Богоборцы. Книга 5

– Я пробовала, – было видно, что Юлия говорит правду. – Но решение окончательное. А в свете недавнего конфликта отказываться нельзя категорически. Тут вопрос даже не в деньгах, хотя и в них тоже. Сообщество страны оказало тебе поддержку и ждёт ответного шага.

– Да хайпануть они решили на нас, точнее, на Витьке, говори уж прямо, – подала голос Милорадович. – Наверняка уже рекламные контракты поделили.

– Не без этого, – не стала отрицать очевидное куратор. – Но и значение престижа страны тоже не стоит отбрасывать. Многие владетельные Дома и кланы имеют тысячелетнюю историю, и для них вопрос чести ценится куда выше материальных благ. Впрочем, от денег они тоже не отказываются. Так что да, рекламные контракты уже готовы.

– А не многовато ли надежд они на меня возлагают? – я поморщился, потому что не считал себя никому обязанным. – В той ситуации я бы и без них разобрался. Тот генерал в край охерел и никаких полномочий не имел. Там, даже если постараться, не удалось бы натянуть молоток на стратегический артефакт.

– Ты неправ, – покачала головой Юлия. – Да, непросто, но реально.

– Потому что я не вхожу в какой-нибудь Дом, значит, работаю на государство, и всё, что я добуду, принадлежит государству, бла-бла-бла, – я поморщился. – Мы с тобой на эту тему уже сотню раз говорили. И в итоге твой отец сам сказал, что я прав, и, даже если трофеи изымут, будут обязаны вернуть. Другой вопрос – когда. Думаю, все понимают, как бюрократы могут затягивать дела. Но сути это не меняет, максимум, что они мне сэкономили, – это время и деньги. Стоит это того, чтобы за них рвать ж… пардон, афедрон.

– То есть ты отказываешься? – Юлия скептически смерила меня взглядом. – Это окончательное решение?

– Я? – я обвёл взглядом притихшую команду и тяжело вздохнул. – Конечно, нет. Но не из-за того, что мне хочется туда ехать. Просто я здесь не один. А вместе с ребятами мне не страшны ни монстры, ни другие богоборцы. Пусть даже они тридцать раз профессиональные игроки. И мы обязательно надерём им их пафосные задницы. Вы со мной?!

– Да!!! – от дружного крика у меня чуть не лопнули барабанные перепонки, но я этого даже не заметил, украдкой облегчённо выдохнув. А то уже испугался, что кто-то откажется. Но раз так, у нас появилась отличная возможность заявить о себе. А заодно и разобраться с внутренними проблемами.

Глава 4

– Добрый день, месье Бержерон. Анна Семёновна, вы, как всегда, прекрасны, – я поздоровался с представителем организации одарённых, занимающимся регистрацией моего владетельного Дома, и переводчиком. – Надеюсь, моя просьба о встрече вас не сильно побеспокоила.

– Вовсе нет, – миловидная женщина лет сорока призывно улыбнулась. – Лично я всегда рада оказать вам любую услугу.

– Благодарю, – я сделал вид, что не понял весьма откровенного намёка, учитывая, как переводчица на меня смотрела, регулярно облизывая надутые ботоксом губы. – Месье Бержерон, так получилось, что нашу команду выбрали для участия в Играх, что пройдут в Греции. И я прекрасно понимаю, что вы и так делаете всё, что возможно, но вынужден поинтересоваться, нельзя ли ускорить процедуру каким-нибудь образом?

– Месье Орехофф, – начал француз, а Анна Семёновна, которая всю дорогу пыталась затащить меня в койку, но дело своё знала и принялась синхронно переводить, так что создавалось полное ощущение, что мы беседуем напрямую, без посредников. – Для начала поздравляю вас и вашу команду. Пусть сейчас Игры всё больше напоминают шоу, но всё равно там встречаются только лучшие из лучших. Я был уверен, что рано или поздно вы окажетесь в их числе, но даже не надеялся, что это произойдёт так скоро.

– Благодарю, – я слегка кивнул. – Честно говоря, никогда не думал о себе с такой стороны и не представлял, что когда-то стану участником Игр. И до сих пор не понимаю, что делать и зачем вообще мне это нужно.

– Нужно, непременно нужно! – чуть не подскочил со стула сухенький старичок, в очках и с седой бородкой а-ля кардинал Ришелье, которая, правда, смотрелась на нём скорее забавно, чем стильно. – Вы не понимаете, какие это открывает для вас возможности!

– Я понимаю, что минимум двое из моей команды рискуют оттуда не вернуться. – Я скривился и отхлебнул чаю, чтобы успокоиться. – Причём если за Мико ещё может заступиться государство, то Изабелла – это чисто моя проблема. Точнее, Белка и Матвей, поскольку он свою девушку никогда не бросит. А я даже не могу пообещать им защиту, просто потому, что у меня нет Дома. А без него даже со всеми моими несомненными достоинствами и достижениями никто всерьёз воспринимать не будет.

– Да, вы совершенно правы, – часто закивал Бержерон и, виновато улыбнувшись, развёл руками. – Но, увы, есть установленные процедуры. Я не могу их обойти просто так. К моему величайшему сожалению.

– А не просто так? – я зацепился за резанувшие ухо слова. – То есть варианты всё-таки имеются, надо лишь выполнить определённые условия. Так?

– Приятно иметь дело с умным человеком, – француз откинулся на спинку кресла и отсалютовал мне бокалом вина. – Всё так и есть. Регистрация владетельного Дома, по сути, формальность. До двадцатого века никто этим специализированно не занимался. Каждый сам вёл свою родословную, какие-то принимались правителями, какие-то нет. Но в итоге все они просто получили юридический статус Дома по факту своего существования.

– Прекрасно, – я немного напрягся. – И что требуется, чтобы быстро влиться в их ряды?

– О, – расплылся в улыбке старик. – Для вас буквально сущий пустячок. Я узнал, что у вас имеется некий молоток. Так вот…

– Прощайте, месье Бержерон. – я с трудом сдержался и не двинул в наглую сморщенную рожу, поднялся и бросил на стол пару пятитысячных купюр. – Было очень приятно познакомиться. Надеюсь, ваше возвращение в Париж окажется лёгким. Анна Семёновна, безумно рад был с вами познакомиться. Всего наилучшего.

– Ви слишком импульсивни, Виктохь, – с ударением на последний слог вдруг по-русски заявляет сам француз, никак больше не прореагировавший на мою эскападу. – Если ви дадите мне пять… даже две минути вхьемени, я докажу вам, что это лучший виход в вашей ситуации.

– Я не сомневаюсь в вашем умении делать белое чёрным и наоборот, – я никогда не питал иллюзий в отношении этого дедушки, потому что любой чиновник его лет и должности – это матёрый волчара, съевший на теме очковтирательства не одну собаку. – Но две минуты выделю. Не больше. Даже интересно, что вы придумали.

– Анна, бьюдьте добьхи, остявте нас. – Переводчица послушно поднялась и направилась к выходу, а я мысленно поморщился, заметив, как дедок бросил сальный взгляд собственника на её задницу. Причём не знаю, кто вызывал у меня большее отвращение, старый развратник или бабёнка, лёгшая под одного и тут же пытающаяся соблазнить другого.

– Итак, осталось минута сорок секунд, – я поторопил француза, просто чтобы тому жизнь мёдом не казалась.

– О уи, – ничуть не смутился тот, задорно улыбнувшись. – Всьё оч-ень пхосто. Ви слишком молоди, чьтобьи удехьжать такое богатство. Ви думаетье что вокхуг дгузья, но знаетье ли, что Бенедетти ужье связались с Изабелль, отменьив помолвка. Её признають одной из Бенедетти, но с одинь условий. Догадаьетесь какьой?

– Привести Матвея вместе с молотом, – я ни секунды не сомневался с ответом. – Но даже если это правда, при чём тут вы? Или хотите облагодетельствовать меня за долю малую, как вы привыкли? Знаете, именно это ваша главная проблема. Вы почему-то считаете, что весь мир желает жить именно так, как вы решите. Вот и сейчас вы решили, что молодой и глупый варвар лучше избавится от опасной вещи, чтобы сохранить друга и получить свой владетельный Дом. А по сути, если разобраться, ведь вся эта регистрация – лишь фикция.