Богатыри и витязи Русской земли. Образцовые сказки русских писателей

— Испытаем, Дюк, наших добрых коней, чей конь через Днепр-реку перескочит, а в заклад поставим свои буйные головы: кто проиграет — тому голову с плеч долой.

Говорит Дюк:

— Придумал ты, Чурило, неладное: твой конь живет в холе и в неге, а мой устал от дальней дороги!

Пошел Дюк к своему бурушке, обнял его за шею, призадумался крепко.

Говорит бурушка:

— Не бойся, Дюк Степанович, перескочу я через Днепр, хватит у меня сил с Чурилиным конем потягаться; он ведь мне меньшой брат, а больший мой брат служит Илье Муромцу, а второй у Добрыни Никитича.

Настало утро; на Днепре видимо-невидимо народа: все пришли смотреть на Чурилу и Дюка. Вдруг в степи пыль поднялась — прискакал Илья Муромец в случае беды заступиться за Дюка, как обещал ему.

Шириной река в три версты. Смотрит на Днепр Чурило — сам испугался, да нечего было делать; разогнал Чурило своего коня и прыгнул первый… Попал Чурило в середину Днепра, а как Дюк прыгнул — перескочил реку, еще на версту берега прихватил да Чурилу по дороге из Днепра вытащил.

Пришел конец Чуриле, да князь с княгиней попросили Дюка отпустить им их стольника, не рубить его буйной головы, и Дюк отпустил его.

И задумал Владимир послать посла в Галич переписать Дюково богатство.

Говорит Дюк:

— Не посылай, князь, Алешу Поповича — у Алеши глаза завидущие, увидит он мое богатство, глаза у него разбегутся — ничего он и не перепишет; пошли лучше Добрыню Никитича.

И поехал Добрыня в Галич. Видит — среди города стоят три высоких терема; отроду Добрыня такой красоты не видывал; вошел Добрыня в главный терем, вступил в богатую палату; видит — сидит в ней старушка вся в шелку да в бархате, а около нее стоят пять сенных девушек.

Говорит Добрыня:

— Здравствуй, Дюкова государыня-матушка.

Отвечает старушка:

— Я вовсе не Дюкова матушка, а только матушки его прислужница.

Совестно стало Добрыне за свою ошибку, пошел Он дальше по хоромам; видит — сидит в большой палате старушка, вся в серебре, около нее десять сенных девушек; кланяется ей Добрыня.

— Ошибся ты, добрый молодец, я не матушка Дюку, а только его стряпуха; Дюкова матушка у обедни; если хочешь, пойди к ней навстречу.

Пошел Дюк к церкви — видит, идет от обедни Дюкова матушка; впереди слуги сукном мостки устилают; одни идут с метелочками, дорогу очищают, другие несут над госпожой своей зонтик; самое ее тридцать девушек поддерживают под одну руку да тридцать — под другую. Платье на ней цветное; вышиты на нем солнце и месяц и частые звезды и зори майские нарисованы.

Поклонился ей Добрыня, рассказал, зачем приехал; приказала она принести золотые ключи, отворила Добрыне амбары, где спрятаны были товары заморские, отворила погреба глубокие, где казна была схоронена. Считал Добрыня, считал, отступился. И написал Добрыня в Киев письмо:

«Если бы привезти из Киева бумаги на шести возах да чернил на трех, то и тогда не описать Дюкова богатства».

Увидели тогда в Киеве, что правду сказал удалый добрый молодец; подивились люди немало его богатствам несметным, его казне несчетной.

Соловей Будимирович

Из-за дальнего моря, из-за славного острова Кадольского, из богатого города Леденца выплывало, выбегало тридцать кораблей с белыми парусами да еще один корабль впереди всех — имя ему Сокол, а хозяин того корабля сам Соловей Будимирович, богатый добрый молодец.

Все корабли хорошо расписаны, разубраны, а Сокол лучше всех: вместо очей у корабля по яхонту вставлено, вместо бровей по черному соболю якутскому прибито, вместо усов два острых ножа булатных воткнуто, вместо ног — два горностая, вместо гривы — две лисицы пушистые, вместо хвоста — два медведя белых заморских; нос расписан по-туриному, а бока по-звериному. Якоря на корабле серебряные, мачты позолоченные, паруса из дорогой ткани: не гнутся, не трутся, не ломаются, канаты из заморского шелку.

Посреди корабля выстроен чердак расписной, потолок в нем обит бархатом, стены завешаны лисицами и соболями, скамья в нем из дорогого рыбьего зуба.

На скамье сидит прекрасный молодец, Соловей Будимирович, со своей родимой матушкой Ульяной Григорьевной. Едут они к городу Киеву к князю Солнышку в гости.

Взял с собой Соловей храбрую дружину в триста молодцев удалых и смелых; богато они принаряжены: кафтаны на них алого сукна, шапки на них черного бархата, сапожки зеленые сафьяновые застегнуты серебряными пряжками, золотыми гвоздями подбиты: под пятой ворон пролетит, около носка яйцо прокатится.

Приехал корабль под славный Киев; бросила якоря Соловьева дружина в Днепр-реку, положили три сходни на берег, три мостика: один золота красного, другой чистого серебра, третий светлой меди. По первому мостику Соловей сам перешел, по второму мать перевел, а по третьему шла его дружина молодецкая; уплатили гости в таможне пошлины за товары семь тысяч золотом.

Взял Соловей богатые подарки, идет в гридню к князю Владимиру, Спасову образу молится, князю низко кланяется, дары свои подносит: целую мису красного золота, меха черных соболей да сибирских лисиц, а княгине, прекрасной Евпраксии, поднес Соловей дорогих тканей с хитрыми узорами: нарисованы на них были хитрости Царь-града, мудрости Иерусалима, замыслы Соловья Будимировича; а Забаве Путятишне, княжой племяннице, подарил Соловей мису скатного жемчуга.

Понравились дары князю и княгине, зовут они щедрого гостя своего на почестный пир. Говорит Владимир- князь:

— Удалый добрый молодец, Соловей Будимирович, живи у нас в Киеве: выбери себе для житья дворы княжеские, дворянские или боярские.

— Красное Солнышко! не надо мне столько места: ты отведи мне уголок в саду у Забавы Путятишны среди вишенья-орешенья, там построю я себе три терема, чтобы было мне где жить, пока я стою в Киеве.

Князь исполнил просьбу своего гостя, дал ему землю в саду у Забавы.

Пошел Соловей к своему кораблю, говорит дружинушке:

— Братцы мои, работнички! берите-ка вы топоры булатные, пойдите к Забаве в зеленый сад, постройте мне светлый терем, широкий двор среди вишенья-орешенья.

Принялась за работу дружинушка, словно дятлы в дерево пощелкивают, колоды, дубы вывертывают, во все стороны разбрасывают — к утру поспело для Соловья светлых три терема с золотыми маковками, с тремя сенями косящатыми и с тремя решетчатыми; в теремах навели работники неописанную красоту: на небе солнце и в тереме солнце, на небе месяц — и в тереме месяц, заря зарю сменяет.

Проснулась Забава Путятишна, как зазвонили к заутрени, посмотрела в окошко, диву далась, увидав новые терема у себя в саду.

Надела Забава наскоро соболью шубку на одно плечо, побежала в сад рассмотреть хорошенько дивные терема; слышит — в теремах шум и звон: в первом тереме деньги сыплются, звякают: кто-то казну считает, во втором Соловей богу молится, в третьем музыка гремит.

Вошла Забава в третий терем: было там так прекрасно, что у ней от удивления ноги подкосились, села она на скамью.