Бог велел делиться

На всякий случай я бросила свои любимые кости. Выпавшая комбинация убедила меня в том, что поездка необходима: 16+26+12 — «Начнутся хлопоты, связанные с приготовлением к путешествию. Пусть ваши планы соответствуют вашим возможностям. Только смотрите в оба, чтобы пришедшая радость не сменилась огорчением».

Правда, перед тем как отправиться в дорогу, мне пришлось сделать кое-что не очень приятное, но необходимое: я позвонила Леониду Караваеву и сказала, что мне нужно срочно уехать в Самару по делу, расследовать которое он меня нанял. И следовательно, мне нужны деньги на расходы, поскольку не стану же я ездить на свои?

В трубке некоторое время слышалось какое-то посапывание — возможно, Караваев уже мысленно ругал себя за то, что пошел на не очень рациональный поступок, однако затем я услышала его голос:

— Хорошо, я сейчас в магазине, заезжайте. А вы уже купили билет?

— Нет, я поеду на своей машине, — ответила я.

Через несколько минут я была в «Туфельке». К моей радости, Караваев не выглядел угрюмым и расстроенным потерей нескольких тысяч рублей. Он даже подмигнул мне и сказал:

— Знаете, что мне пришло в голову? Давайте я поеду с вами!

— Зачем это? — изумилась я.

— Ну, понимаете, если уж я нанял вас ради острых ощущений, мне хочется получить их в полной мере! К тому же в магазине мне сейчас особо нечего делать. И потом, это ведь ненадолго?

— Ненадолго, но все же вам там нечего делать…

— Но, Таня…

— Нет! — отрезала я. — Если уж вы почувствовали такую тягу к острым ощущениям, поищите их где-нибудь в другом месте, которое не имеет отношения к моей работе. Потому что для меня это в первую очередь именно работа, а не развлечение. Я вам позвоню по возвращении.

На этом я развернулась и вышла из магазина.

Глава 3

Дорога до Самары заняла у меня около пяти часов. Можно сказать, что я даже не устала. Посещение же Самарского управления внутренних дел оказалось кратковременным, но в то же время плодотворным. Мельников связался со своими коллегами и предупредил их о моем визите. Меня принял молодой лейтенант с довольно невзрачной внешностью. Создавалось такое впечатление, что он пришел на работу в милицию прямо со школьной скамьи. Представился он, однако, мне по всей форме, назвав себя Владимиром Викторовичем.

— Мы знаем, что Артем Николаевич Березников исчез в неизвестном направлении, прихватив с собой круглую сумму денег, — начал Владимир Викторович. — Дело в принципе ясное, но непонятно, где этого Березникова искать. Здесь у него осталась квартира, которая пустует, потому что родственников у него в городе нет.

— Дело в том, что меня к вам привело убийство бывшего сотрудника этой же фирмы… — сообщила я.

— Да, мы в курсе, — прервал меня лейтенант. — Что касается этого самого Перфильева, о котором идет речь, то ничего мы сказать по его поводу не можем. Потому что он после исчезновения Березникова уехал, и мы его не допрашивали.

— То есть не стали искать? — удивилась я.

— Мы опросили Анжелу Байкалову, секретаршу. Она дала довольно убедительные показания насчет Перфильева. Что же касается другого товарища, который работал в «Волжской короне», некоего Андрея Голубкова, то он в настоящее время находится в психиатрической больнице.

— Вот как? — удивилась я.

— Да, история с этим кредитом на него сильно подействовала. Но там нет ничего удивительного, он находился на учете у психиатра еще со времен юности. Я еще удивляюсь, почему этот Голубков занимал такую ответственную должность. Зачем его держали в фирме?

— А с самим Голубковым вы разговаривали? И вообще как получилось, что он загремел в психушку?

Лейтенант ухмыльнулся и, пожав плечами, ответил:

— Дело в том, что, после того как Березников сбежал, Голубков пришел домой к секретарше, всячески ее оскорблял, дебоширил… Она вызвала бригаду, и его, так сказать… того, — Владимир Викторович махнул рукой, как бы показывая, что Голубкова вытурили из квартиры Анжелы Байкаловой одним махом, причем сразу в психушку.

— Так вы разговаривали с ним?

— Ездили в психушку, добились встречи после долгих препирательств с врачами. С ним говорить бесполезно, у него обострение, как нам сказали… А он сам говорит — ничего не помню, я как узнал, что Березников сбежал, с катушек слетел. Про дебош свой, мол, ничего не помню, ну, и так далее. Вот, собственно, и все. Выглядел он каким-то пришибленным, наверное, лекарствами напичкали его, вот он и подуспокоился. Врачи сказали, что подержат его несколько месяцев и, если все будет нормально, выпишут.

— И когда эти несколько месяцев должны закончиться? — поинтересовалась я.

— Да уже немного осталось, — подумав, ответил лейтенант. — Если выпишут, мы с ним побеседуем, разумеется… Но вообще я скажу вам — тухловатое дело. В розыск объявили, а так — никаких следов. Профессионально всех кинул этот Березников.

И лейтенант посмотрел на часы. «Это намек, — догадалась я. — Намек на то, что он сообщил мне все, что знал, и мне пора уходить».

Я не стала испытывать терпение молоденького лейтенанта. Разумеется, он с поразительным равнодушием воспринял дело Перфильева — оно его не касалось никоим образом, а своих дел, видимо, у лейтенанта было по горло. Поэтому, получив от Владимира Викторовича адрес Анжелы Байкаловой и на всякий случай Андрея Голубкова, я из милиции в первую очередь отправилась к бывшей секретарше фирмы «Волжская корона».

Это было двенадцатиэтажное здание на окраине города, в центре нового микрорайона. На звонок мне открыла довольно высокая девушка лет двадцати семи, с крашенными по последней моде в жгуче-черный цвет волосами. Сами волосы прямые, густая, очень ровно подстриженная челка, закрывающая невысокий лоб, черные брюки и золотистая блузка — такой предстала передо мной Анжела Байкалова.

— Здравствуйте, — первой начала я. — Мне необходимо с вами побеседовать в связи с одним происшествием в городе Тарасове.

— В Тарасове? — черные брови удивленно поднялись. — А… Что там… произошло? Я вообще-то там никогда не была.

— Убили одного вашего бывшего коллегу, Сергея Перфильева, — сообщила я.

— Сергея? — В карих глазах девушки промелькнул испуг. — Господи, а как? Что случилось?

— Давайте уж поговорим на эту тему в спокойной обстановке. Можно пройти?

— Да, конечно, — растерянно отозвалась Анжела. — Проходите.

Она, видимо, была поражена неожиданно свалившимся на ее голову известием о смерти Перфильева, потому что даже не спросила, кто я такая, а просто пропустила меня в прихожую. Квартира у Анжелы была отделана довольно прилично, чувствовалось, что ремонт в ней был сделан совсем недавно. О том же свидетельствовала и практически новая мебель.