Больше, чем друзья

Костя достает из кармана телефон и фоткает. Затем приседает, меняет ракурс и делает еще несколько кадров. Просматривает, удовлетворенно кивает.

— Нормально я получилась? — спрашиваю, одеваясь. — Я никогда так не фоткалась и в принципе не очень фотогеничная…

— Ты очень красивая, Маша, — перебивает Баринов, пряча телефон. — Фотки потом покажу. Поехали!

Он помогает мне взобраться на квадроцикл, лихо запрыгивает на свой. Мы одновременно жмем «старт». Его мини-внедорожник заводится и выразительно рычит, мой издает невнятный «вжик» и замолкает.

Проверив уровень топлива, Костя определяет, что дело в севшем аккумуляторе. Я звоню в агентство, они обещают приехать и решить проблему не раньше, чем через час. Голодный и злой Баринов ждать не готов. Мы решаем оставить неисправный квадрик у водопада и вернуться на одном, я пересаживаюсь к нему.

— Вдвоем тут тесновато, — замечаю сдавленно, втиснувшись между широкой спиной и ограничивающей спинкой.

Квадрик одноместный, сидим мы до неприличия плотно. Каждую бариновскую мышцу я чувствую грудью и животом. Боюсь представить, что чувствует он. Мои соски по-прежнему торчат, тело слегка вибрирует.

— Можно сделать так, но только держись за меня крепко, — предупреждает Костя, опустив спинку.

Я получаю некую иллюзию свободы и немного расслабляюсь. Ровно до момента, когда мы начинаем ехать по неровной колее. На каждой кочке мое тело подпрыгивает и врезается в мужское самыми интимными местами.

Баринов крепко держит руль, сосредоточенно смотрит вперед, и можно подумать, что мои нечаянные притирания его не тревожат. Но это не так. Я чувствую, как твердеют его мышцы, замечаю учащенное дыхание. Сама дышу через раз. Притяжение, возникшее у водопада, не отпускает.

Решив сократить путь, Костя немного перестраивает маршрут. Мы спускаемся к пересохшей речушке и едем по ее руслу. Каменистое дно нельзя назвать дорогой — трясет нешуточно. Я обнимаю Костю крепче, вдавливаю руки в прокаченный пресс. Когда на выбитом водой пороге мы высоко подпрыгиваем, испуганно визжу и чудом не слетаю с сиденья.

— Давай-ка ты наденешь шлем и пересядешь вперед. Так всем будет спокойнее, — решает Баринов, остановившись.

— Шлем — это лишнее, в нем ничего не видно. Порулить не откажусь, — улыбаюсь довольно.

Пока он не передумал, быстро перелезаю, перетягиваю влажные волосы резинкой и хватаюсь за руль. Управлять квадроциклом куда интереснее, чем отбивать попу, сидя сзади.

— Вести буду я. Ты — только держишься, — предупреждает Костя и придвигается вплотную.

Его бедра прижимаются к моим, руки опускаются на руль. Я оказываюсь в капкане его тела, но еще не понимаю, на что подписалась. Помня, как тесно сидеть сзади, подаюсь немного вперед и решаю поспорить:

— Поведем вместе, Коть. Одна голова хорошо, а две лучше. Так же говорят?

— Не в этом случае, Машенька. Займи свою прекрасную голову чем-нибудь другим. Расслабься и любуйся видами.

Я не вижу, но знаю, что сейчас он улыбается. А еще чувствую, как его губы легонько касаются впадинки на задней поверхности моей шеи. Я та еще фантазерка. На самом деле это дует ветерок, а прижимающаяся к моей попе твердая штуковина — всего лишь кошелек в кармане или телефон. Всю оставшуюся дорогу я убеждаю себя в этом.

Костя ведет аккуратно и неспешно. Очень интересно, о чем думает, но я не спрашиваю. До самого ресторана оба мы молчим, но что-то происходит. Это не поддается объяснению, но ощущается остро. Внутри меня кипит странная смесь из возбуждения, нежности и неловкости. Я все еще помню, что не должна влюбляться, но голос здравого смысла с каждой минутой слабнет.

О сделанных Костей фотографиях я вспоминаю, когда мы подъезжаем к вилле. Прошу у него телефон.

— Я себе переброшу, а у тебя удалю, — предлагаю, уверенная, что так будет лучше для всех. Не хватало еще, чтобы Лина их увидела.

— Еще чего! Это моя интеллектуальная собственность, — возмущается Баринов. — Я еще подумаю, давать ли их тебе.

— В смысле подумаешь? Это мои фотки! — округляю глаза.

— Что, не терпится бойфренду отправить, чтобы он подрочил на твои торчащие сиськи? — ухмыляется.

От такого хамства я вспыхиваю, словно факел.

— Даже если так — тебе какое дело? Хватит меня доставать! Кончай уже с этой моралью.

— Кончаю я, Маша, без морали. И трахаюсь совершенно аморально, но тебе так делать не нужно. Мы еще поговорим с тобой на эту тему. Обстоятельно.

Звучит почти как угроза, только мне не страшно. Я бешусь. Полчаса назад мне казалось, что он самый лучший в мире, а сейчас я его придушить готова.

— Говорить с тобой о сексе я не буду. Ни за что и никогда. Ясно?

— Посмотрим.

Джип въезжает на территорию виллы. Костя глушит двигатель и, выйдя из машины, громко хлопает дверью. Идет в дом широким твердым шагом, проигнорировав выбежавшую навстречу Каролину.

— Как съездили? — спрашивает она у меня.

— Ой, шикарно! Фоток наделали море! — отвечаю громко, чтобы Баринов услышал. — Локации чумовые! Квадрики — чистый драйв! О-очень увлекательно! Правда, Кость? — кричу ему вслед.

Не повернувшись, он отвечает поднятым вверх пальцем и скрывается в доме.

— Знаешь, Ма-ша, — манерно тянет Лина мое имя, — я бы на твоем месте сильно не увлекалась.

Я бросаю на нее недоумевающий взгляд:

— Непрошенный совет? У меня тоже найдется. На твоем месте я бы так много не бухала.

Разворачиваюсь и иду в беседку к Оле и Андрею. Нужно срочно переключиться, иначе я кого-нибудь укушу.

Ночью я снова слушаю пошлые стоны за стенкой. В этот раз они кажутся еще более громкими и продолжительными.

Глава 10

Маша

— Отчет по майской акции у вас на почте, мистер Уилсон. Я его недели две назад отправила, — отчитываюсь в трубку своему куратору по волонтерскому движению. — Как нет? Вы, наверное, случайно удалили. Сейчас продублирую…

Поставив сёрфборд на землю, облокачиваюсь на него, включаю громкую связь и открываю почту. Пока ищу то майское письмо, мистер Уилсон сетует, что ничего не успевает, и спрашивает, как проходят мои семестровые каникулы.