Бог Разрушения

Лицо миссис Пратт приобретает глубокий оттенок красного цвета, и она внезапно поворачивается.

У меня в горле взрывается крик, и все рушится в считанные секунды.

— Лэндон, неееет! — я вскрикиваю, когда в воздухе раздается выстрел.

Потом еще один.

И тут мое зрение становится кроваво-красным.

Глава 40

Мия

Жизнь может перевернуться с ног на голову за долю секунды.

Одиннадцать лет назад все, что я знала, разбилось и сгорело на тысячи осколков.

Этот кошмар определил мою жизнь, и теперь я снова оказалась в похожей ситуации, которую не могу контролировать.

И снова тишина.

Но на этот раз она другая и более мощная.

Словно остатки разрушения, я могу лишь наблюдать, как жизнь вырывают из-под ног и запихивают в горло.

У меня поднимается температура, а слезы не перестают течь по щекам с тех пор, как я стала свидетелем кровавой сцены.

Миссис Пратт выстрелила в Лэндона.

Спустя одиннадцать лет она действительно сделала то, что обещала все эти годы, и причинила боль близкому мне человеку, потому что я не смогла держать язык за зубами.

Я виновата.

Во всем.

Если бы я просто рассказала маме и папе, уверена, они бы нашли и устранили ее и ее мужа.

Но я не была достаточно эмоционально и психически сильным ребенком и позволила ей залезть мне в голову. Я поверила ей, когда она сказала, что если она смогла добраться до меня, то сможет добраться и до мамы с папой и перерезать им горло во сне.

Я поверила ей еще больше, когда она использовала свою деревянную линейку, чтобы заткнуть мне рот, когда я начала кричать. Она била и швыряла меня о ближайшую стену, как только я начинала досаждать.

Так что нет, не было причин не верить, что она способна на большее, чем мама с папой. Она смогла проникнуть в нашу систему безопасности, так почему бы ей не сделать больше с двумя людьми, которых я любила больше всего?

И, что еще хуже, что, если она также нацелилась на Майю и Нико?

Какая-то часть меня была готова молчать вечно, если бы это означало, что я смогу защитить их. Я была готова пожертвовать своим голосом ради того, чтобы все осталось как прежде.

Но только когда я увидела, что она направила пистолет на Лэндона, все пошло кувырком.

Я не только выкрикнула его имя, но и готова была получить пулю за него, если бы могла.

Но я не смогла, потому что было уже слишком поздно.

Лэндон был ранен. Кровь была повсюду. Я кричала и вопила, пока он падал.

Но на самом деле он упал на землю только после того, как выстрелил сам, и голова миссис Пратт взорвалась около нас с Майей.

В тот момент мне было наплевать на куски слизи и мозгов, которые покрывали мою одежду. Все, что я могла сделать – это упасть на асфальт, обнять Лэндона и заплакать.

С тех пор я не перестаю плакать.

— Скажи мое имя еще раз, — он усмехнулся, вытирая мои слезы.

Это последнее, что он пробормотал перед тем, как потерять сознание.

Из-за звуков выстрелов нас нашли мама, папа и целая армия их охранников.

Сейчас все сидят в приемной больницы. Медсестра заверила нас, что это всего лишь рана плеча и все должно быть хорошо, но если это так, то почему он потерял сознание?

— Все будет хорошо, малышка, — папа кладет руку мне на плечо, чтобы я не вышагивала по зоне ожидания.

Перед двумя входами расставлены несколько охранников, во главе с мамиными старшими охранниками – Катей и Русланом. Они часто играли с нами, и мы чувствовали себя в безопасности, когда росли. Но сейчас ничто не кажется безопасным.

Стены надвигаются на меня, а в горле собирается желчь, грозящая вывернуть содержимое желудка.

— Откуда ты знаешь, папа?

Он стоит передо мной, на его лице застыло благоговение и жгучее счастье.

— Что? — спрашиваю я.

— Ты назвала меня папой после столь долгого перерыва. Я… — в его глазах появляется неестественный блеск. — Я думал, что больше никогда не услышу от тебя ни этих слов, ни разговоров.

— Наверное, мне просто нужен был еще один шок, — еще больше слез стекает по моему лицу. — Я никогда не прощу себе, если с ним что-нибудь случится.

— Не говори так, Мия.

— Он попал в такое положение из-за меня. Что если… что если…

Отец обнимает меня, и я плачу у него на груди, закапываясь пальцами в его куртку, но даже его запах и тепло не дают мне привычного спокойствия.

Я не могу оставаться спокойной.

Не тогда, когда жизнь человека, которого я люблю, находится в опасности из-за меня.

Когда мы отстраняемся друг от друга, меня встречает хмурое мамино лицо.

Она выглядит озабоченной, напряженной и далеко не той крутой женщиной, которой ничего не страшно. На самом деле, ее лицо напоминает тот день, когда меня нашли в подвале, она обняла меня и заплакала.

А я не плакала.

Майя со слезами на глазах идет рядом с ней, сцепив пальцы и потеряв выражение лица, как будто она снова стала ребенком.

— Что ты здесь делаешь? — кричу я ей. — Я же сказала, что не хочу видеть ее лицо, мама!

— Милая, — говорит она мягким голосом и гладит меня по руке. — Она мне все рассказала, и я понимаю, почему ты на нее злишься. Я тоже разочарована в ней, но будет лучше, если мы обсудим это.

— Мне нечего обсуждать с предательской, лживой сукой. Она разрушила нашу семью, мама!

— Я не хотела, — Майя берет мои руки в свои. — Пожалуйста, Мия. Пожалуйста, не переставай говорить со мной. Я готова на все…

— Верни мне мой голос за последние одиннадцать лет моей жизни.

Она бледнеет, слова выходят дрожащими.

— Ты… знаешь, что я не могу этого сделать.

— Ну вот и все, — я отмахнулась от ее рук.

Майя впивается ногтями в мою кожу.

— Мия, пожалуйста. Мы не только близнецы, но и лучшие подруги. Я могу ждать, пока ты простишь меня, сколько потребуется, но, пожалуйста, не отталкивай меня.