Больница «Линкольн»

— Не забудь о каблуках. Красные, а не те чёрные уродливые балетки, — прозвучал голос Сабины со стороны кровати, на которой лежал мобильный телефон.

Афина нахмурилась. Ей нравились её балетки. Но она послушалась подругу, достала и надела красные туфли. Нарядившись, девушка повернула дверь шкафа и посмотрела на себя в зеркало в полный рост.

— Распуши немного волосы. Тебе повезло, что не нужно как другим тратить массу сил, чтобы придать волосам сексуально небрежный вид, сучка,- Афина засмеялась, прошлась пальцами по своим длинным волосам и слегка встряхнула головой — тёмные локоны улеглись так, как нужно.

— Что насчёт…

— Никаких украшений. Они позже будут только мешать, — как женщина Сабина была очень проницательной.

В дверь постучали и сердце Афины ёкнуло. Это должно быть Киан, и как предсказывала подруга, на десять минут раньше.

— О Боже! Он здесь. Свидание было ошибкой. Я не могу этого сделать. О чём я только думала?

— Стоп! Расслабься. У тебя получиться. Просто отключись, и пойди открой дверь… и всё встанет на свои места. Я обещаю! И, если Киан облажается, не волнуйся. Я готова надрать ему задницу в любой момент. Веселись, Афина. Люблю тебя!

— Я тоже тебя люблю. Спасибо, Сабина.

— Да-да. Что бы вы без меня делали? Просто пропали, — Афина рассмеялась, и Сабина отключилась.

Афина сделала глубокий вдох ,открыла дверь, с удовольствием отметила, что Киан был одет в обычную одежду: рубашку, которая на нём отлично сидела, и тёмные джины. В руках была бутылка красного вина. Мужчина окинул взглядом Афину снизу доверху и на его лице появилась сексуальная улыбка.

— Привет, — сказала девушка робко и, открыв дверь, отступила, пропуская Киана в квартиру.

— И тебе привет. Выглядишь роскошно, — сказал он, вошёл внутрь и поцеловал её в щёку. Афина вздохнула и закрыла дверь.

— Спасибо, — она забрала вино и направилась на кухню посмотреть, что там с ужином. — Располагайся, а я налью нам по бокалу вина.

Киан оглянулся и стал внимательно рассматривать её скромное жилище. Однажды он уже был здесь, но тогда было не до осмотра. В отличии от его квартиры, присутствие Афины чувствовалось везде — почти на всех поверхностях в рамках стояли фотографии её и Сабины, ещё были фотографии шести интернов, сделанные скорее всего в первые дни, потому что на них была Бьянка. При взгляде на снимок погибшей девушки сердце Киана сжалось и внутри снова проснулось чувство вины за произошедшее. Он прогнал нахлынувшие эмоции, напоминая себе уже в миллионный раз, что он пытался добраться до места трагедии вовремя. Да, его можно было обвинить в неосторожности, но смерть Бьянки стала роковой случайностью.

— Это ты с отцом? — сказал мужчина громко, взяв в руки рамку с фотографией Афины и пожилого мужчины на фоне рождественской ёлки: они держались за руки, а их улыбки светились любовью.

— Где? — она высунула голову из дверного проёма на кухню и, увидев, какое фото он держит в руках, кивнула. — Да. Это было наше с папой последнее Рождество, а потом его не стало.

— Мне жаль, — сказал Киан, когда Афина вернулась с двумя бокалами вина и протянула один ему. Девушка взяла фотографию, взглянула на неё и грустно улыбнулась.

— Спасибо. Я всё ещё не могу поверить, что его нет. Я сотни раз ловила себя на желании позвонить отцу и поделиться с ним новостями. И каждый раз, когда понимаю, что это невозможно, боль возвращается снова.

— Я понимаю, — пробормотал Киани сделал глоток вина. Афина даже понятия не имела, насколько хорошо ему знакомо это чувство. Поставив рамку на маленький приставной столик, она улыбнулась.

— В любом случае, хватит грустных разговоров. Не хочешь ли присесть? Ужин почти готов. Я надеюсь, ты любишь пасту?

Что Киану точно нравилось, так это смотреть на попку Афины, пока она шла на кухню. Девушка мягко покачивала бёдрами, обтянутыми платьем. От желания схватить эту маленькую попку, поднять и усадить на свой член, у него зачесались руки. Киан хотел чувствовать её упругое, прижимающееся к нему тело, целовать его до потери пульса и мощно погружаться внутрь него снова и снова, заставляя выкрикивать его имя и просить о большем.

— …рецепт. Это мой любимый, — он пришёл в себя как раз в момент, когда она входила в гостиную с большим дымящимся блюдом наполненным пастой и тарелкой

свежеиспечённого хлеба.

Афина поставила их на стол рядом с большой ложкой. — Это только одно из моих любимых блюд. Я, надеюсь, что тебе понравится его вкус. — Она посмотрела на мужчину и улыбнулась.

Даже несмотря на чертовски сексапильные красные каблуки, он был всё равно выше на несколько сантиметров.

Афина направилась обратно на кухню за салфетками, а Киан собрался было усесться за стол и тут это случилось снова: их тела столкнулись и между ними пробежала искра. За ту малую долю секунды, пока тела соприкасались, он понял, что не в силах больше сопротивляться и зажал её в объятиях, с наслаждением впитывая испуганное удивление, отразившееся в оливковых глазах.

Его рот накрыл, всасывая, губы Афины в требовательном поцелуе. Киан обнял её за талию, поднял и, усадив на обеденный стол, наклонил так, чтобы целовать ещё глубже. Её руки погрузились в чёрные волосы мужчины, и Афина потянулась к крепкому телу, плотно прижалась, отчаянно желая большего. Его язык проникал внутрь и сталкивался с её языком. Они боролись за первенство, пока Афина не застонала. Чем больше Киан ей давал, тем большего она хотела. Она порывалась узнать каждый его потаённый секрет. И чем больше Афина жаждала его внимания, тем больше выгибалось её тело, требуя прикосновений. Киан мог заставить её потерять самоконтроль. И ей это нравилось. Как и то, что она чувствовала рядом с ним. Киан оторвался от её рта, плотно обхватив руками за талию, поднял вверх и направился в сторону спален.

— Какая из? — спросил он шёпотом, едва касаясь её губ.

— Туда, — кивнула она головой, и мужчина открыл ногой дверь в спальню с огромной кроватью. Опустив девушку вниз, Киан провёл ладонями по её ногам до лодыжек, снял туфли, и каждый раз, когда от еголёгких, как пёрышко, прикосновений по её телу прокатывала волна дрожи, он самодовольно улыбался.

Оглаживая её бока, Киан наткнулся на застёжку-молнию и медленно потянул замок вниз, а потом наблюдал, как девушка застенчиво снимает платье через голову: длинные тёмные волосы рассыпались по плечам, закрывая прекрасную грудь и придавая Афине невероятно сексуальный вид. Мужчина глухо зарычал и наклонившись, начал дразнить, покусывая выступающий через тонкое кружево бюстгальтера сосок.

— Чёрт, Афина. Ты пахнешь головокружительно. И ты восхитительна! — Киан потянулся и расстегнул застёжку бюстгальтера. Тот упал ему прямо в руки, обнажая женскую грудь. Груди Афины были полными, с розовыми сосками, перед ними невозможно было устоять. Правый сосок Киан зажал между большим и указательным пальцами, перекатывал его и оттягивал, а левый, накрыв ртом, посасывал и нежно облизывал языком. Когда он переключился на левый сосок, Афина выгнулась в дугу. При этом девушка издавала короткие глубокие гортанные звуки, и это сводило его с ума.