Богиня Луны Древнего народа

— И что же делать? — я уж и не знала, как остановить эту льющуюся без продыху болтовню.

— Да есть одна возможность. Дед-то мой колдун-то тоже неплохой. Он тебя в волка может оборотить. Тогда ты по следу пройти сможешь, а он — за тобой пробежит, поможет, ежли что.

— Что? — я вытаращилась на женщину, пытаясь понять, не смеётся ли она надо мной.

— Што, што… расштокалась, — недовольно встрял в разговор старичок. — А ты, ветрогонка, тоже уймись, — обратился он к жене. — Дай людям по делу поговорить.

И снова повернулся ко мне, кивнув на женщину:

— Баба это моя, кикимора. Жена, значит. Болтать любит — хлебом не корми.

— На себя посмотри, — взъелась кикимора, но тут я уже не выдержала:

— Хватит разговоров! Мне помощь нужна. Что вы там про волка говорили? Объясните ещё раз.

— Дак что тут объяснять-то? — пожал плечами дед. — Превращу я тебя в волка, пробежишься по болоту. Если Стэнн твой где-то на болоте — найдёшь его, вынесешь. Волки — они сильные, справишься. Ну, и я подмогну, ежли что. А если он уже за болото вышел, на краю я тебя обратно в человека превращу и пойдёшь его дальше искать. Согласна?

— Согласна, — кивнула я. А что мне оставалось делать? Сидеть на болоте и слёзы лить, что ли?

Дедок зыркнул на меня своими глазищами и забормотал что-то себе под нос, одновременно делая пассы руками и притопывая по кочке ногами. А у меня перед глазами вдруг что-то замаячило и я с удивлением и — что скрывать! — со страхом увидела, как мой маленький курносый нос и аккуратные щёки вдруг начали превращаться в вытянутую и заросшую шерстью морду. Одновременно с этим я почувствовала, что стоять на ногах мне стало как-то некомфортно, и с облегчением опустилась на четвереньки. В нос ударил запах прелой листвы, болотистой жижи, а слух оглушил множеством разных звуков. Я даже не ожидала, что в тихом, как мне казалось, болоте столько шума: шелестела листва, где-то далеко каркала ворона, кричала неизвестная мне птица, с глухим шумом лопались пузыри на воде. Звуки и запахи буквально оглушили меня. Упав на живот, прямо на мокрую траву, я закрыла уши руками… нет, не руками, лапами! Эта мысль ошеломила меня. Я вскочила и начала себя оглядывать.

— Да красавица, красавица, — захихикала кикимора, и прищёлкнула пальцами. Из-за куста вылетело большое зеркало и встало передо мной. И в зеркале я увидела красивую и сильную волчицу. Серая шерсть — более светлая на носу и темнеющая к загривку, большой чёрный влажный нос, острые зубы, мощные лапы — мне определённо нравился мой вид. Я села на задние лапы и, подняв морду к небу, завыла от переполняющего меня звериного восторга.

Стоящие рядом люди засмеялись, чем вызвали моё неудовольствие. Я наморщила нос и тихо зарычала.

— Но-но! — пригрозил болотник. — Порычи ещё — мигом обратно в человека превращу!

— Пошли, — пролаяла я. Даааа… а вот говорить было неудобно. Ну, да ладно, не лекции же мне читать на болоте.

Я развернулась и принюхалась. И почувствовала очень слабый, почти уже исчезающий, запах прошедшего здесь человека. Ещё бы немного, запах бы совсем исчез, развеянный ветром, и даже моё превращение не помогло бы его найти. Хотя… у меня же есть талисман. Кстати, а где он?

Не успела я о нём подумать, как почувствовала резкий ожог и, подняв лапу, увидела камушек, прочно прилипший к густой шерсти. «Ну, что, веди меня, мой талисман!» — подумала я, сильным прыжком перепрыгнула на ближайшую кочку и попыталась обернуться, чтобы посмотреть, идёт ли за мной болотник, но почему-то мне это не удалось.

— Нет в мире совершенства, — проворчала я, вспомнив, что у волка шея не ворочается и, чтобы посмотреть назад, ему надо повернуться как минимум, на полкорпуса. Но болотник сам понял, что меня беспокоит, и появился прямо передо мной. Он спокойно шагал по топи, словно по асфальту, и я позавидовала этому его умению. Хотя, если честно, мне даже нравилось принюхиваться к окружающим меня запахам, взмывать над болотистой жижей и птицей перелетать с кочки на кочку, отталкиваясь мощными лапами от мшистых пригорков. Никогда в жизни я ещё не чувствовала себя такой свободной и сильной.

Не знаю, почему, но Стэнн шёл не по прямой. След петлял, то возвращаясь назад, то кружась вокруг одного места. Пару раз я вообще его теряла, и мы начинали прочёсывать болото зигзагами, пока я снова не начинала чувствовать знакомый запах.

Кое-где встречались почти сухие полоски земли. Почва на них тоже пружинила и колыхалась, но не проваливалась, и пару раз я отлёживалась на этих островках, тяжело дыша, давая отдых усталым лапам.

Не знаю, сколько мы шли — может, час, а может, два или три — я забыла о времени, в моём нынешнем обличье оно не имело для меня значения, — но внезапно болото кончилось, и после очередного прыжка я оказалась на твёрдой земле.

— Стой! — скомандовал болотник. — Дальше я не ходок. Да и тебе нельзя. Тут деревня близко, увидят волка — пристрелят. Давай-ка я тебя обратно превращу. Дальше без меня пойдёшь.

Я покорно села у небольшого кустика. Болотник снова залопотал, затопал, замахал руками… и я вскочила с мокрой и холодной травы, поспешно отряхивая джинсы, чтобы они не намокли окончательно. От резкого подъёма закружилась голова. Я посмотрела на землю, оказавшуюся неожиданно далеко от лица и удивилась: какая я, оказывается, высокая.

— Спасибо вам, — поблагодарила я деда. — Без вас бы я болото не прошла.

— Чем мог — помог, — развёл руками болотник. — Прощевай.

И — исчез, словно растворился в болоте. Я даже попрощаться с ним не успела.

— Прощевай, дедушка, — пробормотала я и посмотрела на талисман: — Ну, что, милый мой, куда ж мне дальше-то идти?

И почувствовала, что Стэнн сидел здесь, под кустом, около которого я стояла. И сидел довольно долго. Кажется, память потихоньку начала к нему возвращаться, потому что снять головную боль себе он всё-таки сумел. Я принюхалась, пытаясь узнать, куда же он пошёл дальше… и рассмеялась:

— Быстро же у меня волчьи повадки укоренились.

И вышла из-под сени деревьев на просёлочную дорогу, которая неподалёку разветвлялась на две. Одна вела к виднеющейся у горизонта деревеньке, вторая уходила в поле. Потоптавшись на месте, поняла, что Стэнн в деревню решил не заходить, и пошла к полю. Но не успела я пройти и десятка шагов, как вдруг услышала радостный крик:

— Вон она!

И через секунду меня обнимали три пары рук, хлопали по плечам, вертели в разные стороны и пару раз даже поцеловали. Пару — потому что Нэйтас, к которому я повернулась после крепкого поцелуя Ефросиньи Анисимовны, внезапно смутился и целовать меня не стал. Я сама чмокнула его в щёку и спросила:

— Как же вы меня нашли?

— Да кикимора подсказала, — объяснила Баба Яга. — Мы тебя в первый-то момент потеряли, не поняли, куда ты пропала, а когда на болото явились, вы с болотником уже ушли. Кикимора с ним связалась, договорилась, что он сообщит, в каком месте вы из болота выйдете. Вот мы тут по округе три часа и топтались в ожидании его зова. Нэйтас извёлся весь, всё норовил за тобой на болото сигануть, еле удержали.

— Ой, и правильно сделали, что удержали! — воскликнула я. — Там людям не пройти. Топь сплошная.