Чтение онлайн

ЖАНРЫ

Большая игра. Война СССР в Афганистане
Шрифт:

К 2008 году во главе Чечни встал бывший повстанец 31-летний Рамзан Кадыров, который, как многие верят, сам пытал и убивал людей своими собственными руками. Самоуверенная власть Кадырова держится на страхе, дани и огромной поддержке из Москвы. Утверждения Кремля о победе в Чечне верны лишь в том смысле, что тактика выжженной земли, освоенная еще в Афганистане, была доведена до логического завершения: намного меньшее население было буквально разбомблено до полного подчинения, а его инфраструктура восстановлена под властью энергичной промосковской администрации. Где потерпела неудачу «афганизация», обратившая конфликт на местных жителей, там восторжествовала «чеченизация», по крайней мере, временно.

Но режим, выросший за счет жестокого подавления Москвой чеченской независимости, крайне нестабилен. Кадыров зависит от частного ополчения, кремлевской поддержки, и работы «батальонов смерти». Кремль называет повстанцев «бандитами» и «террористами», повторяя ту же терминологию, которая обычно использовалась в Советском Союзе в отношении афганских моджахедов, и утверждает, что конфликт в Чечне

был частью глобальной войны против терроризма. В сущности же, наоборот, Москва гораздо больше сделала для воспитания будущего поколения террористов из числа отчаявшихся и нищих чеченских жителей. Из Чечни насилие распространилось и на другие, прежде мирные регионы Северного Кавказа, которые угрожают стать очагом новых этнических и религиозных конфликтов. [135]

135

В своих выводах автор, зачастую, противоречит сам себе. Чечня уже была фактически независимой в течение трех лет после Хасавюртских соглашений 1996 года, но так и не смогла создать свою экономику. И не только из-за того, что инфраструктура республики пострадала в ходе Первой чеченской войны, но, прежде всего, потому, что не могла воспользоваться своими нефтяными ресурсами без помощи России, не имея ни общих границ с другими странами, ни даже выхода к морю. Именно это и стало причиной экспансии чеченских боевиков в Дагестане (выход к Каспийскому морю), контактов с проамерикански и протурецки настроенным правительством Грузии, а также расширения конфликта на весь северокавказский регион путем пропаганды принципов радикального исламизма. Так что в расширении конфликта виновны не столько российская политика, сколько политика чеченских сепаратистов и заинтересованные стороны за рубежом. (Возможно, это же было и одной из причин спонсированной Дж. Соросом «оранжевой революции» в Грузии). И никакие «поводы» в виде, якобы, организованных российскими спецслужбами взрывов домов в Москве были не нужны для начала Второй чеченской войны, так как была объективная причина — акт агрессии против другого региона Российской Федерации — Дагестана. Данные о попытках чеченских сепаратистов установить контакты со спецслужбами, спонсорами и террористическими организациями других стран (включая и страны НАТО) известны и широко освещались в печати, например, в публикациях газеты «Независимое военное обозрение». — Прим. пер.

VIII

Восьмилетнему правлению Путина как президента России очень помог взлет мировых цен на нефть. Новое богатство, превосходившие самые смелые мечты Кремля, позволило ему вытеснить с политической арены оппозиционные партии России и почти заставить замолчать противников Кремля. Образовался ряд новых партий, которые были либо созданы Кремлем, либо образованы с его санкцией. Большинство наиболее выдающихся и влиятельных фигур в политике и бизнесе вступили в главную прокремлевскую партию «Единая Россия». Среди них был и Франц Клинцевич, бывший начальник разведки 345-го воздушно-десантного полка.

Клинцевич остался служить в 345-м полку после окончания Афганской войны. В 1994 году полк был отправлен в бывшую советскую республику Грузию, чтобы помочь обеспечить перемирие между правительством и сепаратистами в Абхазии — отколовшемся от Грузии причерноморском регионе. Вскоре после этого Клинцевич вышел в отставку из вооруженных сил, чтобы возглавить «Российский союз ветеранов Афганистана». Позже он был избран в парламент, где стал заместителем главы парламентской фракции «Единая Россия».

Пилот вертолета Владимир Костюченко стал заместителем Клинцевича в «Союзе ветеранов». В 2006 году он тоже пошел в политику, создав партию «За Родину», которая обещала отстаивать интересы ветеранов в растущей борьбе за голоса все более националистически настроенных избирателей России.

Некогда худощавый и подтянутый Клинцевич теперь располнел. Окна его огромного, обитого кожей кабинета в здании Государственной Думы, построенном в сталинские времена напротив Красной площади, выходят прямо на Кремль. Далее по коридору делит тесный кабинет со своим помощником еще один ветеран 345-го полка. Знаменитый полковой командир Валерий Востротин также депутат Государственной Думы РФ и член «Единой России». На стене позади его рабочего стола висит большой портрет его кумира, героя девятнадцатого века Дениса Давыдова. На подоконнике Востротин держит модель злосчастной боевой машины пехоты — БМД, в которой его дважды ранили. После возвращения из Афганистана Востротин занимал разные высокие военные посты, пока не был назначен заместителем министра по чрезвычайным ситуациям. В этом качестве он еще раз вернулся в Афганистан с грузом гуманитарной помощи еще до своей победы на выборах в депутаты парламента. Одним из его юридических консультантов является ни кто иной, как генерал в отставке Николай Сердюков, который в декабре 1979 года был командиром 345-го полка и наказал Востротина и других военнослужащих 9-й роты за мародерство во дворце Тадж-Бек, который они перед этим помогали штурмовать.

Для большинства ветеранов Афганской войны Востротин олицетворяет героизм и справедливость — возможно, даже больше, чем любой другой офицер из тех, кто сражался на войне. Каждый год 11 февраля — в годовщину дня 1989 года, когда 345-й полк официально был выведен из Афганистана, ветераны собираются в центре Москвы напротив выстроенного в неоклассическом стиле здания Большого театра через улицу от здания Думы. Погода в это время холодная и пасмурная, поэтому

день обычно бывает очень сырым. Ветераны, члены семей и друзья стоят, притопывая ногами от холода в ожидании своих товарищей. Но появление Востротина вызывает приветственные крики и благоговейный шепот. В окружающей его толпе люди обмениваются между собой поздравлениями, делятся военными историями и угощают друг друга водкой, после чего расходятся по группам, чтобы предаться более серьезным воспоминаниям и выпить где-то в другом месте. Ветераны, все еще недовольные советским подходом к этой войне и ее последствиями, находят утешение в своем сильном братстве и еще не пережитой скорби по своим погибшим товарищам.

Но отношение к войне меняется. Богатая нефтью Россия двадцать первого века стремится к новой конфронтации с Западом в попытке восстановить свое утраченное влияние на мировой арене. В Москве внешние проявления патриотизма и политической лояльности снова стали действующей валютой, позволяющей преуспеть в бизнесе и политике. Ветераны и знатоки этой войны все более и более оглядываются на этот конфликт через призму «холодной войны», говоря не столько об ошибках Москвы в Афганистане, сколько об уроках войны в отношениях с Соединенными Штатами. Огромный поток долларов, которые Вашингтон вложил в эту войну ради убийства советских парней, просто выполнявших свой долг перед своими товарищами-коммунистами, все чаще воспринимается как предупреждение об опасности легкомысленных иллюзий об американской дружбе. Американская поддержка моджахедов рассматривается как признак действительного отношения американцев к русским и как доказательство нежелания Вашингтона понять, что Советский Союз на самом деле вторгся в Афганистан только потому, что хотел установления мира среди своих соседей. Когда Россия вторглась в Грузию в 2008 году, отчасти чтобы решительно порвать с Западом, отчасти — с целью создания собственной сферы влияния, кремлевская пропаганда звучала почти так же гневно, как и ее прежний, советский вариант. И это возымело немалый эффект: многие россияне считали, что американские войска воевали вместе с грузинами против русских солдат.

И все же отношение к Афганской войне остается очень смешанным и часто запутанным. Многие ветераны гордятся своей службой, сохраняют безграничное доверие к своим товарищам и весьма критично настроены по отношению к тому, как велась эта война. В основном критика в отношении властей касается того, что они, сначала приняв ошибочное решение о вторжении в Афганистан, потом вывели войска. Валерий Курилов — офицер группы спецназа «Зенит», участвовавшей в штурме дворца Тадж-Бек в 1979 году, не удивлен, что «Аль Каида» нашла благодатную почву в Афганистане. «Почему афганцы должны разделять наши ценности и уважать нас? О каких ценностях мы вообще говорим? Мы вторглись в их страну, грабили и убивали их, а затем просто собрались и уехали. Почему бы в мире не вырасти терроризму именно там?»

Дмитрий Лекарев, бывший когда-то рядовым в 70-й бригаде в Кандагаре и вернувшийся после двух лет службы в Москву, в 2005 году, гуляя в парке, случайно встретился со своим бывшим командиром батальона. Отставной полковник сидел на скамейке в гражданской одежде. Лекарев, который уважал Дунаева и считал, что ему повезло служить под его командованием, почему-то чувствовал себя перед ним как школьник перед бывшим учителем.

Дунаев тоже узнал Лекарева. «А, сержант, иди сюда!» — подозвал он его по-дружески. После этого последовал обмен приветствиями, начавшийся с шутки полковника: «Может у Вас есть работа для меня?» Бывшему рядовому хватило этих секунд, чтобы понять: Дунаев говорил вполне серьезно. Полковник, имевший четыре Ордена Красной Звезды и два Ордена Ленина, был безработным. Лекарев не знал, чем были вызваны те слезы, которые ему удалось сдержать, — чувством обиды за него, за них обоих или за всю эту долгую авантюру, которая все еще вызывала море боли даже по прошествии трех десятилетий после бессмысленного решения о ее начале.

Эпилог

I

Крепость Кала-и-Джанги с ее длинными глинобитными стенами высоко возвышается над пустынными площадями и гранатовыми садами, окружающими город Мазар-и-Шариф. В этом фантастическом замке девятнадцатого века находится большой огороженный комплекс с конюшней, тюрьмой и складом оружия. 25 ноября 2001 года туда прибыли две группы телерепортеров, планируя снять обычную историю, поскольку на войне все становится обычным.

Прошел всего месяц с тех пор, как Соединенные Штаты присоединились к ряду великих держав, которые вторгались в Афганистан в течение тысячелетий. В октябре американские самолеты начали бомбить передовые позиции ревностных поборников ислама талибов севернее Кабула. Это были первые залпы Вашингтона в войне с терроризмом [136] . Она была спровоцирована терактами 11 сентября, когда группа исламистских фундаменталистов, в основном саудовско-арабского происхождения, обученных в Афганистане Аль-Каидой Осамы бин Ладена, направила два самолета в здания Всемирного торгового центра и третий — в здание Пентагона.

136

В действительности «первыми залпами в войне с терроризмом» можно считать серию ракетно-бомбовых ударов США по нескольким объектам в Афганистане 20 августа 1998 года, предпринятую в ответ на теракты в Найроби (Кения) и Дар-эс-Саламе (Танзания) 7 августа того же года. — Прим. пер.

Поделиться с друзьями: