Больше, чем ты знаешь

Клер казалось, что она не может шевельнуть ни рукой, ни ногой.

– Господи, ты еще в состоянии двигаться?!

– Исключительно благодаря усилию воли. – Плеснув на себя водой, он намочил полотенце и направился к ней. Клер слегка вздрогнула, почувствовав, как Рэнд откинул одеяло и приложил мокрое полотенце к ее все еще влажным бедрам, но и не подумала протестовать. Движения Рэнда была осторожными и в то же время удивительно нежными. К тому же, по мнению Клер, он действовал поразительно споро. Однако она смогла расслабиться, только когда услышала мокрый шлепок – это Рэнд швырнул полотенце в таз с водой.

– Как ты думаешь, я бы устала больше, если бы могла видеть?

– Господи помилуй, с чего ты взяла?!

Клер расхохоталась. Кровать прогнулась под его тяжестью, и Рэнд блаженно вытянулся рядом с ней. Но когда он прижался к ней, она вдруг почувствовала, что он уже успел натянуть на себя нижнее белье. И тут же с удивлением обнаружила, что нисколько не стесняется собственной наготы. Ей даже нравилось, что он может ласкать и гладить ее обнаженное тело.

– У тебя щеки горят, – сказал Рэнд, глядя на нее.

– Если б ты только знал, о чем я сейчас думаю…

– Так скажи мне.

– Ни за что! Даже за весь китайский чай, сколько его есть в мире!

От удивления Рэнд вытаращил глаза, потом оглушительно расхохотался. Тон, которым это было сказано, чопорный, даже слегка официальный, от которого не расплавилось бы и масло, настолько противоречил смыслу ее слов, что он не смог удержаться от смеха. Рэнд хохотал до тех пор, пока из глаз не потекли слезы.

– Ну и мастер же ты смеяться, – проворчала Клер.

– Знаю, – кивнул он, стараясь казаться серьезным, но все его попытки разом провалились, как только он заметил, как уголки губ Клер дрогнули в улыбке. – Это все ты виновата! Твоя самодовольная улыбочка – улыбаешься, как кошка, налакавшаяся сливок.

Клер растерянно моргнула.

– Скажи, тут горит лампа? – помолчав, спросила она.

– Нет, – невозмутимо ответил Рэнд, – только две свечи, – продолжал он и вдруг заметил, что она приоткрыла рот, словно собираясь протестовать. Запустив пальцы в ее распущенные волосы, он обхватил ладонью ее затылок. – Послушай, я хочу любоваться своей женой в тот момент, когда занимаюсь с ней любовью. Как на грех, луны сегодня нет, а из нас двоих только ты можешь видеть в темноте. Ему все-таки удалось заставить ее улыбнуться.

– Мог бы меня предупредить, – тихо пробормотала она.

– Ладно, в следующий раз так и сделаю. Хочешь, чтобы я их задул? – предложил он. Ему очень не хотелось этого делать, но ради Клер он готов был повиноваться.

– Нет… теперь все в порядке… раз я знаю…

– Скажи, почему тебя это так беспокоит?

Пытаясь собраться с мыслями, Клер немного помолчала. – Наверное, когда я знаю, что ты тоже не можешь меня видеть, я чувствую себя не такой беззащитной. Днем моя ущербность у всех на виду, но и я тоже всегда начеку: вижу, вернее – чувствую, что делаю. А вот ночью, в своей каюте, да еще когда ты рядом, я не так остро чувствую собственную слепоту. Это мое единственное преимущество, и мне было бы жаль его лишиться.

– Тебе больше не нужно быть начеку, когда ты со мной.

– Знаю, но от этого не легче. Я ведь не всегда чувствую, когда ты смотришь на меня. Но порой мне кажется, что ты смотришь на меня постоянно. – Клер невесело хмыкнула. – Не то чтобы я нуждалась в постоянном внимании, просто…

– Я действительно все время смотрю на тебя.

Клер вдруг вспомнила, как совсем недавно то же самое сказала ему Бриа.

– Правда? – шепотом переспросила она.

– Хм-м… – Он легко коснулся поцелуем, ее лба. – А тебе это неприятно?

– Что ты… просто немного неловко.

– Бриа предупреждала, что у тебя задрожат коленки, как только ты узнаешь об этом.

Клер не забыла.

– Она оказалась права. С сегодняшнего дня буду ходить, опираясь на трость, – торжественно пообещала она.

Рэнд ласково очертил кончиком пальца контур ее губ.

– Я люблю тебя, – прошептал он.

Сердце Клер дрогнуло при этих словах. Мгновением позже она чуть слышно повторила его слова.

Если не считать того, что теперь все почтительно именовали ее «миссис Гамильтон», жизнь Клер с замужеством не особенно изменилась. Мистер Катч по-прежнему подолгу читал ей вслух. Матросы, когда она выходила на палубу, не спускали с нее глаз. А Маколей Стюарт ходил за ней буквально по пятам. И Рэнда она видела ничуть не чаще, чем когда они еще не были мужем и женой. Впрочем, все это нимало ее не беспокоило. Наоборот, скорее служило подтверждением тому, насколько упрочилось ее положение. Клер, пожалуй, было даже приятно, что все чувствовали себя с ней так же просто, как когда она еще не была женой капитана.

Но по мере того как «Цербер» приближался к Пулоту, Клер чувствовала, как в ней нарастает смутное беспокойство. К счастью, никто не заметил ее состояния, кроме Маколея Стюарта, и то только оттого, что с некоторых пор он постоянно пекся о ее здоровье. Но не потому, что он был проницательнее других. Просто все остальные, включая и Рэнда с Катчем, и всю команду «Цербера», ничего другого и не ждали. Поэтому нервозность Клер по мере приближения к Пулоту все, за исключением Маколея, считали совершенно нормальным явлением.

Остров, считавшийся духовной святыней туземцев, находился в южной части Полинезии. Хотя он и был отмечен на морских картах Рэнда, ему никогда еще не доводилось бывать на нем. Но насколько было известно Рэнду, островов вулканического происхождения и атоллов, составлявших эту часть Полинезии, было так много, что он мог прожить там всю жизнь и тем не менее просто не заметить одного из них. Самые крохотные едва поднимались над водой, и с корабля их можно было заметить, только подойдя вплотную. Острова побольше сверкали посреди бархатной синевы океана, подобно изумрудам чистейшей воды. Вершины гор, покрытые буйной растительностью, переливались всеми оттенками темно-зеленого, а выбеленный солнцем песчаный берег казался оправой из чистого серебра, созданной самой природой, чтобы подчеркнуть красоту острова.

На карте в каюте Рэнда Пулоту выглядел как неровный треугольник суши, со всех сторон окруженный атоллами. А если взглянуть на него из «гнезда» впередсмотрящего на мачте «Цербера», то он и вовсе смахивал на зубчатый осколок черной скалы, поднимавшийся из пучины океана, словно палец самого сатаны. Во всяком случае, так крикнул с верхушки мачты Пол Додд, когда искал подходящее место, чтобы бросить якорь.

Услышав это, Клер покачала головой.

– Ничего подобного, – фыркнула она, – просто сверху сквозь туман трудно разглядеть что-нибудь как следует.

Рэнд одной рукой обнял жену за плечи.

– А ты можешь, да? Она кивнула.

– Я еще не забыла, какого глубокого зеленого цвета склон горы, какая там сочная и свежая зелень! Если бы не проклятие, не тапу, наложенное на него, тут жили бы люди. На острове есть пресная вода и много места, где можно было бы выращивать зерно. Мой отец устроил свой базовый лагерь в юго-западной части острова, у самого подножия Мауна-Пука. Думаю, и для нас лучшего места не найдешь. На твоих картах указаны прибрежные рифы?