Большие девочки не плачут

— Но только не в вопросах личной жизни граждан. Мужское правило.

— Такого мужского правила не существует. Есть запрет на обсуждение личной жизни в туалете, а вот насчет мини-маркета — ничего не сказано.

— Значит, необходимо срочно внести поправку. А как в таком случае насчет правила номер девятнадцать? «Чем глупее человек, тем громче он говорит».

— Теперь понятно, с какой стати ты разорался.

— Ужасно смешно. Знаешь, начинаю жалеть, что в свое время, когда ты тосковал по Скай, я не потрудился воспользоваться случаем и хорошенько подразнить влюбленного.

— Настоящие парни по женщинам не тоскуют. Мужское правило номер девять.

— Согласен.

— Слушай, а как поживает твой младший брат? Новости есть?

— Новости? Не слишком веселые. Очень тяжело пережил разрыв помолвки. Только представь: обнаружить собственную невесту в постели с другим, да еще в новогоднюю ночь! Здесь, пожалуй, загрустишь не на шутку. Ну а чтобы отвлечься, отправился смотреть мир. Никак не может остепениться.

— Как и ты.

Голос Коула зазвучал холодно:

— Хочешь сказать, показываю брату плохой пример?

— Эй, только, чур, не обижаться! В эти дела я не лезу!

— Потому что сами со Скай никак не назначите решающего дня.

— Да я постоянно твержу о свадьбе, — спокойно возразил Натан, — а у нее словно предубеждение против брака. Не слишком любит соблюдать формальности.

— Зато ты настоящий Мистер Традиция.

— Так интереснее жить.

— А заодно больше конфликтов и проблем.

Коул прекрасно помнил, как друг Натан едва смог пережить смерть первой жены Энни. Совсем молодая красивая женщина погибла в автокатастрофе. Тихая вода глубока — кажется, так гласит народная мудрость? Пословица в полной мере относилась к Натану. Сам Коул жил иначе. Мчался по жизни на всех парусах. Любил образ летящего по волнам корабля и сам старался поймать попутный ветер.

— Можно подумать, вы с Линой мало ругаетесь. Кто бы говорил о конфликтах! Вы и есть образец конфликта. Сначала кричите друг на друга как ненормальные, а потом целуетесь в моем офисе.

— Согласен, выбор не слишком удачный.

— Кто, Лина? Она неудачный выбор? А на мой взгляд, как раз то, что тебе нужно. Хоть встряхнет немного.

— Слушай, наверняка где-нибудь произошло преступление, которое ты смог бы раскрыть прямо сейчас, — потерял терпение Коул.

— Крутая парочка! — Натан бросил приятелю его же насмешливые слова и ушел.

Уже возле кассы Коул обнаружил в своей корзинке, помимо крема для бритья и упаковки из шести банок пива «Бад», еще и пачку презервативов. Судя по всему, их незаметно подложил ехидный Натан.

— Разве тебе не пора готовиться к празднику? — поинтересовался Барт, едва Лина въехала на территорию парка «Ридженси». Хозяин, как всегда, невозмутимо сидел на веранде собственного передвижного дома.

Лина вышла из машины и подошла ближе к Барту.

— А что, сестра поручила проследить, чтобы я не сбежала из города?

В ответ Барт лишь улыбнулся. Лина покачала головой:

— По-моему, вы не слишком типичный клоун.

— Радуйся, что не явлюсь сегодня в клоунском костюме, несмотря на настойчивые уговоры Сью Эллен.

— А что еще вам известно?

— Держу рот на замке.

— Надеюсь, они с Коулом не планируют сюрпризов?

— Сью Эллен и сюрпризы — две стороны одной медали. Но вот насчет участия Коула ничего не известно. Относительно доктора Фланнигана существует одна-единственная новость, да и та недельной давности. Говорят, вы с ним были очень заняты в офисе Натана.

— Неужели в этом городе нельзя сделать и шага без всеобщего внимания?

— Выходит, так.

Лина на мгновение застыла, прислушиваясь.

— А что это за музыка у вас в доме?

— Играет Йо-Йо Ма. Талантливый виолончелист, исполняет классический репертуар. Сейчас звучит пьеса из сюиты для виолончели соло Баха. Перед тобой горячий поклонник.

— Баха?

— Нет, Йо-Йо Ма. Даже сценическое имя выбрал в его честь: Клоун Йо-Йо.

— Клоун, любящий классическую музыку? — Лина с улыбкой покачала головой.

Барт улыбнулся в ответ:

— Понимаю, что звучит немного странно.

— Ничуть не странно, наоборот, впечатляет.

— Если действительно хочешь сильных впечатлений, тогда скажу, что клоунское искусство родилось несколько тысячелетий назад, еще во времена фараонов.

— Что ж, макияж и косметика тоже берут начало в глубокой древности. Вот только контурный карандаш для век в то время был великоват. — Лина снова улыбнулась.

Барт торжественно поднял стакан с холодным чаем.

— За клоунов и моделей. Мы одной крови.

Барт не ошибался. Из всех жителей города Лине лишь с ним удавалось общаться легко и без напряжения. И это несмотря на ту разницу, что клоун любил выступать мишенью для насмешек, а Лина с детства ненавидела, когда над ней смеялись.

— Должна сказать, что сестра Мэри испытывает глубокую признательность за ваши выступления в детской больнице. Но в то же время идея благоустройства города ее совсем не вдохновляет, — заметила Лина.

— У монахини просто иные приоритеты. Может быть, твои взгляды на Рок-Крик и перспективу остаться здесь изменятся? Все-таки теперь ты связана с Коулом.

— Неправда. Совсем не связана. Просто работаю в его клинике, вот и все.

— Поверь, я меньше всех на свете имею право давать советы относительно личной жизни. Как-никак, а за моими плечами два развода.

— В таком случае окажетесь единственным, кто не пытается нам с Коулом советовать. А то все в городе ведут себя так, словно каждый имеет особое право лезть в нашу личную жизнь. Это не значит, что у нас общая личная жизнь, — торопливо поправилась Лина, — но если бы даже она и была, то никого из посторонних это не касается, ведь так?

— Так случается в идеальном мире. Но только не в городе Рок-Крик, штат Пенсильвания.

Лина вздохнула:

— К сожалению, вы правы.

— Ну, иди. Не хочу задерживать. Знаю, что необходимо вдумчиво подготовиться к вечеру.

— Что бы я ни делала и как бы ни старалась, полностью подготовиться все равно не удастся. Просто потому, что невозможно предугадать, что еще сочинит моя дорогая сестрица.

— Бойкотировать праздник ты не имеешь права. — Барт взглянул на Лину с искренней тревогой.