Боль
Шрифт:
– А как ваш галантерейный магазин? – Марк ухитрялся переводить тему разговора каждый раз, когда отец пытался дать ему совет. Из всех только Селена догадывалась, что делал он это намеренно, ведь ни для кого не было секретом, что его бизнес рос, а торговая лавка отца переживала не лучшие времена. И подобный маневр был прекрасным способом показать, насколько несостоятельными были его наставления.
– В целом неплохо. Продажи упали немного, но бывали времена и хуже, – отец давно смирился с тем, что золотой век его бизнеса подошел к концу. – Мы живем в веке интернет-коммерции. Люди предпочитают покупать товары, не выходя из дома.
– Я давно тебе предлагал сделать интернет-магазин, – напомнил ему Марк. – Нужно быть более гибким. Если меняется мир, то должен меняться и бизнес, если хочешь удержаться на плаву.
– Я привык вести дела по-другому, –
– Главное, чтобы доходы не упали, – вставил свое слово Марк.
– Пока будет существовать поколение моих ровесников, нам ничего не угрожает. Люди типа меня любят ходить по магазинам, трогать, щупать и выбирать. Мы кайфуем от атмосферы. Это не то же самое, что водить мышкой по экрану и настраивать фильтры для покупки.
– Просто у вашего поколения слишком много времени, – ответил Марк. – У нашего поколения его нет. Нужно слишком много успеть, поэтому на таскание по рынкам и магазинам нам не хватает времени.
– Вы поколение ментального позитивизма, – неожиданно ответил отец.
– Что ты имеешь в виду? – Марк улыбнулся. – Я знаю только про боди-позитив…
– Это то же самое, – отец откинулся на кресло. – Только если первое касается тела. То второе мозгов. Вы слишком зациклены на успешности и ее внешних проявлениях. Строите из себя суперзанятых и суперпозитивных только потому, что не хотите замечать многих вещей. Иногда вы делаете что-то, потому что это модно делать. Вы делаете что-то, не потому что действительно хотите это сделать, а потому что хотите показать, что вы это делаете.
– К примеру?
– Вы стали бездушными, – ответил отец.
– Пап, – протянул он. – Это уже философия.
– Видишь, ты даже говорить на эту тему не можешь.
– Я просто не понимаю, что ты все этим хочешь сказать, – Марку было не по себе от подобных разговоров. – Что мы потерянное поколение?
– Нет, – отец отмахнулся. – Вы классное поколение. В вас много энергии, энтузиазма, идей, только вот за ними ничего, кроме желания самоутвердиться, не стоит. Вы делаете так много, чтобы потом писать посты в Инстаграмм, собирать аудиторию, давать интервью.
– Да ты сейчас про блогеров говоришь. Блогеры – это не целое поколение, – ответил Марк, выдохнув.
– Я знаю, о чем я говорю. Вся ваша жизнь – бесконечная гонка. Вы покупаете машину, через год меняете ее, потому что прежняя уже не той комплектации. То же с телефонами. Да даже с людьми. Мы же просто жили, пробовали что-то новое, чтобы подарить своей семье и детям достойную жизнь. И все… Мы не стремились догнать кого-то и перегнать. У нас также были взлеты и падения. Мы просто решали проблему. И не думали над тем, насколько мы позитивны и успешны по сравнению с кем-то в этот момент.
– Пап, я правда никак не могу уловить смысла этого разговора, – растерянно произнес Марк. – Признайся, что сейчас, что тогда мы и вы делали одно и то же. Да все две тысячи лет все человечество делало одно и то же. Так в чем разница? Тебе не нравится, как мы это делаем?
– Мне не нравится ваше отношение, – ответил отец. – Вот и все. Сегодня ко мне в магазин зашли мать с дочерью лет девятнадцати. Семья среднего достатка, признаться. Мать одета без изысков, но, вероятно, накопления, позволяли ей купить качественную итальянскую сумку из натуральной кожи для дочери. Сумка, что была у нее в руках хоть и не высшего, но все же неплохого качества, но заношена. На ей лет пятнадцать не меньше. А вот по дочери явно не скажешь, что семья живет скромно. Одета по последнему слову моды. Однако ее возмутило, что мать привела ее в магазин сумок производства не именитых итальянских брендов. Со словами «Я с такой сумкой совершенно не смогу вписаться в компанию наших девочек. Лучше никакой, чем такая» она покинула магазин. А опозоренной матери пришлось, запинаясь, проследовать за ней.
Казалось, эта история тронула его до глубины души. И задело его явно не то, что ни одна сумка не пришлась по вкусу. Отца возмутило поведение девочки.
– По одно тупой малолетке не судят о целом поколении, – подытожил Марк. Его не тронула эта история так, как отца. Разум оценивал ситуацию негативно, но отклика в душе история не нашла.
– Это лишь одна из многих историй, невольным свидетелем которым мне иногда приходится становиться, – ответил отец.
– И все же не все такие, – ответил Марк, но не за себя. Он знал, что есть светлые
люди по всем понятиям морали и принципов. Но также ему было известно, что он не относился к их числу. Вернее, относился лишь формально. Он многое делал правильно, но не потому что хотел, а потому что его так научили. Научили отец с матерью, школа, а позже университет. Научили добрые сказки, которые ему рассказывали на ночь. Научили истории успешных людей, которые он читал вместо сказок, когда вырос. Словом, он поступал правильно и даже красиво всегда, но не из внутренней потребности, а чтобы соответствовать миру, в котором ему приходилось добиваться успеха.– Я надеюсь, что никто из моих детей и внуков не станет таким, – отец нехарактерно для себя прищурился, словно пытаясь выпытать какое-то признание из сына.
* * *
Марк проснулся около шести утра. А поскольку Лиза приходила лишь к семи и готовила завтра к восьми, ему пришлось зайти круглосуточную кофейню неподалеку от работы. Не изменяя традициям, он заказал себе плотный завтрак из серии, тех кто готовила его домоправительница и по совместительству повар.
Пользуясь тем, что в кафе никого не было, он занял столик на четыре персоны возле панорамного окна, которое выходило на проспект. Солнце светило прямо в лицо, поэтому пришлось припустить жалюзи, чтобы защитить глаза от его раздражающего света. На дорогах проезжали одинокие автомобили. А вот тротуары были почти пусты, не считая высокого мужчину в сером плаще, который выгуливал несоразмерного ему померанского шпица.
Марк включил лэптоп, чтобы проверить рабочую почту. Во входящих оказалось не так много сообщений, большинство из них были уведомлениями о выставленных в его календарь встречах. Почту он разобрал быстрее, чем принесли завтрак. И ему ничего не оставалось, как придумать себе какое-нибудь занятие. Сначала он зашел в свой личный профиль в Инстаграмм. На самом деле личным его было сложно назвать, потому что его вел один из ассистентов. Он то и придумывал посты, которые отвечали требованиям, предъявленным однажды Марком к контенту. Он прочитал несколько текстов под своими фотографиями и убедился, что ассистент, ответственный за его личный профиль, очень даже исправно справлялся с возложенными на него обязанностями. «Лаконично, содержательно, но без воды. Если мы о чем-то говорим в социальных сетях, мы должны быть уверены, что знаем, о чем говорим. В противном случае лучше молчать. Посты должны быть таким, чтобы к ним нельзя было придраться, информацию в них нельзя было опровергнуть и даже поставить под сомнение. Это наша репутация», – с такими словами он принимал выпускника из какого-то не слишком престижного института. Его имя вертелось на языке, но вспомнить его он так и смог.
Его профиль был идеальным, если не сказать большего, но в нем не было ничего личного. Ни одно слово под фотографией не принадлежало ему.
В своих подписках он нашел профиль golden_middle, так называлась его компания. На странице оказалось очень много его фотографий, запечатлевших события, которые уже стерлись из памяти. Марк увеличил несколько фото. На одном из них он пожимал руку женщине в строгом платье канареечного цвета.
– Компания «Golden middle» стремится сделать мир лучше не только своими товарами, но и своей политикой. Как известно, часть средств от прибыли компании ежемесячно отправляется в благотворительные фонды. Ежедневно основатель компании Марк Янсен лично получает до двухсот писем с просьбой помочь. Он старается поддерживать больных онкологией детей. Но не оставляет без внимания письма с просьбой о помощи людям, оказавшимся в сложной жизненной ситуации. И сегодня он получает благодарность благотворительного фонда «Луч сердца» за активное участие в жизни фонда.
– Ваш капучино, глазунья с жареным беконом и булочка с кунжутом – официантка разложила все на столе. – Сейчас еще принесу круассаны.
Марк свернул фотографии, но не закрыл Инстаграмм, а лишь отодвинул лэптоп в сторону. От кофе приятно пахло. И хотя Лиза безупречно варила капучино, в стенах кофейни этот напиток казался ароматнее. Марк разрезал глазунью, макая в яичный желток раздербаненную булочку, периодически подсаливая его и закусывая беконом. Именно в такой последовательности яичница, жареный бекон и хлеб давали лучшую смесь вкусов. Он изредка поглядывал на фотоснимки, осознавая, насколько активно он ведет социальную жизнь. Но почему-то многие события быстро выпадали из памяти, словно он в них не принимал участие, возможно, потому что были вещи, которые он делал для галочки лишь потому, что так велела ситуация и статус.