Боги минувших времен: стихотворения

ЦАРЬ

Мчатся бешеные кони. Хлещет бич. Вопят возницы. Рвут и режут вражьи брони Боевые колесницы. Мертвых тел ложатся груды Под копьем и булавою. Кони ржут. Ревут верблюды. Стрелы свищут над толпою. Как Нергала изваянье, Недвижим, на колеснице В вихре воплей и стенанья Скачет царь с мечом в деснице. Он с улыбкой упоенья Смотрит, взорами сверкая, Как пред ним в разгар сраженья Рыжих львов несется стая…

«Кто между скал по ущелью…»

Кто между скал по ущелью Звонкой свирельною трелью Спать не дает ореадам? Кто он, мечтательным взглядом В облик бесстрастный Дианы Впившийся, словно влюбленный?.. Тихо седые туманы В высь поднялися над бездной, И над землей, упоенной Негою полночи звездной, Полные страсти и муки, Легче зефира, К небу возносятся звуки Песни сатира…

Из античного мира. «Ожерелье несметной цены…» (Подражание)

Ожерелье несметной цены Из жемчужин далекой страны Мне один подарил. Он любви домогался моей. Мне богатства дарил и людей… Но мне не был он мил. Очарован моей красотой, Пел мне дивные песни другой; Пел он, страстью томим, Пел про кос моих черных волну И про глаз голубых глубину, Но он не был любим… Третий так был прекрасен, что мать Не решалась его обнимать И краснела, стыдясь… Но напрасно колени он мне Целовал и ласкал в тишине, Предо мною склонясь… Не слыхала я песен твоих, Не дарил ты камней дорогих, Ни рабов никогда. У тебя даже нет красоты, Но за то, что мне нравишься ты, Я твоя навсегда!

Из античного мира. «Я очнулась от сна. Возле нет никого…» (Подражание)

Я очнулась от сна. Возле нет никого. Покрывало и ложе так смяты… Кто со мною здесь был? — Я не помню его. Он ушел, не оставивши платы! В темных лужах вина алых роз лепестки; Лепестки среди чаш недопитых, И двух амфор видны возле ложа куски, Моим гостем неловким разбитых. И лежат на полу мой увядший венок И мой пояс, расшитый стихами, И рабыня храпит, карауля порог, Далеко унесенная снами…

Фразиллид

На берегу вздыхающего моря Великий маг, угрюмый Фразиллид, Бил в бубен свой, прибоя шуму вторя, И вызывал из бездны нереид. На властный зов ответили пучины. То здесь, то там всплывала голова. Из пены волн, ныряя, как дельфины, Хор дев спешил на вещие слова. Остановясь у отмели отлогой, Уселись все и замерли оне; Томя их грудь таинственной тревогой, Речь колдуна звучала в тишине: «Внемлите мне, о дочери Нерея, Внемлите мне, о девы глубины! Вчера весь день, над морем чайкой рея, На ваше дно глядел я с вышины. И видел я; у входа в грот прохладный Там распростерт был отрок на песке, И семь из вас к нему с улыбкой жадной С семи строи склонялися в тоске. И все они, припав к нему, ласкали Густых кудрей послушное руно. Я видел сам, как ноги обнимали Семь нереид попавшему на дно. Я видел сам – бесстыдными губами Тянулись вы к его немым устам. И, наконец, перенесен был вами Он в темный грот. Я это видел сам. Тот отрок мой! Верните мне, верните Холодный труп с измученным лицом. Меж ним и мной таинственные нити… Он мне шептал «отец!» перед концом»…

Дионис Фракийский

Через реки, скалы и ущелья Мы к тебе во Фракию сошлись На твой зов, исполненный веселья, Сын Семелы, славный Дионис. Ото всех концов родной Эллады, Чужды страха, скорби и стыда, Собралися, стройные менады, Мы толпой неистовой сюда. Все в венках, где веточка укропа С серебристым тополем свилась, Мы пришли оттуда, где Европа Мощному Зевесу отдалась; Из лесов, откуда Аполлона Вызывал на состязанье Пан; С берегов, где тело Фаэтона Принял в волны старый Эридан… Не извивы легкой белой ткани Облекают юные тела. Каплет кровь из шкуры горной лани, Прилипая к телу, как смола. Тирсы дев обвили тесно змеи. Те же змеи вьются вкруг чела. Очи дев полночной мглы чернее; Их улыбка знойна и смела… Все в хитоны женские одеты, Изгибают в пляске тонкий стан, Исступленно прыгая, куреты, И гудит без умолку тимпан. Стон и вопль несутся отовсюду; Все слилось в один безумный клик. Страх в груди – но сердце рвется к чуду, И восторг наш бешен и велик. Разгоняя сумрак темно-синий И треща, как факел от смолы, Будут петь в огне высоких пиний Красновато-желтые стволы… Сбросив шкуры влажные оленьи И пугая криками зверей, Все мы пляшем в диком исступленье, В честь твою, таинственный Загрей!

Смерть Соломона

Опираясь на трость кипарисную, Будто в сладостный сон погружен, Замер, позу приняв живописную, Снежнокудрый мудрец Соломон. Он надвинул корону алмазную И глядит, неподвижен и строг, Как шайтаны толпой безобразною Ему строят хрустальный чертог. И, безмолвием тайны объятые, Безотчетного страха полны, Робко трудятся девы крылатые Над постройкой колонн и стены. Поглощенный тяжелой работою, Ни один не додумался джинн, Что не грезит, объятый дремотою, А навек их угас властелин… И толпой они трудятся пленною. Непрерывно работа кипит. А средь залы с улыбкой надменною Соломон неподвижно стоит.

Адам

Прости, блаженный сад, роскошных грез приют. Прощайте, светлые эдемские селенья! Отважно преступив пределы запрещенья, О, Элоим, я заслужил Твой суд! Широколистных пальм живительная тень, Прозрачных ручейков веселое журчанье, И ты, о дерево добра и зла познанья, — Дороги к божеству пройденная ступень… Вы, взор манящие махровые цветы, Струящие волной могучей ароматы, Вы, чьи стебли зеленые примяты Во время праздника любви и красоты, — Благословляю вас! Благословляю всех, Кто взор мой привлекал в приюте наслажденья, Вас всех, кто был свидетелем мгновенья, Которое Творец сурово назвал: «грех». Прощайте все!.. С бесстрастием в очах Уже идут ко мне посланцы Элоима, Два небожителя, два грозных херувима, И пламя красное дрожит на их мечах… Прощай, приют любви! На солнечный восход Я направляю путь без стона и без гнева. Прижмись к моей груди, довольно плакать, Ева, И угрызеньями терзать себя… Вперед!

Подражание

Вы разрушили храм и со смехом во прах Все колонны повергли его. Отчего же теперь мучит душу вам страх? Отчего у вас ужас написан в глазах? Сжалось сердце у вас отчего? Отчего заунывные крики совы И шакала голодного вой Или шепот растущей в руинах травы Вызывает в вас дрожь, и смущаетесь вы Перед грудой развалин немой?..

Дажбог

О, Дажбог, разрушающий чары Вечно злобной губительной Мары, Ты даруешь и жизнь и тепло. Ты доспехов звенишь золотистым, И сиянием солнца лучистым Твое блещет чело, Так светло. А твой конь ослепительно белый Облака попирает ногой, И бегут пред тобой Духи мрака трусливой толпой. Вслед им сыплешь ты стрелы… Лишь засветит твой огненный щит, Как Зима, чародейка седая, От ударов твоих убегая, В чаще леса укрыться спешит, Реки слез проливая… Ты затрубишь в серебряный рог, И исчезнет с дорог Покрывало из грязного снега – И по ним загрохочет телега. Среди тверди небес голубой Зачивикает ласточек рой, И под крик лебединого стада, Как румяная зорька ясна. Прилетит к тебе, Дажбог, Весна, Синеокая Лада. И под рокот и свист соловья, Затаив от волненья дыханье, Ты услышишь богини признанье: – О, Дажбог, я твоя!

Праздник Милитты

I

Ко храму богини Милитты пришли Избранные жены от нашей земли. На праздник их много сюда притекло. Цветами обвиты и стан, и чело. От мастей их черные косы блестят; Далеко летит их венков аромат; Легки их одежды, как жертвенный дым; Их стан опоясан ремнем золотым. Пусть бубны грохочут. Пусть флейты поют. Нам весело. Много собралось нас тут. Под звуки тимпанов, под хоры жрецов Мы кружимся в пляске, в венках из цветов. Толпой полногрудых ликующих жен Богиню Милитту почтит Вавилов.