Боги как боги
Шрифт:
От такой картины мира у Веры заклёкало что-то внутри. Но долго раздумывать над всякой жутью не было времени: как и следовало ожидать, сталактит рухнул, Райкины детишки покатились счастливыми комочками, а Грюк неуклюже плюхнулся и завёл одну из своих «арий». В разгар веселья явился оплодотворитель. Шум, суета, толкотня. Устроились есть. О жизни после смерти больше не заговаривали, чинно верещали, оплевали хозяйку желчью по-руольски, так что Гингивера прямо рокотала от удовольствия.
Только вот Грюша был тихий, весь ужин выкладывал из плямок символы. Вирорайя тайком зарисовала их на чешуе и, счастливая, унесла с собой ещё одно доказательство своей теории. Вот
USD 57.38
EUR 60.74
Звёздное интервью
Молодой упитанный бог вертел в руках дурацкий кадуцей, не зная, куда его пристроить, и втиходумку костерил руководство. Громко думать о начальстве в негативном ключе было опасно: так можно и свежеприобретённой должности лишиться.
«Ну это ж надо! Назвать программу “Новый вестник”! Креатор на креаторе, а нормальное название придумать не могут! Меня ж теперь всю жизнь с прежним вестником сравнивать будут! Это если кто-то вообще потрудится меня запомнить…»
К тому же, глубокий смысл неудобного, тяжёлого, изобилующего острыми выпуклостями кадуцея был для нового бога-вестника просто непостижим. Может, им полагается тюкать разошедшихся оппонентов? Так у нас же не ток-шоу, а культурное интервью…
От волнения обаятельный пухлячок обильно потел под сшитой на заказ лазурной тогой. Пальцы мелко дрожали и явно собирались в разгар беседы уронить фигурную дубинку ровнёхонько на ногу гостю.
«И какого фавна мне выдали эту дрянь?!» – с ноткой истерики подумал вестник.
– Это диктофон, балда, – устало пояснил согбенный бог-осветитель, крепя в высоких когтистых подставках шаровые молнии в двести свеч. – Думай потише, а то виски ломит. Эх, молодёжь…
Старик покачал безволосой головой. Собрал лишние молнии в кулак, шепнул «да будет тьма» и ушёл, пошаркивая разношенными сандалиями. Курчавый бог остался наедине с самим собой, растерянный и пристыжённый. Вот же они, кнопочки записи, остановки и перемотки вперёд и назад, спрятаны в глазах переплётшихся змей. Удобно, наверно. Профессионально сработанная аппаратура. И гость не будет смущаться: кадуцей как кадуцей.
Незадачливый бог не успел в своих мысленных причитаниях дойти до «правильно мама говорила, надо было в повара идти», потому что в маленькую уютную студию ввалилась восходящая звезда искусства. Неловкий, низенький, тощий. Видя явную робость молодого креатора, новый вестник приосанился, приободрился и стиснул жезл-диктофон. Чтобы не выскользнул.
– Здравствуйте, о могучий и лучезарный! Добро пожаловать к нам в студию! Проходите, присаживайтесь. Освежиться?
– Здравствуйте, – пробормотал гость и чуть не опрокинул подставку с молнией.
– Очень рад, очень рад! – пропел вестник, поддерживая гостя под локоть. Самооценка повышалась с каждой секундой, проведённой в обществе этого неуклюжего рохли. «Уже люблю его!»
– Я, признаться, впервые даю интервью…
– Ничего страшного! – блеснул крупными ровными зубами курчавый. – Вам полезна практика, впереди их будет много, уж поверьте мне! Сегодня у нас просто разговор по душам. Потом я скомпоную самое интересное и представлю публике в лучшем виде. Ваша задача – рассказать о себе, только и всего. Нектара?
Юное дарование кивнуло и без намёка на изящество, обычно присущее богам, плюхнулось на облачную лежанку. «Только мебель,
созданная из лучших облаков, может считаться по-настоящему мягкой», – мимоходом подумал вестник. Бог-маркетолог в офисе, смежном со студией, поймал его мысль, расправил и аккуратно положил в баночку для слоганов. Авось пригодится.Креатор принял из рук пухлого собеседника резной кубок.
– Если позволите, начну с затасканных вопросов. Но вы ведь у нас, так сказать, «тёмный пегасик», публика о вас знает только то, что вы победили в конкурсе. Поэтому затасканные вопросы придутся весьма кстати.
Нескладёха кивнул и вдруг закашлялся, поперхнувшись нектаром.
– Я, кхе-кхе-кхе, с вами тоже до этого дня не был, кхе, знаком. На интервью меня приглашал прежний вестник, кхе, ещё до официального открытия галереи, – рассеянно заметил творец.
Профессиональная улыбка ведущего на мгновение померкла, но потом загорелась с новой силой, по яркости соперничая с шаровыми молниями. Молодой талант невольно сощурился.
– Ну что ж, новые знакомства – это всегда прекрасно! Итак, расскажите, как начинался ваш путь к креаторству.
Вестник незаметно нажал на блестящий зелёный глаз одной из змей, обнявших жезл.
– Можно сказать, что я пошёл по стопам отца.
Пухлый бог картинно выгнул бровь, наливая нектара и себе.
– Я полагал, ваш отец – бог-организатор. Это ведь он выступил с идеей конкурса «Лучший из миров»?
– Именно так. И хочу сразу сказать, что он только организовал конкурс и не имел никакого отношения к судейству, – поспешно вставил юный творец. – Но в молодости у отца было много хобби. И амбиций тоже. Он сам в определённый период мечтал стать креатором. Не получилось. Тогда отец переборол себя и сменил специализацию. В обществе такое своевольное перекраивание судьбы считалось почти невозможным и чуть ли не преступным.
Восходящая звезда водила пальцем по облачной лежанке. Вестник чуть сморщил нос: «Придётся ещё эти загогулины потом затирать».
– Работы у начинающего организатора всегда невпроворот, – продолжал гость. – Когда я был маленьким, у отца на меня времени не хватало. Я лазил в сарай, где папа хранил всё, что осталось от увлечения креаторством.
Создатель «Лучшего из миров» поёрзал, будто уселся на горох. Потом наконец нашёл равновесие в душе и на лежанке.
– Обычно боги появляются на свет, уже зная свою специализацию. Но отец, создавая меня, не задумывал конкретной профессии. Поэтому я сам искал свой путь. Когда папа увидел, что я мастерю простенькие мирки, то сначала пришёл в ярость. Видимо, вспомнил своё фиаско, – рассказывал креатор. – В юности он сотворил сувенирный мир-матрёшку: на внешнем слое – божки, на внутреннем – человечки. Какой-то ловкач купил у него идею за бесценок. Сам неплохо нажился, а отец остался ни с чем.
– Да, помню-помню, был у меня такой мирок, – заметил журналист, услужливо подливая гостю нектара. – Несомненно, это интересная история, которую стоит услышать во всех подробностях. Я, пожалуй, приглашу как-нибудь в студию вашего родителя. Но вернёмся к вашему собственному творческому пути.
Юному дарованию всё меньше и меньше нравилось давать интервью.
– Сначала отец пытался устроить меня в разные секции, чтобы я забыл прежнее увлечение. Пятиборье, риторика, логические игры, даже стихосложение – я прогуливал и прятался в заветном сарае. Творил. Потом отец переменил мнение. Его любимое присловье: «если не можешь предотвратить бунт – возглавь его». Нанял мне репетитора, известного в то время креатора. Я возненавидел занятия и все миры скопом.