Бог Ярости

Я прищурился, глядя на экран. Есть ли в этом какой-то смысл?

Почему он ответил спустя несколько дней?

К черту это дерьмо. Серьезно. Я теряю свои клетки мозга, которых и так осталось немного, из-за этого мудака.

Я надел шорты, и да, я плавал голым. Если кто-то из парней зайдет, что ж, они увидят крутое шоу.

Когда я прихожу в главный зал, меня встречает один из моих охранников, которых родители заставили следить за нами. Мы с Джереми используем их по большей части для того, чтобы устраивать беспорядки.

— Сэр, — начинает он с русским акцентом. — Я подумал, что вам будет интересно узнать, что на вашего кузена Киллиана напали. Он сейчас наверху.

Я сужаю глаза.

— Наверху, то есть живой, или наверху, то есть в гробу?

На его лбу появляется складка, и он говорит медленно, будто не уверенно.

— Живой. Думаю, он потерял сознание.

Слава богу.

Смерть Килла, вероятно, была бы неудобной. Не говоря уже о том, что это было бы ужасно. По крайней мере, для тети Рейны, которая является маминой однояйцевой близняшкой.

Но, опять же, это возможность для насилия.

Как я накажу тех, кто обидел моего кузена? Изобью их до смерти? Утоплю в воде? Наступлю на них — разумеется, не эротическим способом?

Слишком много вариантов.

Я поднимаюсь по лестнице по две ступеньки за раз и распахиваю его дверь, сперва просовывая голову.

— Слышал, Килла чуть не убили. Как думаешь, зачем я пришел? И еще, чью голову мне придется отрезать, сорвать всю кожу и повесить на палку…

Я останавливаюсь на полуслове.

Так, так, так. Угадайте, кто здесь?

Киллиан лежит в своей постели, как Спящая Красавица, только без «красавицы», а рядом с ним его новая девушка, Глин, и Гарет.

Но не это заставляет меня остановиться. Это прекрасный образец старшего брата Глин. Также известный как засранец Брэндон.

В моем доме.

Я вхожу внутрь, нарочито медленно, не сводя с него глаз. На секунду его глаза расширяются, как будто он не хотел видеть меня в моем собственном гребаном доме.

Рад разрушить твои надежды, цветок лотоса.

Он одет в белую рубашку на пуговицах, заправленную в брюки цвета хаки. Хаки. Господи. Он такой чопорный и правильный.

Тем больше причин испортить этот образ. Посмотреть, что на самом деле скрывается за его отстраненной личностью и образом помешанного на контроле.

Я останавливаюсь на небольшом расстоянии от него.

— Итак, что это тут у нас, блять, такое? Лотос заблудился?

Его выражение лица не меняется, он имитирует идеального робота, но потом поднимает руку к затылку и оттягивает волосы. Сильно. Как будто у него есть претензии к собственным волосам.

Вот так, цветок лотоса. Разрушайся для меня.

Ситуация забавная после того дерьма, которое он вчера устроил, поэтому я использую свой угрожающий тон.

— Это он обидел нашего Килла, Гарет?

Глин наблюдает за мной с чуть подрагивающими конечностями, ее глаза перебегают с меня на ее слишком напряженного брата.

Она знает меня не так давно, но даже она наслышана о моей печально известной репутации и склонности сначала бить, а потом задавать вопросы.

Хотя на этот раз я сначала спрашиваю.

А ее брат тоже слышал обо мне? Интересно, что он обо мне думает, а я никогда не задумывался о том, что думают другие люди.

Но цветок лотоса — это золотой мальчик, который больше скрывает, чем показывает, и я жажду любой крошки, которую могу получить.

Не то чтобы он как-то облегчал эту задачу.

— Нет, — говорит Гарет. — Брэндон и Глиндон привезли его сюда. Они нашли его недалеко от своего кампуса. Чтобы узнать больше информации о том, кто это сделал, нам придется подождать, пока Киллиан очнется.

— Вот как? — мое внимание по-прежнему приковано к Брэну, который в этот момент практически рвет на себе волосы. — Ты сам нес этого ублюдка Килла? Я думал, ты изящный лотос, но, возможно, ты сильнее, чем кажешься.

— Я ухожу, — его голос срывается на полуслове, когда он опускает руку и фальшиво улыбается сестре. — Хочешь пойти со мной, Глин?

— Нет, я останусь на ночь, — говорит она и опускает взгляд на Киллиана, который беззаботно дремлет.

Спасибо за твою услугу, кузен.

Если бы не он, брата Глин не было бы здесь.

Может, в будущем Киллу стоит чаще получать травмы, поработать над укреплением иммунитета и все такое.

Брэн хмурится, но кивает.

— Позвони мне, если что-нибудь понадобится.

Затем он разворачивается и направляется к двери, пропуская Гарета, а не меня.

Кто-то прикладывает массу усилий, чтобы сделать вид, что меня здесь нет.

Призыв к действию звучит через десять гребаных секунд.

Я выскальзываю следом за ним, не потрудившись ничего сказать Глин и Гарету.

Брэн уже ускоряет свои широкие, контролируемые шаги по коридору, голова прямо, плечи напряжены. Как тогда, когда он поцеловал Клару.

Я догоняю его и иду рядом с ним.

— Если ты хотел меня увидеть, тебе следовало просто сказать мне, и я бы провел для тебя экскурсию.

— Не надумывай, — он смотрит вперед, как гребаный робот. — Я здесь из-за своей сестры и ее парня.

— Без разницы. И все же, не хочешь экскурсию?

— Нет.

— Как насчет ужина?

— Нет.

— А выпить?

— Нет.

— У тебя есть другое слово в твоем моносложном лексиконе мудака сегодня вечером?

— Нет, — говорит он почти на автопилоте, и я встаю перед ним.

Он почти врезается в меня и поэтому вынужден резко остановиться, его кадык поднимается вверх-вниз, а я не могу не смотреть на это великолепное адамово яблоко. Мне хочется укусить его.

Сильно.