Богатый, сильный, одинокий

– Да, босс, - сказала девушка.

Не взглянув на меня, она ушла, оставив нас наедине.

Он тяжело и властно смотрел на меня. Будто раздумывал, что со мной делать.

– Итак, - сказал он, вновь откинувшись в своём огромном чёрном кресле и скрестив пальцы перед собой, - на «ты» с тобой я уже перешёл. Ты будешь обращаться ко мне на «вы». Ты поняла это?

– Да, - сказала я.

– Ты знаешь кто я?

– Вы босс, босс.

Он сдержанно улыбнулся.

– Талантливая… Но нет. Для тебя я – Алексей Николаевич. Потому что ты не в статусе.

– Поняла, Алексей Николаевич, - кивнула я, смиренно держа руки на коленях.

– Слышал я, - буравя меня взглядом, - у тебя была работа.

– Она и сейчас есть. Я взяла отпуск за свой счёт.

– Сколько тебе там платят? – спросил он.

– Коммерческая тайна, - сказала я и позволила себе улыбнуться. Это было непросто, учитывая волнение.

– И всё же? – нахмурился он.

– Немного.

– Я так понимаю, конкретики не будет? – прищурился он, сложив на груди руки. На столе перед ним стояла большая чёрная чашка с белой надписью. Я видела только последнюю букву - «S».

– В ответе на этот вопрос - да, не будет.

– А в каких будет?

– Пока не могу сказать.

– Хорошо, я понял. Ты сквиртуешь?

– Не уверена, что правильно поняла вас, но если поняла правильно, то нет, не сквиртую.

– Твой любимый фрукт?

– Апельсин.

– Что делает тебя особенной?

– Моё прошлое.

– Ты стала бы спать с мужчинами за деньги?

Я немного задумалась, подбирая слова, затем сказала:

– Если мне нравится мужчина в достаточной степени, чтобы я чувствовала, что хочу его, деньги – приятный бонус, безусловно.

Он ухмыльнулся.

– Сколько у тебя вечерних платьев?

– Теперь два. Вчера утром не было ни одного.

– Серьги или клипсы?

Я совершенно не понимала ни структуры этого опросника, ни цели, которую преследовал человек, мне эти вопросы задающий. Понимала только то, что мне следует быть осторожной. И вежливой.

– Серьги, - сказала я.

– Какая ты, когда сонная?

Я снова ненадолго задумалась, вспоминая себя по утрам и не только.

– Ласковая. Плохо соображающая. Раздражённая. По-разному.

– Как часто ты мастурбируешь?

Ну, без этого вопроса и анкета не анкета!

– Зависит от менструального цикла, - сказала я, глядя в сторону.
–  И не только от него. Иногда неделю-две – нет, иногда несколько раз в сутки.

– Сколько тебе платят на твоей нынешней работе?

Я вздохнула.

– Коммерческая тайна.

Он снова ухмыльнулся.

– Ты завидуешь Люси?

Я задумалась, не зная, что ответить. Он молча ждал, продолжая внимательно смотреть на меня. Казалось бы, он просто смотрел мне в глаза, но это очень возбуждало меня. Впрочем, меня возбуждало сейчас едва ли не всё, включая эти перебрасывания вопросами и ответами.

И тут он взял и озвучил весь этот мой сумбур, уложив его в простую и понятную схему:

– Ты бы хотела, чтобы я сейчас встал, подошёл к тебе, взял за подбородок, проник языком в твой рот, прогнул бы тебя дугой, снял бы с тебя трусики, вставил в твоё тёплое, влажное лоно член и намотав твои волосы на руку принялся бы сначала нежно и плавно потрахивать тебя, а после динамично и энергично трахать, до тех пор, пока бы ты не пролилась здесь криком наслаждения?

– Нет.

– Врёшь?

– Да.

– Ты очень мокрая?

– Очень, сказала я, а потом отчаянно добавила: - Просто теку. В прямом смысле.

– Тебе нравится, когда тебя пьют?

– Вы про куни?
– уточнила я. Мало ли, может он что-то другое имел в виду.

– Да.

– Да. Но у меня довольно скудный опыт здесь.

Он прищурился и спросил:

– Тебе трудно говорить сейчас?

Я выдохнула:

– Да, я очень возбуждена.

– Ты завидуешь Люси?
– повторил он вопрос.

– Да, - сказала я честно.
–  Завидую.

– Почему?

– Потому что я не знаю как. Знала бы – не завидовала.

– Не знаешь, как зарабатывать столько денег?

– Да. За недостижимостью – остаётся только завидовать.

– Ты храбрая?

Я не уловила связи между вопросами выше и этим, но на всякий случай ответила расплывчато:

– Когда как.

– Ты уверенная в себе?

– Скорее нет.

– Отчаянная?

– Иногда...

Он сделал паузу. Уставился на меня и молчал.

– Зачем ты здесь?
– спросил он наконец.

– Хочу.

– Секса?

– И секса, - я произнесла это на выдохе и сама смутилась того, как это прозвучало.

Он замолчал. Я прерывисто дышала, и хоть всячески старалась этого не выдать, он явно читал меня, как раскрытую книгу. Я вдруг поняла, что очень хочу его ласк. Чтобы если бы он сейчас подошёл ко мне и проделал бы то же самое, что и с этой девушкой, я бы обрадовалась этому, хотя ещё вчера сочла бы всё это дичью и извращенством. Что позови он меня и возьми так же за ягодицу, я так же расставила бы ноги и жаждала бы его ласк его пальцев, что он почувствовал бы, как сильно я возбуждена и как сильно моё желание. Я едва не запустила руку между ног, чтобы усмиряя дыхание, приняться ласкать себя при нём, чтобы он видел, как я хочу...

– Вы можете идти, - сказал он.

Чуть склонил голову и выпрямился.

Я встала, поблагодарила, прошла к двери, дрожащими пальцами повернула ручку и вышла в фойе.

Девушка сидела там же.

– Простите, можно воды? – разлепив пересохшие губы, тихо попросила я.

– Да, конечно.

Девушка встала, вышла из-за стола и я снова залюбовалась её бёдрами, попой, когда она наклонилась к кулеру, чтобы налить воды в пластиковый стаканчик и лобком, когда повернулась ко мне, протягивая его в руке:

– Держите.

– Спасибо, - сказала я. – вы… очень сексуальны… эээ… добры.

– Благодарю. И вы. Очень сексуальны.

Затем я попрощалась и вышла. В лифте я просто старалась привести дыхание в порядок. Более-менее получилось, и миновав охрану, я вышла на улицу – темнело - и глубоко задышала. У меня дрожали ноги, я чувствовала слабость и головокружение. Потихонечку пошла в сторону выхода с территории.

Я остановилась, сердце ушло в пятки.

"Audi Q7" на месте парковки не было. Телефон Люси молчал.