Бог Удачи в поисках приключений

— Ты же сам сказал, что все деньги на месте. Да и золота она не взяла, — я показал на кучу награбленного добра, которая до сих пор находилась посреди зала.

— Ну-у-у-у… Я же не пересчитывал купюры. Она вполне могла забрать тысяч сто и слинять.

— Нет. Это звучит неправдоподобно. Даже для тебя, — отрезал я.

— Вот объясни, — Эймос уселся на диван. — Почему ты так хочешь, чтобы я оказался неправ? Тебя обуяло нестерпимое желание ею владеть? Во всех смыслах этого слова. Хочешь сделать из неё послушную собачку и игрушку для сексуальных утех в одном лице? Спору нет, она прекрасна, но поверь мне на слово, в этом мире много прекрасных дам. Даже в этом городе найдётся с десяток тех, кто способен затмить Марину своей красотой.

— Во-первых, она не просто какая-то симпатичная баба, а аристократка, — тут же перебил я. — Но это не главное. Во-вторых, и что наиболее важно, у меня предчувствие.

— Человеческая интуиция разыгралась? Слабоватый аргумент, как ни крути.

— Нет. Это божественное предвидение. Дионис мне о нём рассказывал.

— Ты просто хочешь в это верить. Логических предпосылок у этого «предвидения» нет.

— Готов поспорить, что я прав, — на всякий случай я решил осмотреть всю квартиру.

— Если ты прав, и её действительно «похитили», то так уж и быть, я прощу её и приму как часть нашей коалиции. Но если ошибаешься, то пообещай, что мы забудем про неё и продолжим экспансию, — Эймос говорил громко, ведь я ходил по комнатам и слышал его с трудом. — А чтобы ты не расстраивался, я найду тебя сразу трёх великолепных дам. Они помогут тебе справиться с болью утраты.

— Надеюсь, это будет не те дамочки, которые тебе задницу вылизывали? — спросил я, переходя из комнаты Марины в свою.

— Других. Те дамы слишком много знали…

— Эймос, хватит жрать людей просто так! — выкрикнул я. — Зевс это не одобрит!

— Было то всего один раз… Их тут десять миллиардов, никто и не заметит пропажи трёх проституток, — громко бурчал обгоревший котяра. — Да и вообще, разве я не имею права на заслуженный отдых? Ключевое слово — заслуженный. Тихей? Ну где ты там пропал? Тебя тоже похитили? Если да, то не отвечай. Тихей?..

— Тут я, тут. Как и говорил, ты оказался не прав, — я вышел в зал с письмом в руках. — Мне оставили послание. И нет, это не Марина. Я видел, как она пишет.

— Чего?.. Послание?.. — Эймос аж подскочил от недоумения. — Кто-то был здесь и не тронул наши богатства? Её похитил имбецил? Нелогично.

— На твоё счастье, они ушли недалеко, — я передал хвостатому письмо. — Читай сам.

— Жду тебя на крыше?.. И всё? Что за бред?

— Кажется, у нас был персональный выход наверх? — уточнил я.

— Он скорее технический, — Эймос насторожился. — Давай лучше пошлём стража на разведку. В крайнем случае, давай я схожу. Тебе нельзя терять оболочку.

— Логично, но мне кажется, похититель был к этому готов. Я пойду сам. Это дело чести.

— Это дебилизм! Один не взял деньги и выкрал бабу, а второй хочет пойти на «стрелку» с голой жопой. Вы друг друга стоите, — Эймос демонстративно вновь уселся на диван и сложил на груди свои обгоревшие лапы. — Иди, если так хочет сдохнуть.

— Я чувствовал, что её похитили, а теперь чувствую, что должен пойти сам. Так будет правильно. Да и не хочется мне тратить энергию на твой перепризыв. Ах да! — меня вдруг осенило. — Если бы я не был всё это время с тобой рядом, то обвинил бы в похищении именно тебя. Это ведь в твоём духе: подстроить похищение, чтобы и Марину наказать, и шёрстку вернуть за счёт перепризыва. Ты же тот ещё хитрец…

— Ты прав. Это в моём стиле, однако я слишком сильно был занят делами насущными. Некогда мне было проворачивать столь сложную аферу.

— Поэтому я тебя и не обвиняю. Но пойду сам. Если всё-таки я ошибся и помру, то замолви за меня словечко на Олимпе. Всё-таки мне уже удалось сделать намного больше, чем другим богам. Сам Зевс говорил, что облажался.

— Это, кстати, довольно странно. Почему тебе позволяют нарушать божественные правила? Они ведь едины во всех мирах? — Эймос задал тот вопрос, который мучает меня ещё с самого первого дня пребывания в новом мире.

— Без понятия. Но, как говорится, работает с тем, что имеем.

— Очень странно… У меня есть одна теория, но она требует подтверждения.

— Расскажешь, как вернусь, — я направился в сторону крыши.

— «Если вернусь», ты хотел сказать, — поправил меня Эймос.

— Ага, — бросил я напоследок и пошёл вверх по лестнице. — Всё будет нормально. Надеюсь…

Со стороны мои действия могли показаться нелогичными, но впервые в жизни я чувствовал нечто странное. Это нечто вело меня на крышу и буквально кричало, чтобы я пришёл один. Как такое возможно? Фиг его знает.

Эймос мог оказаться прав, что это какая-то довольно глупая ловушка, но я чувствовал, что он ошибается. К тому же котяра не представил ни одного убедительного довода, почему я должен был ему поверить. Похититель был либо слишком умён, либо откровенно туп. Во второе мне верить не хотелось, поэтому я остановился на первом и вышел на крышу.

Вот только попал я совсем не туда. Стоило мне открыть дверь, как я очутился… На Олимпе?! Чего!? Какого ляда?! Я умер и вернулся домой? Но ведь даже ничего не почувствовал. Ни боли, ни удара, даже дуновения ветерка не ощутил.

Однако при этом я стоял посреди главного зала, уставленного всю теми же колоннами. А на троне сидел Всеотец и буравил меня тяжёлым взглядом. У его ног лежала Марина, судя по всему, она находилась без сознания. Зевс ничего не говорил, а просто смотрел мне прямо в глаза.

— И как это понимать? — я с ходу повысил голос, ибо не верил, что погиб. Да и раз уж Марина была здесь, то это явно дело рук Всеотца. — Я ведь выполнил твой приказ, зачем ты вмешался? Да и как переместил смертную на Олимп?

— Ты разочаровал меня, Тихей, — Зевс устало вдохнул. — Ты нарушил все мыслимые и немыслимые правила. Мне стыдно за тебя перед другими богами. Ты подвёл всех нас.

— Стыдно?.. — я впервые услышал это слово от Всеотца.

— Как ты объяснишь своё поведение? Обманывать смертных, чтобы заполучить их души… Тихей, это низко даже для тебя. А что делает твой слуга? Самым наглым образом жрёт ни в чём не повинных людей. Я долго терпел, но когда-то всему приходит конец. Я устал от твоих выходок.