Большая игра
Шрифт:
– Вот теперь хорошо нам! Даже воздух стал свеж.
– Это подул ветер со стороны Камышового моря4, – рассмеялся Элксай.
К нашей вящей радости, Моисей приказал остановиться.
– А место это зовётся Пи-гахиров! – воскликнул Корей, повертев головой. – Я бывал тут. Значит, Моисей решил здесь устроить стоянку.
Он расшвырял камни и уселся на землю, сказал мне:
– Садись Иексей, и давай допьём сикеру. Когда кувшин наш будет пуст, исполним мы завет месшиаха 5Моисея,
Допив сикеру, рыгнул я, отрыжкой святой, и, рухнув без сил на землю, захрапел.
Снились мне камни, коими полна была эта пустыня. Много камней, ветер дул, а камни шумели. Стоял сплошной гул. Однако можно было различить отдельные слова. Да это не камни! То люди кричат, а в бок меня толкает Элксай.
–Бегом к Моисею! – крикнул он.
На меня смотрел очумелым взором, всклоченный Корей.
– Что такое? – спросил он, скребя у себя под мышкой.
– Сейчас узнаем, – ответил Элксай. – Идите за мной!
Со стороны Камышового моря неслись четыре колесницы. Они гнались за кучкой оборванцев. Бедняги те были из нашего племени ибреев. Впрочем, теперь мы звались – народ Израильев, то есть Богоизбранный народ.
Последним бежал кривоногий старик. Он сильно отстал, и первая колесница настигала его. Рядом с возницей стоял высокий, широкоплечий египтянин. Белая, льняная, схенти контрастировала с его тёмно-коричневой кожей. На голове платок, с красными полосами. Платок этот называется – немес. С красными полосами он мог быть только у воина. Когда до старика оставалось шагов двадцать, египтянин метнул копье. Оно насквозь пронзило старика, вскинув руки, тот рухнул на камни.
Навстречу колесницам от нашего лагеря бежала толпа, с Моисеем во главе. Остановившись перед колесницей, Моисей взмахнул своим посохом, и закричал:
– Остановитесь! Это говорю вам я – Мош!
Египтянин, который только что убил старика, подняв вверх руку, крикнул:
– Хетемни-Пта, Манграх, Сарра, Бедуина остановите колесницы свои!
Когда все остановились, он продолжил:
– Я номарх6 сепата7 Гиза, имя моё да будет тебе известно, Саамон!
– Вот это да! Сам правитель Гиза! – шепнул Корей.
Поклонившись, сказал Моисей:
– Да продлятся твои годы неисчислимо, номарх Саамон. Я Мош, должно быть, ты слышал обо мне.
– Да я узнал тебя, – надменно сказал сановник. – Не мешай же мне наказывать воров, что похитили имущество египтян. Рабов за это карают смертью!
– Мой народ, не рабы! – ответил Моисей. – И тебе Саамон, должно быть ведомо по чьёму повелению мы покинули пределы фараоновы! Здесь не земли фараоновы, и не можешь ты повелевать моим народом, и карать людей моих! Кто дал тебе право на это?!
– Я же сказал! Они украли скот в селении Бадари, – высокомерно сказал Саамон. – И не тебе Мош, мешать мне! Или ты хочешь закон преступить?! Уйди с дороги и не мешай наказывать рабов!
Их было всего восемь. Кучка египтян, против огромной толпы народа Израилева, но с презрением смотрели они на нас.
– Мы не в пределах фараоновых! И не властен ты, наказывать народ мой! – возопил Моисей.
– Прочь с пути моего! Я покараю
грабителей, и никто не силах помешать мне! – надменно воскликнул Саамон.Воины его вскинули боевые топоры.
–Мы покажем вам грязные рабы, кто хозяин на земле этой! – поддержал своего начальника один из них.
И были это последние слова в жизни этого воина. Корей с силой швырнул в него камень, охнув египтянин, схватился за голову. Я в тот же миг, подняв с земли камень, вскочил на колесницу, и силой ударил возницу. Хрустнул его затылок, и повалился он на землю, а я камнем бил по голове второго, того что ранил Корей. Крики сотен глоток раздались в пустыне, сильная боль вспыхнула в голове моей, а свет померк у меня в глазах.
Очнулся я от воды, которая лилась на меня сверху. Я открыл рот, стал глотать её. Тьфу! Солёная! Посмотрел вверх: Корей лил на меня воду из кувшина, в котором раньше была сикера.
– Вставай, – улыбнулся он. – Обопрись на меня, и пойдём в лагерь. Тебе в лицо попал камень из пращи. Я думал, ты убит, но нет, зашевелился!
Голова моя гудела и раскалывалась. Что бы она ни развалилась на части, как разбитая тыква, я держал её руками.
– А где египтяне? – спросил я, ощупывая разбухший нос.
– Убили всех, – весело ответил Корей. – Моисей приказал тела их и колесницы утопить в Камышовом море. Лошадей увели в лагерь. Там сейчас пир будет!
Корей повёл меня обратно в наш стан. Я без сил улегся на подстилку из камышей, которую соорудил для меня друг. Как плохо мне! Лишь когда наступил вечер, и принёс с собой прохладу, я заснул.
Проснулся от криков.
«Египтяне! – со страхом подумалось мне, – Начнётся побоище!»
Впрочем, испугался я зря. Войска фараонова по близости не было. Шумели возле шатра Моисея. Кряхтя, я встал, и направился туда. Толпа окружила месшиаха и Аарона. Люди кричали:
– Моисей! Зачем ты завёл нас в эту пустыню! Что бы мы погибали здесь!
– Безумные! – орал Аарон, потрясая посохом. – Моисей вывел нас из Египта от погибели!
–Стоило нас везти в пустыню на мучения, если ждёт нас голодная смерть?! – орал потрясая руками одноглазый Исаак – Гробов и в Египте достаточно. Мы могли бы и там умереть.
Моисей поднял руку, требуя тишины. Когда, наконец, все угомонились, заговорил. Речь его была невнятна, да и говорил он тихо, не разобрать слов и в двух шагах от него. За всё время, что живёт Моисей среди народа Израильева, так и не овладел он языком этого народа, не поймешь, что и сказать хотел. Аарон объявлял волю месшиаха.
– Слушайте люди! – кричал Аарон. – Вечером завтрашнего дня будете есть мясо, и поутру насытитесь мясом. А сейчас расходитесь!
Долго ещё толпа обсуждала сказанное месшиахом, но всё же разошлись. Когда не стало никого, направился я к шатру Моисея. У входа сидел на камне Элксай и писал что-то на глиняной табличке. Я заглянул ему через плечо. Сам не знаю, зачем я это сделал, ведь тайна письма неведома мне, но брат сам удовлетворил моё любопытство.
– Послушай Иексей, как красиво написал я о стычке с египтянами: «И пошли сыны Израилевы среди моря по суше: воды же были им стеною по правую и левые стороны. И погнались Египтяне, и вошли они в середину моря. Все кони фараона, колесницы его и всадники его.