Боги и человек (статьи)

У роты – другая особенность: у центрального взвода всего две степени свободы, вперед и назад, а направо и налево путь заблокирован соседними взводами. У крайних же взводов – по три степени свободы, им мешает двигаться только один центральный взвод. И это немаловажно, так как взводы неравноценны по своим возможностям. Крайним атомам–солдатам очень хочется, чтоб рядом кто–нибудь стоял, чтоб чувствовать локоть, а это есть напряжение. Впрочем, крайние солдаты хотят в серединку, если уж слева или справа никого нет. И это тоже – напряжение. Я пока не говорю, в каких именно физических или моральных силах оно выражается.

Пристраиваем к крайнему взводу первой роты крайний взвод второй роты. Положение крайнего взвода вроде бы выравнивается, только не совсем: расстояние между крайними взводами двух соседних рот больше, чем между взводами в середине роты, а мы знаем, что сила уменьшается пропорционально квадрату расстояния, то есть очень быстро. Именно поэтому полк уже не такая крепкая структура, не только как взвод, но даже и рота. О дивизии и армии я даже и не говорю. Дивизия тоже хочет ощущать локоть соседней дивизии, да кто же ей позволит? То есть, вода это примерно как армия со слабыми связями в своих подразделениях, причем с уменьшением величины структур связь внутри них возрастает.

И я ведь совершенно ничего не говорил об индивидуальных чертах каждого солдата, каковых столько, сколько солдат на Земле во все прошедшие века.

Почему я взял такой вроде бы дурацкий пример интерпретации, когда требуется просто рассказать о структуре воды?

Да потому, что ее никто пока не знает (В.Ф. Дерпгольц). Знают только, что при определенных условиях (давлении 5,1 атмосферы, температуре минус 56 градусов и совершенно без всяких примесей) вода может находиться одновременно в парообразном, жидком и твердом состояниях. При этом одних только модификаций льда будет шесть штук, одни из которых тонут в воде, другие – плавают, а третьи при давлении 2,3 х 10 ^–3 мм ртутного столба и температуре минус 173 градуса будут иметь плотность, примерно равную плотности гнейса (2,3 г/см ³). Вы же помните, что у воды плотность единица?

Даже просто структуру молекулы чистой воды никто достоверно не знает, и на этот счет есть около десятка гипотез. Кроме того, по данным В.Ф. Дерпгольца совершенно чистую H₂O можно получить в самых современных лабораториях лишь на несколько секунд, а обычная вода из крана, например, при 3 и 5 градусах Цельсия имеет одинаковый объем, что совершенно невероятно для всех других веществ. Все другие вещества линейно увеличиваются в объеме при нагревании, то есть снижается плотность. У воды же максимальная плотность в 1 г/см³ – при 4 градусах Цельсия, а как при увеличении, так и при снижении температуры в диапазоне минус 10 – плюс 20 градусов плотность квадратично уменьшается, составляя при крайних значениях этого диапазона одинаковую величину 0,9982 г/см³.

Дальше – больше. Например, теллур (Te), селен (Se), сера (S) и кислород (O) находятся в группе VIа периодической системы Менделеева. Поэтому химические соединения их с водородом должно иметь общие закономерности. Для H₂Te, H₂Se, H₂S так оно и есть, чем больше относительная молекулярная масса, тем выше точка кипения и замерзания. Согласно этой общей для Te, Se, S закономерности точка замерзания Н₂О должна была бы находиться между минус 90 и минус 120^оС, а в действительности она приходится на 0⁰С. Точка кипения должна бы находиться в диапазоне 75–100⁰С, а она попадает на крайнее значение. И вообще «сам факт существования воды в обычных для земной поверхности термодинамических условиях, – пишет Дерпгольц, – во всех трех фазах (твердой, жидкой и газообразной) делает это вещество крайне удивительным и необыкновенным», ибо все остальные вещества на Земле находятся только в каком–нибудь одном агрегатном состоянии, изредка – в двух, но в трех – никогда.

У воды очень высокая скрытая теплота плавления – 80 кал/г, тогда как у железа – 6, серы – 9,5, свинца – 5,5. Скрытая теплота парообразования у воды (539 кал/г) тоже очень высока, так как 1/3 этой энергии достаточно, чтобы превратить в пар спирт, и 1/8, чтобы жидкую ртуть сделать парообразной. Удельная теплоемкость воды не только в 5–30 раз выше, чем у других веществ (исключая водород и аммиак). Так у спирта и глицерина в три раза ниже, у железа – в 10 раз, у платины – в 33 раза. Но и вообще аномальна у насыщенного водяного пара, при всех температурах и давлениях всегда – отрицательная. Что Дерпгольц называет «поразительным и малопонятным». У воды аномальна дисперсия в области электрических и световых лучей.

Одно только действие магнитного поля при вспышках на Солнце на воду, причем в сотни и тысячи раз более низкое, чем в технологических облучателях (электромагнитные катушки) ускоряют коагуляцию, образование соли не на стенках, а в объеме раствора. Изменение смачиваемости, ускорение и усиление абсорбции, ускорение растворения твердых тел, изменение концентрации газов и так далее. И я даже ведь не упомянул, что природная вода состоит из 18 изотопных модификаций водорода и кислорода. Но и это еще не все. Только модификации одной так называемой легкой воды (обычной, без дейтерия и трития и разновидностей изотопов кислорода) составляют: перекись водорода Н₂О₃, перигидроксил НО₂, заряженная молекула Н₂О⁺, гидрооксоний Н₃О⁺, экситон Н₂О^–, гидроксил ОН^– , гидроксил–моногидрат Н₃О₂, поливодород Н₂О₃, гиперводород Н₂О₄.

То есть, вода неисчерпаемо сложна и многообразна как сама Вселенная. Но и так аномальна, как во Вселенной ни для чего другого просто недопустимо. И я потому вновь вернулся к воде, что кроме недостатков, изложенных выше и не перекрываемых ее преимуществами, у водных животных в отличие от насекомых раскрываются необозримые перспективы мутаций на основе самого излишнего содержания воды в организме. Например, сама бесконечно многообразная и изменчивая структура воды, в которую можно встраивать все что хочешь, делает материал для естественного отбора бесконечно разнообразным.

Но не только в разнообразии материала для естественного отбора дело. Сама частная так сказать жизнь отдельного животного от рождения до смерти протекает в непрекращающихся модификациях. В результате долгая жизнь животного может дать жизнь дочерним животным с совершенно различными от помета к помету генетическими предпосылками. Между тем как у насекомых может совершенствоваться только один хитин, и как говорится шаг влево, шаг вправо от него – побег, можно стрелять, прекращать «самовольство».

Именно в этом кроется и сила, и слабость человека. Он всегда больной или полубольной, здоровых среди людей нет в отличие от большинства насекомых. А если физически здоров как бык, то умственно до старости – ребенок. Но не ради этого я затеял разговор о неимоверной сложности воды. Вода – только предпосылка, чтобы рассмотреть соотношение между разумом и инстинктом в связи с различиями в индивидуальном и массовом сознании.

Инстинкт и разум, покоряемые массовым сознанием, и

разум, покоривший массовое сознание

Инстинкт – это тот же самый разум, только собственное «Я» в нем не имеет почти никакого значения. Собственное «Я» у насекомых нужно только для набора индивидуального опыта с единственной целью – тут же передать его сообществу в его полное распоряжение. Именно поэтому у более высших насекомых сообщество (социум) так развито и принимает все решения. Как? Пусть подумают узкие специалисты. Для меня же вполне хватит конечного результата: организация жизни насекомых строго предопределена и совершенствуется не в отдельных индивидуумах, а – в сообществе в целом. При этом сам состав видов насекомых (три четверти от всех видов на Земле) и выживаемость насекомых в природе несравнимы с выживаемостью и видами, например, человека. Они на порядок – выше.