Боги крошечных миров

— Руана почему-то стала сильнее. Я это чувствую. Я слишком часто вижу у тебя на лице тени её шрамов. Ты можешь потерять над собой контроль, — сказал он в сторону, как будто обращался к реке, а не к Орлане, но ветер донёс слова ей. — Неужели ты не чувствуешь этого?

У неё похолодели пальцы и губы. Недобро завыл ветер в прибрежных камышах. Мышиным шорохом скользнул по траве.

— Нет, мне казалось, мне хорошо удавалось её сдерживать. К чему мне нужно быть готовой? И почему ты не мог рассказать мне это в замке? — несколько опешила Орлана, потому что её дядя зашагал в сторону, как бывало всегда, если он собирался устроить учебный или не совсем учебный поединок.

— Почему-почему. Потому что там слишком много ушей. Я не могу понять, чьи это уши, но могу тебя заверить, что всё очень серьёзно. Кто-то разбудил Руану. Кто-то говорится к масштабным действиям. Приготовься сопротивляться. — Он раздражённо зашипел сквозь зубы. — Так и знал, что вся затея провалится.

— Орден, я не могу понять, о чём ты, — поморщилась Орлана, глядя ему в спину, и хотела добавить о том, что уходит, но тут её скрутило приступом неясной боли.

В лицо ударил запах прелых листьев. Она не помнила, как упала на колени, как успела выставить руки, чтобы совсем не повалиться на землю. Внутри билась не физическая боль, а чёрный кошмар, от которого хотелось выть и царапать собственную кожу.

В это мгновение она ясно знала, что убьёт сама себя, только чтобы это прекратить. Нужно только придумать, как. Мысли метались, как загнанные, а страх прижимал к земле, не давал разогнуться.

Потом вдруг всё кончилось, и над ней послышался голос Ордена:

— Плохо. Ещё хуже, чем я предполагал. Ты совсем ни на что не способна. Не умеешь сопротивляться, не сможешь противостоять Руане, если она и правда набирает силы.

— Что это? — прохрипела Орлана, пытаясь отдышаться. Она теперь рассматривала землю под ногтями и не решалась подняться с колен, потому что по всему телу растекалась слабость.

Да, теперь она понимала, с чего Ордена боится добрая половина магов в стране и за её пределами. Вторая половина не боится, но всё равно предпочитает держаться подальше. Самый сильный маг империи, он в своё время натворил столько, что Орлане пришлось выслать его из столицы.

— Всего лишь небольшой контроль твоей воли, — как нечто само собой разумеющееся сказал он. — Как видишь, ты даже его не выдержала. Ну, зато проснулась.

Он постоял рядом — Орлана видела серебряные пряжки на его сапогах, чуть потемневшие от влажного тумана — потом зашагал в сторону. Отчаянно кружилась голова, пока Орлана пыталась встать на ноги.

— Знаешь что, это уже перешло все границы. — Голос был слабым, но Орден услышал её и обернулся. Орлана прижала к ноющему виску испачканную в земле ладонь, зажмурилась, пережидая новый приступ боли. Теперь — обычной боли, а не мертвенного ужаса. — Хватит с меня твоих магических экспериментов. Лучше бы придумал, как прогнать Руану обратно в мир мёртвых, раз уж говоришь, что её разбудили.

Орден поднял руку ладонью к ней. Криво улыбнулся.

— Не смей! — почти сорвалась на крик Орлана и тут же закашлялась. Конечно, он увёл её из замка, подальше от охраны, и теперь мог убить, да ещё и поиздеваться напоследок. Сумасшедший маг.

— Успокойся, — выдохнул Орден и порывисто расстегнул верхнюю пуговицу на камзоле. — Я не собираюсь тебя убивать. Очень нужно. Сейчас ты просто ощутила то, о чём я твержу тебе всё утро. Если ты не справишься, мне придётся вырезать заклинания прямо на твоём теле, чтобы отпугнуть от тебя Руану.

Утро красило уголок неба в нежные оттенки. Кажется, и туман стал редеть. На ближних домах теперь можно было рассмотреть флюгера и резные изгороди.

Орден качнул головой, мол, что тебе объяснять.

— Попробуем ещё раз. Безвольная императрица выглядит забавно, но мне всё-таки не хотелось бы, чтобы кто-нибудь захватил твоё сознание. Кроме меня, конечно.

Когда они вернулись в замок, там, кажется, уже никто не спал. Солнце повисло над восточными башнями, окрасив в золотистый оттенок и черепицу, и белые камни дорожек.

Орлана поняла, что потеряла из виду Ордена, хотя к замку они шли вместе. Покачивали ветками вечноосенние деревья. От замка к ней шёл Аластар.

— Моя императрица, зачем Орден увёл вас из замка?

Орлана уже не дрожала — у неё не оставалось на это сил. Она взглянула на свои перепачканные в земле ладони и вздохнула:

— Уж лучше не спрашивайте.

Аластар набросил ей на плечи свой плащ.

Глава 8. Падение крепости

Не успела Орлана отдышаться и залечить царапины, и ещё не остыл завтрак, который по её приказу принесли в кабинет, как её снова отвлекли. В дверь постучался секретарь.

— Ваше величество, прибыл наместник Тарамна, — сказал он, вымученно глядя в пол. — Пригласить в приёмную?

По его тону стало ясно, что наместник прибыл вовсе не с радостными новостями.

— Пусть подождёт. — Орлана скривила губы, пытаясь вспомнить, по какому же поводу могла его вызывать, но секретарь пришёл на помощь:

— Он говорит, что вы не приглашали его, но дело серьёзное. На границах провинции с Мааром произошёл вооружённый конфликт. Он, так сказать, в панике. Утверждает, что враги захватили пограничную, так сказать, крепость.

Волнение в голосе секретаря превысило всяческие пределы, и Орлана отодвинула от себя серебряный поднос с завтраком. Звякнула маленькая чайная ложка, оставленная на блюдце. Орлана приподнялась из-за стола, заставляя секретаря сгорбиться ещё больше.

— Зовите его в приёмную. И куда смотрят военноначальники, мне любопытно? Немедленно вызовите ко мне командующего Тарамнским гарнизоном. Он жив, я надеюсь?

Секретарь быстро поклонился и исчез за дверью.

Наместника Тарамна звали Луит, и был он в меру послушным, хоть изредка приторговывал зерном в обход имперских пошлин. Орлана знала об этом, но закрывала глаза, отчасти чтобы иметь, чем припугнуть его в случае обострения отношений, а отчасти, потому что масштабы обмана были совсем не значительными.

Он сидел на краешке кресла в приёмной, где светлые стены и светлые ковры были испачканы кровью.

Приёмная императрицы умела подстраиваться под желания посетителей. Здешняя магия читала их мысли и создавала антуражи, подобные им. Порой презабавно было сидеть в полутёмной комнатке с камином, когда за стенами сияло солнце, или же в просторной светлой зале, завешанной шёлковыми драпировками, когда за окнами было пасмурно, и шёл снег. Сейчас иллюзия вышла жуткой, и Орлана замерла на пороге, едва сообразив, что это такое.