Боксер-4: назад в СССР

«Вот это да. В ночное время молодой девушке может звонить только ее, кгхм… в общем, не чужой ей мужчина. Ну или что-то случилось в семье, но это вряд ли: она наверняка держит связь с родными и уж если уехала, а в квартире есть телефон, то созванивается постоянно. А никакого беспокойства у нее я не заметил. Тогда остается только один вариант…»

Сам не знаю, как так вышло. Как будто что-то заставило меня взять трубку. Хотя отвечать на звонки незнакомых людей в чужом доме, вторгаясь таким образом в чью-то личную жизнь, не в моих правилах. Но то, что произошло дальше, вообще повергло меня, можно сказать, в шок.

В трубке раздался голос Сени!

— Здрасте! — затараторил он. — А Миху можно позвать? Он у вас?

— Идиот, это я, — ответил я, поглядывая на дверь ванной. Этот-то деятель еще здесь откуда взялся? — Ты вообще откуда Аллин номер раздобыл?

— В смысле откуда? — удивился Сеня. — Она же сама мне его и дала. И не только мне. Мол, звоните, ребята, всегда рада старым знакомым.

Ах, вот оно что. Конечно, ничего особенного в этом поступке не было, но мне все равно стало немного неприятно. Впрочем, все это ерунда. Подростковый возраст, когда всему придается избыточное значение — особенно тому, что связано с девушками.

— Ладно, — примирительно сказал я. — Чего звонишь-то в такое время? Что стряслось?

— Тут, короче, тренер этих кубинцев, — начал Сеня, — их внезапно потерял среди бела дня. Они же не предупредили его, что на стрелку с нами идут. Ну вот. В общем, этот тренер тут поставил на уши все «Динамо», чуть ли не в посольство собрался идти. Думал, украли дорогих гостей. Международный скандал будет и все такое. А потом, когда они вернулись, он им такую взбучку устроил, какой у нас даже Бабушкин, наверное, не видывал.

— Ну и чего? — не понял я. — Устроил и устроил. Они взрослые мужики, разберутся, объяснят, что никто их не крал. Я-то здесь при чем?

— А при том, садовая твоя голова, — усталым голосом объяснил мне Сеня, — что они в итоге раскололись своему тренеру, где и как они провели вечер.

Ха! «Раскололись». Это мы бы «раскололись», если бы нас приперли к стенке (хотя и это не факт). А для них это не «раскол», а обычное времяпровождение. Вообще в факте мордобоя для них ничего выдающегося нет, даже если история чисто бытовая. Так что, скорее всего, они просто рассказали об интересной «вечеринке», может быть, даже с восторгом. А этот паникер уже страху нагнал…

— Ну и чего дальше? — уже с некоторой ленцой спросил я.

— Да чего, — засуетился Сеня. — Прикинь, там один из кубинцев, короче, ляпнул, что тебе на этой стрелке камнем голову проломили. Ну, понятное дело, это он просто по-русски не очень, перепутал выражения. Потом понял, что сказанул что-то не то, поправился. Но наши тренеры все равно… ну ты представь их состояние — тебя полдня нет, вечером нет, ночью не возвращаешься, а тут еще сообщают, что камнем да по башке…

— Ты им, надеюсь, не сказал, где я нахожусь? — уточнил я.

— Я что, совсем идиот, по-твоему? — обиженно протянул Сеня и вдруг с нескрываемым любопытством спросил: — Слушай, а что, у тебя там с ней сейчас это… того… ну ты понял… да?

— Не было у нас с ней ничего! — отрезал я. (Даже если бы вдруг и было — я вовсе не собирался докладывать все подробности своей личной жизни всему «трудовому коллективу». Никогда не понимал людей, сующих свой длинный нос, куда их не просят. Совсем, что ли, заняться им нечем?)

— Ну ладно, — сказал Сеня. — В общем, ты имей в виду, что тренера уже там морги обзванивают. Не ровен час, с утра уже твоими портретами столбы обклеивать начнут.

— Понятно, — сухо ответил я. — Слушай, придумай там для них что-нибудь, а я скоро буду. Транспорт, конечно, не ходит, но я пешком добегу — в общем, где-то в течение часа примерно.

— Да не вопрос, — ответил Сеня, — конечно, придумаю, не переживай. Ты только сам не подведи, давай гони быстрее сюда, а то тут, понимаешь, если ты не…

В этот момент открылась дверь ванной. Я спешно положил трубку, не дослушав душевные излияния Сени. Когда он заводился на какую-то тему, то мог разглагольствовать часами, причем впустую — ничего нового он все равно не сообщал. В таких случаях его нужно было обрывать сразу, иначе голова начинала гудеть. А мне к тому же надо было срочно действовать.

Алла вышла из ванной, одетая только в халат и намотанное на голову полотенце. «Блин, какая же она все-таки красивая!» — мелькнуло у меня в голове, но я тут же постарался обуздать свои мысли, утаскивавшие меня туда, куда мне было не надо. И глаза тоже постарался отвести, чтоб не отвлекали.

— Миша, ты зефир будешь? — спросила она, проходя на кухню. — У меня есть еще другой чай — индийский, очень вкусный, мне в подарок привезли.

— Нет, Алла, — как можно тверже ответил я. — Извини, но мне все-таки пора идти.

Улыбка исчезла с лица Аллы. Судя по выражению ее лица, ее приглашение все-таки не было простой вежливостью — она действительно расстроилась.

— Ты уверен? — переспросила она, взглянув в окно.

Мне не хотелось рассказывать ей о звонке Сени. Судя по всему, сам звонок она за шумом воды так и не услышала — ну и хорошо. Если я ей расскажу о нашем разговоре — она поймет, что пацанам известно, что я пришел к ней на ночь глядя. А для молодой девушки в советское время это может стать пятном на репутации, она будет переживать — зачем это надо?

— Да понимаешь, я совсем забыл, — неуверенно начал я, — что у нас завтра важная сдача нормативов… Надо быть в форме, ну и появиться вовремя, размяться там… Да и тренеры особенно внимательно смотрят, чтобы все было… ну в смысле, чтобы каждый у себя ночевал и все такое…

Да… Все-таки вру я не очень. По Аллиному лицу можно было сделать вывод, что она такие сказки раскусывает в момент. И сейчас не разоблачает меня только чтобы совсем уж не ставить меня в неловкое положение.

— Видимо, такая важная сдача нормативов, что ты про нее забыл и вспомнил только через несколько часов, — съязвила Алла.

— Так знаешь, из-за тебя и не такое забудешь, — внезапно выпалил я. Почему-то мне захотелось сделать Алле какой-нибудь комплимент, но получилось это, по-моему, как-то неловко.

В подтверждение моих опасений повисла неловкая пауза. Похоже, ни я сам, ни она не ожидали от меня такой прыти.

— Как же ты посреди ночи-то пойдешь? — наконец спросила Алла, в сотый раз выглянув в окно. — Ничего же не ходит, транспорт не работает, метро только утром откроется…

— Да ничего, — деланно-беспечно произнес я. — Пробежку сделаю. Как раз разомнусь перед сдачей, в тонус себя приведу.