кто был в зале. Она говорила что-то о нищих, о благородстве, Локи, даже не видя её лица, знал, что она улыбается той улыбкой, какую он видел утром. В этот момент Малефисента начала произносить слова проклятия. Локи, как и все в зале напряжённо её слушал. Он видел, как над колыбелью принцессы клубились зелёные сполохи, как тихо плакала девочка, как Малефисента, обуреваемая злорадством, произносила роковые слова.

И тут заговорил король: он просил фею сжалиться.

«Не надо, - тут же подумал Локи.
– Не жалей этого смертного, что причинил тебе столько вреда».
– Локи почему-то был уверен, что Стефан что-то сделал Малефисенте, и невольно удивился тому, что он сочувствует злой фее. Да, его самого нельзя было назвать добрым, но у него пока ещё сохранились определённые моральные принципы, за которые Бог не переступал.

– Ну, хорошо, - снова заговорила Малефисента. Она смягчила своё проклятие, давая королю призрачную, но всё же надежду. Локи, не отрываясь, наблюдал за феей. Он чувствовал какой-то подвох в этом «смягчении» и надеялся узнать, в чём он состоит. В это же время Малефисента развернулась и направилась к выходу, провожаемая сотнями испуганных и озлобленных взглядов.

Когда она прошла мимо Локи, Бог тихо спросил:

– Во всём этом есть какой-то подвох?

– Разумеется, - холодно ответила Малефисента и быстро пошла вперёд. Ворон, удобно расположившийся на посохе, тихо каркал, как бы выражая одобрение поступку госпожи.

Локи, оглянувшись, посмотрел в зал: народ толпился и перешёптывался, глядя вслед уходящей ведьме. Одна женщина, похоже, заметила Локи, потому что тихо упала в обморок, подумав, что это ещё один злодей, желающий проклятия принцессе. Локи скривился и направился за Малефисентой, которая уже почти скрылась из виду. По дороге он думал о том, какая мощь была вложена в сегодняшнее заклятие, и его уважение к рогатой фее невольно возросло и приобрело лёгкий оттенок восхищения.

========== Глава 4. ==========

Локи начинал привыкать к жизни на Болотах. Он удобно расположился на небольшой поляне, окружённой обычной, а не волшебной растительностью, обитатели которой так и норовили что-нибудь стащить. Большую часть времени Бог проводил на реке и водопадах, наблюдая за водяным народцем и прочими разнообразными существами, в изобилии водившимися около реки. Они не владели человеческим языком, но это было даже хорошо, поскольку Локи в Асгарде так надоела пустая болтовня брата и его друзей, что он наслаждался покоем в тени деревьев. Единственное, что огорчало мага, это то, что привезённая с собой еда медленно, но верно убывала, а Локи вовсе не горел желанием узнать, чем питаются на Болотах. С Малефисентой и Вороном Локи старался пересекаться как можно реже, потому что фея после крестин стала раздражительной и не упускала случая выразить своё недовольство.

Как-то раз Локи сидел на своём излюбленном месте в низине и читал. Когда он поднял голову, то увидел, что Малефисента направилась куда-то. Последнее время она всё больше сидела на высоком дереве, на краю обрыва, явно размышляя о чём-то. Теперь же она быстро шла в сторону обычного леса, который находился на владениях короля Стефана. Решив узнать, куда направилась Малефисента, Локи, стараясь не шуметь, последовал за ней. Неожиданно фея остановилась и повернулась:

– Если хочешь пойти со мной, мог бы просто спросить, - сказала она. Локи вышел из-за куста.