Большая книга ужасов . 37

— Тебе показалось!

Отзвуки сталкивались, мешая слова.

— Я слышал.

— А сейчас ты что слышишь?

Вошедшие говорили слишком быстро. Отпрыгивающее от стен эхо перекрывало ответы, делая неразборчивыми вопросы.

— Я что-то не понял, — первым очнутся Сашка. — Это Мамочка?

— Слышишь? — закричали в ответ на слова Борзова. — Эй!

— Наши, — прошептал Айк. Видимо, он решил выйти, потому что опять задел своим мечом за стены. Вскрикнул попавшийся на его пути Андрюха.

— Кто здесь?

Чтобы не потеряться в темноте, Вадим сжал ручку двери и шагнул наружу.

Это были никакие не глаза, а две светящиеся холодным желтоватым светом палочки. Глеб держал свою палочку над головой, чтобы было лучше видно.

— Приблизительно так боги спускались к людям с небес, — ухмыльнулся Андрюха.

— Как всегда химия на высоте, — приветственно помахал рукой Бокштейн.

— Ой, ребята! — взвизгнула Инга и прыгнула на ближайшего Василевского. Андрюха крякнул и повалился на землю.

— Дура! — забарахтался он. — У меня же спина болит!

— Что вы здесь делаете? — Глеб равнодушно смотрел на одноклассников.

— Спасаемся от наводнения, — из-за спин крикнул Борзов. — Ваших рук дело?

Мамкин быстро оглядел собравшихся, словно оценивал уровень опасности каждого.

— Давно вы здесь? — коротко спросил он.

— Часа два. — Бокштейн похлопал по карманам в поисках сотового. — Город затопило, мы здесь спрятались. Хотели идти к Пириту. Вы оттуда?

— Я не знаю, откуда мы. — Глеб вертел в руках светящуюся палочку, отчего были видны то озабоченные лица ребят, то их перепачканные коленки, то чумазые руки. — Какой сейчас день?

— Для тебя завтрашний, — усмехнулся Вадим. — Давно активизировал палочку?

— Часа четыре назад. Хватит ее на столько же, у меня еще две есть.

— Четыре часа… — Андрюха задрал голову, подсчитывая. — Час за шесть. Хорошая пропорция.

— Что с вами было? — Айк все еще сжимал в руке меч.

— Гуляли. Около озера дед какой-то подошел, попросил помочь.

— А вы и согласились! — простонал Андрюха. Инга помогала ему подняться.

— Ничего особенного не требовалось! Вопрос не из высшей математики.

— «Строится ли Таллин?» — спросил старик. Так? — Вадим, не отрываясь, смотрел на огонек. После темноты так хотелось напитаться светом.

— Он спросил, видели ли мы где-нибудь стройку.

— А вы как истинные Павлики Морозовы сказали: «Нет», — ехидно поддакнул Василевский. У Инги так и не получилось его поднять, поэтому они все еще сидели на земле. — И пионерский салют отдали.

— Еще одни внимательные нашлись, — пробормотал Вадим. — Это был Ярвеван. Вы ему сказали, что город построен, и он его затопил.

— Чушь! — покачал головой Мамкин.

— Можешь сам сходить наверх и убедиться в этом. — Борзов стоял, прислонившись к дверному косяку, правую ногу он поджимал под себя.

Глеб переводил взгляд с одного лица на другое.

— А с другими что?

— Все дело в обещаниях, — прежде чем начать объяснять, Вадим вздохнул. От бесконечных слов, что он сегодня произнес, понятней не становилось. — Кому-то надо, чтобы все обещания выполнялись, а заодно и срабатывали местные проклятья.

— Не хотят, чтобы они заржавели, — усмехнулся Айк, показывая меч.

— Значит, до нас уже кто-то вляпывался в это…

Договорить непристойность Андрюха не успел, Глеб шевельнул ногой, всаживая мысок ботинка приятелю в бок. Василевский взвыл, дернулся, чтобы отомстить, но его не пустила Инга.

— Хватит! — прикрикнула она на обоих.

— Выбирай слова, — коротко бросил Глеб.

— Подумаешь!.. — потянулся к нему Андрюха, но Мамкин просто отошел в сторону, не обращая внимания на попытки Василевского его достать.

— Что еще было? — напомнил свой вопрос Глеб.

— Все, что мы наговорили около Колодца, сработало. Ким пообещала узнать имя палача. Натки загремели на проклятье розенкрейцера. Айк с Борзовым пошли считать деньги к дьяволу. Ну а Голубева, видимо, пытается искупить свое желание никого больше не видеть.

— А я скоро женюсь, — с гордостью заявил Андрюха. — На Таньке. Я слово дал.

Айк сверкнул в его сторону недовольным взглядом.

— Мы просто заблудились, — не поверил Глеб. — Начался сильный дождь. Инга предложила спрятаться. Мы вошли в грот.

— Дождя не было. Весь день ясное небо, — произнес Вадим.

Айк с Сашкой, перебивая друг друга, принялись доказывать Глебу, что все на самом деле, что они сидят в подземном ходу, а снаружи бушует стихия, что дождь пролился специально для них, но их голоса перекрыл вопрос Вадима.

— Когда мы приехали?

— Сегодня понедельник. — Мамкин сразу понял, к чему клонит математик, и стал копаться в карманах в поиске мобильного.

— Сегодня вторник. — Бокштейн достал из кармана сотовый. — Или ты считаешь, что мы все перевели дату?

Айк вскинул руку с часами к глазам, пристроился к свету, чтобы было видно.

— Отстают на сутки! — пробормотал он. — Проклятый понедельник! И кто только придумал этот день недели? Все неприятности начинаются в этот день.

— Блин! — простонал Андрюха. — Кэррол какой-то выходит.

— Значит, так! — Вадим спрятал бесполезный в подземелье телефон в карман. — Идем дальше. В Тоомпеа сейчас вода, возвращаться туда бессмысленно. Выйдем в Пириту, придумаем, что делать. Нам надо продержаться три дня, чтобы выполнить главное условие игры — всем вместе вернуться домой. Вместе. Это основное. Иначе уравнение не сойдется.

— Факел достань, — напомнил Василевскому Айк.

— Он не загорится. — Лезть в озеро Андрюхе не хотелось. Древко факела виднелось довольно далеко от берега. Чтобы его достать, пришлось бы войти в воду.

— С нами химия и жизнь — у Глеба загорится все. — Акопян был непреклонен.

— Это даже весело, — попыталась подбодрить ребят Инга, но голос ее звучал неубедительно.

— Обхохочешься, — проворчал Василевский. Чтобы дотянуться до плавающего факела, он встал на колени и теперь плескал в свою сторону водой, подгоняя деревяшку к себе. — Как только приеду домой, возьму у врача справку на месяц, только чтобы вас не видеть. — Царапая железным наконечником о дно, факел лениво подплыл к Андрюхе.