Большие перемены

* * *

Алеша вернулся домой, так и не сдав анализы и не узнав, как обстоят дела с его здоровьем. Встреча с Машей все перевернула в его душе, и теперь он уже не думал ни о себе, ни о своем сердце.

— Ну что, сын? Был в поликлинике? — спросил его Самойлов.

— Был, — кивнул Леша. Самойлов обеспокоенно спросил:

— Что сказал врач?

— Я совершенно здоров, папа, — твердо заявил Леша.

Самойлов посмотрел на сына с сомнением, и тот добавил:

— И знаешь, что я решил? Больше я не буду переживать по поводу своего здоровья и бегать к врачам. Чем дальше от медицины, тем лучше.

На самом деле Алеша решил, что, может, ему лучше держаться подальше от Маши, которая так неожиданно изменилась. Он не понимал, что с ней происходит, и боялся тех перемен, которые в ней заметил.

Смотритель расхаживал по аптеке, жуя на ходу бутерброд и рассматривая полки с лекарствами. Костя спросил его:

— А почему мы действовали по второму плану, Михаил Макарыч? Что случилось в первый раз? Что сорвалось?

— А ты не знаешь что? — Смотритель недоверчиво посмотрел на него.

— Не знаю, поэтому и спрашиваю.

— Я вообще не понял, — фыркнул смотритель, — что за лекарство Лева мне принес в тюрьму. Пустышка какая-то, а не препарат. Никакого действия!

— Как никакого? — Костя ошарашенно посмотрел на него.

— А так. Мы же договаривались — мне нужна таблетка, чтобы спровоцировать сердечный приступ. Тогда доктора переведут в изолятор. А… приступа никакого не было!

— Не было, говоришь..,

Костя вспомнил ситуацию в аптеке, когда Катя чуть не проглотила лекарство, предназначенное для смотрителя… А потом Костя объяснял Кате его свойства… а потом он вышел из лаборатории в кабинет, предварительно попросив Катю ничего не трогать… Костя связал все эти события воедино, и ему стало понятно, почему лекарство могло не подействовать.

— А ты не знаешь, почему оно не подействовало, а, фармацевт?

— Пока не знаю… — Костя покачал головой. — Но… догадываюсь.

Смотритель требовательно поглядел на Костю:

— Ну-ка, ну-ка, это интересно. Так почему же лекарство, которое ты передал мне в тюрьму, не подействовало?

— Пока мои подозрения не подтвердятся, я ничего говорить не буду. Мне нужно во всем разобраться самому.

Костя направился к двери, и смотритель крикнул вдогонку:

— Так ты что, прямо сейчас идешь разбираться?

— Ну, и это тоже. А еще мне нужно навестить отца.

— Ладно, иди, — кивнул смотритель. — Только не загуливайся. Сегодня можешь переночевать дома, а завтра с утра — приходи.

— А что такое? Неужели ты боишься без меня заскучать?

Смотритель ехидно отозвался:

— А ты не боишься, что я за время твоего отсутствия сбегу?

— Нет. Далеко все равно не уйдешь.

— Это ты на мою рану намекаешь? Ерунда, она мне абсолютно не мешает.

— Может быть. Но без нового паспорта и нормальной одежды ты все равно никуда не денешься! Ладно, расслабься. Все необходимое я тебе завтра принесу.

Костя понимал, что надо многое спросить у Кати, потому что именно она стала причиной многих проблем, так неожиданно возникших у него.

* * *

Подготовленная к встрече мамиными напутствиями, Катя пришла к отцу. Буравин ждал ее.

— Рассказывай, дочка, с чем пришла. Ты поговорила с Машей и Алешей, как я тебя просил? — спросил он.

Кате начало разговора не понравилось:

— Тебе что, родной дочери сказать больше нечего — только про чужих Машу и Алешу?

— Они мне не чужие, — возразил Буравин.

— А я? — Катя напряглась.

— Ты тоже. Поэтому я и спрашиваю. Беспокоюсь о том, как моя родная дочь выполняет обещание.

— Я, кстати, ничего тебе не обещала, — возмутилась Катя. — Это ты настаивал на дурацком разговоре с Машей и Алешей, которые сами между собой разобраться не могут!

— Ах так? Зачем же ты пришла? — Буравин смерил ее взглядом.

— Тебя что, действительно родная дочь не интересует? — Катя всхлипнула. — Не волнует то, что со мной происходит?

— Подожди. А с тобой что-то происходит?

— Мне сейчас так сложно, папа… — Катя зарыдала. — Я… я еще такая молодая. Я еще не готова стать матерью.

Буравин изумленно воскликнул:

— Что-о? Что значит, ты не готова стать матерью?

— Папа, мне всего 21 год. В моем возрасте хочется быть свободной и ничем себя не обременять. А тут — ребенок…

— Погоди, погоди, —г остановил ее Буравин. — Так ты собираешься родить ребенка? Ты беременна? Но ты ведь еще даже замуж не вышла!

Катя опустила глаза и растерянно молчала.

— Я, конечно, понимаю, что всякое бывает, но, по-моему, ты поторопилась!

Катя решила немного сменить тактику:

— Папа, ты не так меня понял. Я говорила о ребенке вообще, в принципе. Ведь замужество предполагает рождение детей…

— В общем — да, — Буравин успокоился. — Бездетные семьи редко бывают счастливыми.

— Вот видишь. А меня пугает все, что связано с беременностью и материнством.

Буравин постарался утешить:

— Я, конечно, в этих вопросах не эксперт, но мне кажется, такие страхи мучают всех молодых девушек.

— А если я действительно забеременею, ты будешь мне помогать?

— Ну конечно! Я всегда буду помогать тебе и как дочери, и как будущей матери — если ты выйдешь замуж и бросишь заниматься глупостями.

— Значит, если выйду замуж… — повторила Катя.

— Да, — кивнул Буравин. — Думаю, это отвлечет тебя от глупых интриг, которые ты плетешь непонятно зачем.

— Ладно, папа, я все поняла, — Катя опустила голову под взглядом отца.

— Вот и славно, — Буравин поцеловал дочь в щечку. — Ну, иди. А то у меня работы полно.

Катя сделала шаг к двери, но остановилась.

— Да, чуть не забыла. Мама просила передать тебе твой телефон. — И Катя протянула отцу его мобильный телефон.

— Спасибо, Катюша. Телефон — вещь необходимая. Без него как без рук.

— Пожалуйста. Ну, я пошла. До свидания.

Катя ушла, и сразу же раздался звонок. Буравин достал телефон из кармана. Звонила Таисия. Буравин хмыкнул:

— Нет, Таисия, с тобой я разговаривать не хочу. От тебя одни неприятности.

Буравин выключил телефон. Таисия с досадой отняла трубку телефона от уха: