Бог калибра 58

И тут мне придумалось дикое. Не фонарь, не развалины. Падь.

Надо вернуться на падь. Посмотрим, как будет себя вести жнец. Есть у него мозги или нет.

Я захромал к пади. Недалеко, метров триста. Бесславно опираясь на ствол карабина, оглядываясь и распространяя скунсово-чесночную вонь, кому-кому, а жнецу наверняка на все эти запахи плевать.

Успел. Падь вынырнула неожиданно, почти как в первый раз, точно в засаде сидела, совсем как живое существо. Вообще-то не близко, как эта Алиса меня дотащила? Да еще через эту разруху? Сильная…

Голем там так и стоял. Присосавшись ко льду. С вывороченным желудком. На спине у него сидели здоровенные птицы красноватого цвета, перекусывали. Мое появление их не очень смутило, обед продолжили.

Падь блестела. Призывно, как некоторые озерки у нас на севере. Блестит-блестит, а подступишься — сразу коркодил оприходует. А раньше, Гомер говорил, никаких коркодилов особых не было. То есть совсем давно водились, а когда человечество вступило в силу, то нет уже. А теперь снова развелись. С севера лезут, с Онеги, с Волхова, там у них гнездовища.

Я осторожно приблизился к берегу. На сам лед я ступать не спешил, вот что намеревался сделать — дождаться, с какой стороны покажется жнец — и попробовать заманить его в центр пади. Пусть там побарахтается.

Я слушал. После давешней стрельбы в ушах немножечко свистело, но я набрал воздуха, задержал дыхание и восстановил слух.

Железный шелест. Кошмар любого живого существа. Жнецы, кстати, и мречь истребляют, только она страха за отсутствием души не знает.

Показался. Выкатился на гору перемолотого кирпича, заметил меня, направился равномерной уверенной поступью. Между нами лежало зеркало.

— Сюда! — крикнул я. — Давай сюда!

Но жнец оказался не дураком. Через падь он ко мне не пошел, остановился возле края, секунду размышлял, двинулся в обход.

Положение ухудшилось. Нормального прохода вокруг катка не было, камни, железки, кусты. Жнецу, конечно, неудобно, скорость особую не разовьешь. Но он железный. А вот я…

На больной ноге вокруг всех этих коряг не проскачешь.

Но скакать пришлось.

Жнец отставал от меня на полкруга, я старался это расстояние поддерживать. И считал. Через десять минут я сбросил спальник и рюкзак. Стало полегче, и я смог продержаться еще десять, хотя расстояние между нами уменьшилось.

Еще через три минуты я оставил карабин, против жнецов он был совершенно бесполезен.

Сброс карабина позволил мне даже отыграть минуты три, наверное. Я понимал, что жнец меня рано или поздно, конечно же, догонит. Когда между нами останется метров двадцать, я прыгну в падь. А потом посмотрим. А пока я сжимал зубы и хромал. Через боль, через вспухающие сухожилия. Считал. Оставалось недолго.

Недолго… И положение ухудшилось снова. Из кустов вывалился другой жнец. Точно такой же, как первый, только зеленым соком перемазанный.

Никогда двух сразу не видел…

Один за спиной, другой передо мной.

В голове зазвенела дурацкая мысль — как они делить-то будут? Если оба настроились уже…

У жнецов таких мыслей не возникало, оба уверенно продвигались ко мне. Тут уже размышлять было некогда, я осторожно ступил на лед и оттолкнулся. Несильно, чтобы не уехать к центру.

Жнецы встретились. Мне бы очень хотелось, чтобы они встретились и начали истреблять друг друга. Чтобы в разные стороны полетели железные клочья, чтобы поганая их черная — наверное, что черная — кровь расплескалась по сторонам. Но чудес не бывает, я, во всяком случае, не видел ни одного.

Они остановились. В нескольких метрах друг от друга. Не прекращая всего этого смертоносного вращения железа. Затем повернулись в мою сторону. Ступать на лед они явно не собирались, но тут земля под зеленым жнецом поползла, осела, он подвернулся и грохнулся на зеркало.

Я крикнул.

Это выглядело смешно — жнец старался подняться, у него не получалось.

Очень быстро выяснилось, что радовался я совершенно рано — жнец бил по сторонам своими секирами, размахивал конечностями. При этом он медленно сползал ко мне. Я же застрял почти в центре пади и выбраться из нее не мог никак.

Второй жнец остановился, замер на камнях, смотрел на нас. Не знаю, может ли он там смотреть, наверное, чем-то может. Думал.

Перемазанный зеленым соком приближался. Между мной и жнецом оказался голем. Жнец сползал, два поганца встретились, голем со своим шаловливым желудком распространился в мелкорубленые удобрения, некоторые вполне мерзкие куски попали на меня.

До жнеца было совсем уже близко, и что делать, я не знал. Разрезать одежду на полоски, сплести из них веревку и привязать ее к топору времени уже не оставалось. Да вообще времени не оставалось — минуты через три жнец сползет ко мне окончательно.

И опять я не испугался. Не знаю почему, не испугался. Тропарь решил прочитать. Напоследок. Тропарь Победы, он мне сильнее нравится. Особенно где погань, раздавленная сияющим железным сапогом Света, отступает в панике и захлебывается собственными испражнениями.

Начал читать про себя, затем разошелся и пустился выкрикивать, обращаясь к жнецу и всей погани, своими смрадными дыхалами ухудшающим качества нашей атмосферы. Да, я не пугался, но в смерть почему-то в этот раз верил. И ее близость не добавляла мне хорошего настроения, поскольку я волновался, что не успел еще заслужить себе место в Облачном Полку, и из-за этого меня отправят в какой-нибудь второстепенный гарнизон, где дожидались своего часа праведники второй категории.

Жнец разрубил прилепившегося ко льду голема, последними в разные стороны полетели конечности.

Оставалось совсем ничего, и я уже думал перехватить покрепче топор и встретить жнеца достойно, погибнуть в бою.

Но произошло непонятное. Что-то вжикнуло, из развалин к жнецу протянулась огненная полоса. Она пробила жнеца насквозь, ударила в лед и срикошетила в кусты. От удивления я едва не выронил топорик.

Жнец на секунду замер, все его смертоносное железо остановилось, лезвия и секиры распластались в разные стороны, он собрался и начал двигаться снова, и тут же его ударило еще одно огненное копье.

На этот раз оно не вылетело с противоположной стороны, а застряло внутри, жнец забился сильнее и тут же взорвался. Превратился в круглый огненный шар, в разные стороны брызнула сталь, ножи, и оранжевая плесень, и огонь, густой, прилипчивый.

Второй жнец не успел отступить, в него тоже ударила пылающая стрела. Этот взорвался сразу. Точно так же, как первый, громко, рассыпав искры и разметав железо.

Четвертый выстрел ударил между руинами.

Все.

Из зарослей напротив выбралась Алиса. Ее игрушечное оружие дымилось, сама Алиса выглядела вполне довольно.