Богиня по зову сердца

Он нужен тебе. Перестань бегать от него и прими тот поразительный дар, который тебе предлагают.

Виктория замерла, но в лице не изменилась. У нее всего лишь поникли плечи, словно эта гордая красавица больше не имела сил держать обычную осанку.

Я еще раз сжала ее руку, отпустила ее, а потом моя голова рухнула на грудь Клан-Финтана.

Меня тошнит, — пробормотала я.

— Лекарь, за мной, — приказал он громовым голосом и направился из притихшего зала.

3

С ней это творится уже больше двух семидневок, — Тут я решила, что Аланна закладывает меня, и бросила на нее уничтожающий взгляд, который она проигнорировала, — Разве что прежде ее не тошнило на людях.

Мне уже лучше. Я просто полежу.

«Да, разумеется, мне не стоило выворачиваться наизнанку перед моим народом и моими друзьями, чтобы потом мой муж хватал меня на руки и буквально бегом, то есть галопом, несся в мою спальню в сопровождении Каролана и Аланны».

Весь праздник испортила, — застонала я и, не дав подруге вмешаться, тут же продолжила: — Тебе, Аланна, придется вернуться в зал и успокоить всех. Скажи, что у меня просто… просто… — Я взглянула на Каролана, надеясь на помощь, но он не подкинул мне ни одного медицинского термина, — Да, желудочное расстройство, но теперь, когда Каролан и мой муж вернулись, я буду в порядке.

Аланна открыла рот, собираясь возразить, но я сыграла козырной картой:

Сделай это ради меня, а то народ будет очень волноваться.

Разумеется, — натянуто улыбнулась подруга, и это свидетельствовало о том, что она раскусила мою тактику. — Но я вернусь сразу, как успокою людей. — Аланна быстро чмокнула меня в лоб, похлопала Клан-Финтана по руке, наклонилась к Каролану и прошептала: — Прошу тебя, дорогой, выясни, что с ней не так.

Я все слышала! — завопила я вслед удаляющейся спине, но Аланна даже ухом не повела.

Я переключила внимание на двух особей мужского пола, которые следили за мной, как за яйцом, из которого что-то должно вылупиться.

Почему ты не сообщила мне о своей болезни? — скорее с обидой, чем с гневом, прогудел Клан-Финтан.

Я начала было протестовать, мол, со мной все в порядке, но по его лицу поняла, что игре конец.

Я не хотела тебя волновать, а еще подумала, что если не признавать факт болезни, то она отступит.

По его ворчанию я поняла, что он счел меня идиоткой.

Мне нужно вас осмотреть, Рия, — ласково произнес Каролан.

Л-ладно, — дрожащим голосом согласилась я.

Клан-Финтан, я позову тебя, когда закончу осмотр, — Теперь Каролан превратился в генерала, отдающего приказы, и не потерпел бы неподчинения.

Я предпочитаю остаться с Рией, — заупрямился муж.

Прежде чем я успела внести свою лепту в разговор, Каролан произнес со спокойной уверенностью опытного врачевателя:

Это для ее же пользы. Доверься мне, друг, — Он опустил руку на мускулистое плечо кентавра и взглянул ему в глаза.

Первым отвел взгляд Клан-Финтан. Потом он быстро наклонился и поцеловал меня в лоб.

Я буду за дверью. Позовешь, если понадобится, — сказал муж и поспешно ушел.

Спасибо, Каролан, — попыталась я храбро улыбнуться, — Я люблю его, но все это очень неловко для меня, так что вы были правы, отослав его прочь.

Каролан улыбнулся в ответ и присел рядом со мной на огромный пуховый матрас.

— Какое у вас необычное ложе, — указал он на громоздкое сооружение, лежавшее прямо на полу моей просторной спальни.

Брак с тем, кто наполовину лошадь, требует творческого подхода к некоторым вещам, о которых даже не задумываешься в иных обстоятельствах. Ну правда, как, черт возьми, конь может с удобствами устроиться на обычной кровати? А я, Возлюбленная Эпоны, не могу довольствоваться горой опилок или охапкой сена, — Я похлопала по матрасу, — Эта штука подходит нам обоим.

Аланна говорила, что у этого матраса есть какое-то особое название.

Зефирина, — заулыбалась я. — Он назван так в честь сладкой и вязкой белой массы, которую в моем прежнем мире едят как десерт.

Каролан, Аланна и Клан-Финтан знали, кто я такая на самом деле.

«Иногда так приятно расслабиться и вспоминать свою прежнюю жизнь, не беспокоясь при этом, что могу себя выдать. Наверное, для этого Каролан и разговорил меня, чтобы я сейчас расслабилась. Оказывается, стать его пациентом не так уж неприятно. Не зря о нем идет добрая слава, как о чутком врачевателе».

Итак, теперь я дышу спокойно. Что дальше?

Ничего ужасного, — заверил он меня, — Сначала несколько вопросов, а потом я вас осмотрю, — Уверенность в его голосе успокоила мои нервы, измотанные рвотой, — Расскажите, как давно вы испытываете недомогание.

Я хотела что-то сострить в ответ, но он поднял руку и на корню подавил мое красноречие.

Вы должны быть абсолютно откровенной, Рия. Иначе я не смогу вам помочь.

Почти три недели, или, как сказала бы Аланна, три семидневки, — вздохнула я, — Просто последние две недели все это стало таким очевидным, что мне не удалось скрыть болезнь от подруги, — Я изобразила утрированный замученный взгляд, — Сами знаете, какой любопытной она бывает.

Он закатил глаза и принялся прощупывать мои гланды.

Можете не рассказывать, какое упрямство проявляет моя жена, если речь идет о благополучии тех, кого она любит, — Он начал считать пульс, — А как давно вас чистит?

Что это значит?

Я растерялась. Булимия меня никогда не интересовала. Что касалось слежения за весом, то я всегда ела то, что хотела, а потом до одури сжигала калории в спортивном зале.

Как давно вы извергаете все съеденное, то есть вас рвет? — пояснил он.

Но я ведь не нарочно это делаю.

Разумеется! — Он даже прервал осмотр от изумления.

Я чуть было не отпустила саркастическое замечание, но вовремя напомнила себе, что Каролан не притворялся. Его действительно шокировало то, что мои сверстники двадцать первого века сочли бы нормой. Знаю, в это трудно поверить, но иногда я забывала, что больше не жила в том мире, где эталоном красоты являлись нервозные модели с силиконовыми бюстами, страдающие анорексией.

Ладно. Меня сильно рвет чуть больше недели, но чувство, что я вот-вот начну блевать, не проходит почти целых три, — Прежде чем он озадачился вопросом, я добавила учительским тоном: — «Блевать» — значит «рвать».