Бог из глины

Огромный амбарный замок внушал уважение. К створкам были приварены широкие железные пластины. Дужка замка проходила сквозь них, не давая никакой возможности заглянуть за двери. Сергей потрогал замок.

Он вспомнил все, вспомнил эти дверцы. Это было так давно.

Еще тогда, когда не было погреба, в дом вело два входа. Левее от входной двери, располагалась другая, и там, где у вешалки встречались две лестницы, раньше и была прихожая. На месте нынешнего погреба был длинный коридор, который заканчивался широкими бетонными ступенями.

Когда сырость и слякоть уходили в небытие, по этому коридору дедушка выносил из омшаника ульи. Он тащил их, пыхтя от тяжести, и маленький Сережка бестолково путался под ногами, помогая деду. Они поднимались по ступенькам, и вытаскивали ульи в солнечное лето. Дедушка закрывал железные двери, чтобы открыть их потом, когда будет собран весь мед, и придет время заносить ульи назад, в омшаник, где сонные пчелы будут зимовать, ожидая, когда под жарким солнцем вновь зацветут липа и гречиха, и можно будет наполнить двор деловитым гудением.

Конечно же, эти двери были всегда. И теперь, когда Сережка увидел их вновь, он почувствовал, как исчезает туман, застилающий глаза, который не давал рассмотреть что к чему, в этой беспокойной жизни.

Позже, когда дед перестал заниматься пчелами (Сережке было пять), он заложил вторую дверь, пробил проход между прихожей и коридором, убрал ступеньки, настелил пол, оставив ляду в нем на тот случай, если придется воспользоваться погребком, что остался отделен железными дверками и стеной дома. Нижняя часть коридора превратилась в погреб, верхняя — стала новой прихожей. А потом, на следующий год, дедушка закрыл двери фанерной перегородкой, и приделал полки.

Вот так. Странно, почему-то Сережка напрочь позабыл обо всем этом. Он помнил, что было что-то там, в темноте, оттого играя в погребе, и придумал разную чушь про божество, которое живет за щитом, и терпеливо поджидает своего часа.

Если только…

(Давай парнишка, пошевели извилинами…)

Если только не предположить на мгновение, что была достаточно серьезная причина для того, чтобы дедушка навесил этот огромный замок, и постарался сделать так, чтобы двери больше не попадались никому на глаза.

Сергей засмеялся. Все просто, — нужно только привалиться спиной, чтобы ощутить холодную твердость металла, закрыть ненадолго глаза, и прошлое вернется к тебе.

Эти воспоминания, — на самом деле они никуда не делись из твоей бедной головы. Все время они были с тобой, просто ты забросил их куда подальше, в самый темный закуток сознания, втайне надеясь, что они пропадут, сгинут навсегда. Но мы знаем (точно знаем, парень) все они с тобой, все до последнего вздоха, до последнего удара испуганного сердечка.

И это все твое парень. Было бы желание ворошить прошлое, копаться в нем, стараясь не испачкаться.

(О, это совсем не просто, поверь…)

Старые воспоминания, кусочки головоломки со стертыми краями, которые нужно подогнать друг другу, чтобы собрать картинку. И чем ты скорее сделаешь это, тем будет лучше для тебя, твоей толстушки Нади, для всех вас…

Давай, парень, не тяни резину. Закрывай глаза, слушай голоса.

Сергей счастливо улыбнулся. Он сполз на пол, и послушно закрыл глаза.

И прошлое обступило его…

3. Обертка полуночи

Сережка очень рано стал понимать, что не такой как все. С виду он оставался обычным ребенком, ничем не отличаясь от неугомонных сверстников, разве что в глазах иногда проскакивало что-то недетское, и взрослые, собирающиеся приласкать угрюмого мальчугана, неожиданно одергивали руку.

Конечно, было множество причин тому, что детство пролетело мимо, лишь взъерошив кончики волос ласковой рукой. Оно осталось солнечным зайчиком, пущенным дрожащей рукой, кратким отблеском счастья, что безвозвратно ушло. Вот оно было, и нет его, и не вернуть, как бы сильно не хотелось Сережке.

Давным-давно, когда еще не звонили колокольчики над дверью, и мерзкая когтистая лапа не царапала полированную поверхность шкафа, Сережка мечтал о том, что вырастет большим и сильным, и мир распахнется навстречу, и исполнятся все мечты, что распирали грудь, не давая вздохнуть. Мир был ярким и светлым, полным запахов, звуков, впечатлений. Он казался огромным и невероятно интересным. Это потом он съежился до размеров маленького провинциального городка, потерял лоск, протерся по швам, и в местах, где облезла позолота, показалась неприглядная изнанка.

Даже тогда, Сережка знал что-то такое, чего не знали его друзья, родители, дедушка с бабушкой. Никто не догадывался о том, что этот темноволосый, сероглазый паренек, совсем не похож на остальных.

Время уходящее вдаль, осталось для Сережки чем-то вроде пухлого альбома, полного разноцветных фотоснимков. И если открыть его наугад, то можно заглянуть в давно ушедшие мгновения. Фотографии аккуратно разложены в прозрачных кармашках, похожие на застывшие мгновения прошлого, но стоит только достать любую, и она оживет, повинуясь легким прикосновениям руки…

Запах паленого становится сильнее. Маленький Сережка смешно морщит носик — этот запах ему не по душе.

— Что это воняет? — Мама недовольно хмурится:

— Не говори так! — ей не нравятся все эти словечки, которые сын перенимает из лексикона отца.

— Плохо пахнет — послушно исправляется Сережка.

Мама втягивает воздух ноздрями. Вечно мальчишка что-нибудь выдумает. Она ничего не чувствует. Разве что… где-то на улице наверно развели костер — слабый запах дыма, гари… впрочем, нет, показалось…

Она слышит запах цветущей за окном сирени, легкий аромат своих духов (подарок мужа на день рождения) а больше ничего.

— Сережка, иди на улицу, поиграй… — ей сейчас не до него. У нее сильно болит голова, и муж как обычно задерживается на работе, нужно приготовить ужин, да немного прибраться (в последнее время любимый супруг озаботился порядком в доме, и приходиться все свободное время проводить в бесконечной уборке), так что некогда забивать голову разной ерундой.

Сережка выходит на улицу. От запаха становится невмоготу. Ему кажется, что еще немного, и он задохнется, не сможет больше вдохнуть чистый воздух. Все плывет перед глазами. А еще ему кажется, что мир меняет очертания, расплывается. Или это просто слезятся глаза?