Боги-в-злате

– Лишь после того, как я сделаю свою работу, и тогда я с радостью подставлю шею твоему мечу.

– Какую работу? Она как–то касается Вексен-клети? Не используй ее. Предупреждаю тебя.

– Боюсь, если расскажу тебе, ты попытаешься найти способ остановить меня, а этого я допустить не могу. Впрочем, признаюсь - реликвия и впрямь у меня. Я ее охраняю. Такова Его воля, и я ее исполняю. Буду откровенным - надеюсь, за то, что я рассказал тебе это, ты позволишь мне спокойно продолжать. Это жизненно важно для Пробуждения, но ты еще поймешь.– Затем, увидев взгляд Мероведа, он нахмурился.
– Хотя… возможно и нет.

Меровед напрягся и, прищурившись, оглядел пещеру в поисках угрозы.

– Мне требовалось узнать, если кто–то еще,– продолжил Орн.
– Поэтому я оставил Рейнара в качестве приманки. Полагаю, он мертв.

– О чем ты говоришь?
– спросил Меровед.

– Не отчаивайся,– сказал Орн, и с этими словами сам воздух как будто загустел, а звук приглушился.
– Твои страдания служат высшей цели.

Мероведу показалось, словно он пересек невидимую границу в иной план бытия. Чувство было ему знакомо. Он уже испытывал его раньше, в битве у Львиных Врат. Он ощутил напряжение пелены, сродни растягиванию до предела резины, прежде чем вернуть ей эластичность спокойного состояния. Что–то ступило на другую сторону.

Гололит погас. У него за спиной стояла фигура, и она была очень даже реальной.

Двенадцатая глава

Город Воргантиан, Кобор, в свете Терры

Гедд возвратилась в участок сразу, как только оказалась в Инорядье. Как и сказал Меровед, Ксевс ждал ее у выхода из наблюдательного зала. Он оказался прав и насчет того, что вернуться на улицу она самостоятельно не смогла бы. В отличие от прошлого раза, лестницы, ведущей в проулок, на месте не оказалось. Там стоял лишь одинокий фонарь, точной такой же, как в проулке Света. Как и прежде, он ярко вспыхнул, и Гедд закрыла глаза, чтобы ее не ослепила вспышка. Когда Урсула открыла их снова, она уже стояла в Инорядье. Ксевс бесследно исчез.

Она встретила Клейна по дороге из участка, пробиравшегося к ней сквозь толпу здоровяков-миротворцев, которые облачались в доспехи и готовились к вылазке в подулей.

– Зачистка нижнего улья?
– спросила она, кинув на Клейна взгляд по пути к взлетной полосе участка.

– Что? А, ну да, точно, Гедд, - сказал он, пытаясь угнаться за ней. Клейн снял с себя большую часть экипировки, оставшись в простой серой форме.
– Наше двенадцатое самоубийство… - начал он.

Гедд остановилась и, развернувшись, красочно выругалась на пытавшихся протиснуться мимо нее миротворцев. Те уловили намек, и теперь старались обходить ее.

– Он не был улейным рабочим, - сказал Клейн.

Гедд нахмурилась. У нее не было на это времени.

– И?

– Из района северных платформ на разборную площадку притащили корабль.

При упоминании платформ у Гедд невольно сжалась челюсть.

– Я по-прежнему тебя не понимаю, Клейн.

– Самоубийство из дробовика, он был членом экипажа того корабля.
– Клейн сверился с инфопланшетом, который, как однажды съязвила Гедд, словно пришили ему к руке.
– «Пустотный штурмовик».

– Какое глупое название.

– Это вольный торговец, - пояснил Клейн.

Гедд пожала плечами.

– Тогда все ясно. Он что–то перевозил?

– Никакого груза. Разборщик сказал, что он пустой…

– Ну еще бы, - фыркнула Гедд.

– Но трюм был взорван, - продолжил Клейн.

– Любопытно, - сказала Урсула. Это было чистой правдой, хотя она пока не знала, что ей делать с такой информацией.
– Я и так иду на север. Возьму катер для облета. Может, что и увижу.

– Нужна компания?
– спросил Клейн.

– Не нужна.
– Гедд уже развернулась и уходила.
– Если что–то всплывет, дам тебе знать.

Клейн так и остался стоять в толпе миротворцев у нее за спиной.

Сейчас Гедд сидела в орудийном катере, летевшем в направлении Тайника, пилот получил строгие инструкции взлетать сразу, как только ее высадит, и ждать сигнала.

До чего странный день.

Тайник находился на северном краю города, в глубинах нижнего уровня. Он представлял собой скопление огромных складских помещений и ангаров, граничащих с жилыми блоками. Некогда сюда маг-челноками и дуговыми поездами доставляли товары, однако катастрофическая поломка генератора изменила судьбу всего района. Без основной сети Воргантиана энергии стало не хватать. Маг-челноки перестали летать, а дуговые поезда замерзли, когда ветра с севера начали крепчать. Половину района сковало льдом, во второй половине остались жить лишь отчаявшиеся отбросы, слишком слабые или слишком упрямые, чтобы покинуть насиженные места.

Коммерческий район скрывался под толстым снежным покровом, серым от пепла из факторумов верхнего улья. Угловатый орудийный катер коснулся земли, струи двигателей растопили лед, и соскочившая с аппарели Гедд подняла фонтан грязной талой воды.

Она плотнее укуталась в дождевик и пошла утрамбованной асфальтной площадкой. Катер поднялся в воздух и, постепенно затихая, исчез в шторме.

Место выглядело заброшенным, хотя ей показалось, что в дверях толпились закутанные в плащи фигуры.

– Чертовы твисты и вирды… - вполголоса пробормотала она.
– И что тут, Меровед? Кроме преждевременной смерти от холода, конечно.

Гедд бросила взгляд на океан и далекие платформы подъемников. Она прищурилась, на секунду замерев, прежде чем пойти дальше. Ее отец был грузчиком, и иногда находил в глубоких океанических бороздах странные предметы. Он никогда не приносил их домой, никогда особо не распространялся о них, однако Урсула слышала, как во сне тот бормотал о глубинах и их тайнах.

Она отвернулась, ее мимолетная ностальгия замерзла на ветру.

Впереди виднелся старый закинутый склад, его погнутая пластальная дверь болталась на петлях.

– Ну вот, я на месте, - прошипела она, дыхание вырывалось изо рта облачками пара.
– Моча святого, хоть бы внутри было теплее.

Пока она шагала к складу, в окнах дребезжал ветер, а висящий на скобе знак раскачивался как умалишенный. Название помещения скрывал толстый слой ржавчины. У входа собрался нанос. Толкаемая ветром, дверь упиралась в снег, но не могла сдвинуть его сдвинуть. Впрочем, та раскрылась достаточно, чтобы Гедд смогла протиснуться без необходимости распахивать ее шире.

Она уже собиралась войти внутрь, как вдруг замерла на пороге.

На косяке находилась метка, по всей видимости, недавняя. Гедд оглянулась но, кроме стены снега, ничего не увидела. Даже отребье в дверях куда–то запропастилось. Знак мог оставить ребенок - обычный, ничего не значащий вандализм. Она отложила мысль, чтобы обмозговать ее позднее.

Шторм ослабел, едва Гедд вошла внутрь, затихнув до воя, от которого ходили ходуном стены и черепичная крыша. Металлические колонны, поддерживавшие каркас склада, зловеще стонали, но пока держались.