Большой Босс для Малинки

– Так вот, Ульяш, Дарья работает у меня в компании и очень мне помогает. У неё сейчас неприятности, и она пока поживёт с нами. Так как она уже взрослая девушка, то будет жить в отдельной комнате, но если захочет, ты можешь показать ей свою комнату и весь дом. И слишком сильно не грузи своими вопросами.

Девочка, вдохнув, смешно сморщила нос и закатила глаза на воспитательную речь отца. Они были такие смешные и милые, что я непроизвольно улыбнулась, вслушиваясь в продолжающиеся препирательства маленького семейства. Мне нравилась Ульяша, ее весёлый нрав и то, с какой лёгкостью она руководила отцом. Руслан с дочерью был совсем иным, словно я видела другого человека. На работе он всегда собран, закрытый на все замки умелый управленец, не гнушающийся крепкого словца, а порою и жестокости в попытках достичь желаемого. Рядом с дочерью мужчина был больше похож на плюшевого заводного медвежонка, который говорил заученные фразы, а в этот момент его хозяйка таскала за лапу, наряжала в платье и ставила в угол за провинности.

Рядом с ними было хорошо и весело. Теперь я была рада, что Майер уговорил меня переехать. Ведь для одинокого Каспера оказаться в тепле семейного круга - это большая удача.

***

Не помню в своей жизни более активных выходных, чем эти, проведённые в доме моего босса в компании хозяина и его дочери. Всю субботу Ульяна таскала меня по дому. Сначала мы выбирали мне комнату, потом девочка решила помочь мне обустроиться и громко причитала, как мало у меня вещей и совсем нет платьев. По ее мнению, у всех девочек должны быть платья и юбки, а ещё шарфики, сумочки, косметика, украшения. Мне на полном серьёзе пообещали исправить это недоразумение в следующие выходные.

Руслан спрятался в своём кабинете, сказав, что у меня сегодня выходной, и отдал на растерзание дочери. Сначала я просто молчала, но потом поняла, что ее моя неразговорчивость нисколько не смущает. Так что попросила девочку задавать по одному вопросу и ждать ответа. Вскоре я ей немного рассказала о себе, а Уля очень много о себе.

Мне было легко с ней общаться, иногда было достаточно просто слушать, будто радио. Уже поздним вечером решила немного поработать и устроилась на своей кровати с ноутом, а Ульяшка рядом с планшетом, заявив, что ей надо ответить на письма. Маленькая бизнес- леди! Мы так и уснули в одной постели.

Утро воскресенья началось с активной побудки, когда девочка, проснувшись первой, тихим топотом вышла из комнаты, а потом также тихо принесла мне чашку кофе. Я была приятно удивлена её заботой. Меня, в принципе, удивили такое очарование мной и постоянный восторг в детских глазах.

После завтрака Ульяну увезли на плавание в бассейн, а мы с боссом погрузились в работу. Руслан был сегодня немногословен, лишь спросил, не мешает ли мне его дочь. Получив мой ответ о том, что девочка абсолютно меня не напрягает, мужчина загадочно улыбнулся и уткнулся обратно в свои бумажки.

После возвращения маленькой хозяйки жизнь внутри этого улья снова закрутилась, зажужжала. Мою персону снова похитили и разлучили с любимой техникой, так как Ульяна объявила день Матильды. Вчера моя любимица не особо охотливо выползала из укрытия и даже в клетку не вернулась в виду смены среды обитания. Вот девочка и решила в знак поддержки зверька устроить пир и веселье. В ее комнате мы накрыли детский столик, где были разложены все любимые яства Мати. Белка не выдержала и капитулировала, бросив флаги о всемирной голодовке. Вот только я так и не поняла, кто больше был счастлив: бесстыдно лопающая вкусняшки Матильда или наблюдающая за ней и подающая кусочки Ульяна. После демонстрации полетов в исполнении зверюшки на фоне восхищённых криков ребёнка я предложила всем «заподушиться» на тихий час. Меня отпустили взять ноут только после тройного обещания вернуться и загадочного ритуала на пальцах клятвы дружбы.

После сна был бал у кукол, чаепитие в зоопарке, а потом просмотр любимых мультфильмов, где я успела снова поработать, правда, детский смех и вечные вопросы отвлекали, но я вдруг осознала, что мне это нравится. Нравится абсолютно всё! Я, будучи закоренелой одиночкой, полюбила живое общение, хотя рядом с таким замечательным ребёнком, наверное, любой нормальный человек расцветёт.

Вечер воскресенья снова проходил в моей комнате, на широкой кровати. Ульяша сетовала на трудности жизни пятилетнего ребёнка, в частности наличия в этой жизни детского сада и противных нянек-надзирательниц. Я поняла, что как бы мне ни хотелось лезть в душу ребёнка, но вот он момент для того самого разговора, о котором меня просил босс почти две недели назад. Он помог мне, теперь моя очередь.

– Ульян, а в чём проблема? Может, эти няньки тебя обижают, ругают?

Девочка отложила в сторону свой планшет, но молчала, не поднимая глаз и теребя кружевной край платья.

– Уверена, что папа тебя тоже об этом спрашивал. Он очень тебя любит и хочет, чтобы у тебя всё было хорошо, – продолжила я, убирая с коленей комп.

– Я знаю, но… - и она замолчала.

– Не знаю, Ульш, я не специалист в области психологии, в ваших детских проблемах ничего не понимаю, но мне кажется, ты просто капризулишь.

– Нет! – крикнула она, вскидывая голову с грустными глазами. – Нет! Это не каприз, мне плохо. У меня нет мамы, а моя любимая няня Полина, что всегда была со мной, уехала в другой город, а папа не хочет даже попытаться её вернуть. Вместо неё приходят эти противные тётки, которые при папе гадко улыбаются и ржут как лошади.

– Так скажи об этом отцу.

Девочка от всплеска негодования аж на кровати подпрыгнула.

– Так я говорила, но как он может меня понять, если сам дружит с этой гламурной уткой!

Я нахмурилась. Утка?

– Ульяшка, ты о Селезнёвой Жанне говоришь? – на всякий случай решила уточнить.

– Ну, конечно! А о ком же ещё! Я тогда в торговом центре специально от неё сбежала, чтоб ей от папы попало. Она не любит папу, я слышала ее разговор по мобильнику с какой-то Леночкой.

– И о чём они говорили?

– Что Жанна устала терпеть капризы моего папы, а меня отдаст в закрытую школу для девочек, где из меня сделают настоящую леди, как только станет моей мачехой.

На глазах у ребёнка показались слёзы, а голос стал в конце совсем тихим и обречённым.

– Ульш, ты папе это говорила?

– Нет, он мне не поверит. У них же эти…как это…ааа отношения, – совсем сникла она, падая спиной назад на постель.

– Это ты зря! Папа тебе поверит, это, во-первых, а во-вторых, он порвал с Жанной эти самые отношения. Я была живым свидетелем. Могу поклясться на пальцах, – добавила в конце о ритуале, в который малышка свято верила.

– Так это круто! – подскочила девочка, усаживаясь на колени. – Надо ещё убедить папу вернуть мою Полюшку! Давай ты мне поможешь? А? Ну, пожалуйста! – жалобно попросила она, сложив молитвенно ладошки перед собой.

– Хорошо, я поговорю, но ничего не обещаю. Мне кажется, если бы твой папа мог ее вернуть, то твоя Поля уже была бы здесь.

Девочка-то не в курсе, как ее гордый отец на работе чуть головой об стенку не бьётся, пытаясь угодить дочери и понять её проблемы.

– Ой, спасибо! Как здорово!

Девочка кинулась с объятиями ко мне на шею, в ответ тоже ее обняла, погладив по голове с длинными локонами. Она многое не сказала мне вслух, но я точно знала, что было скрыто между слов. Боль одиночества, ущербность без любви матери, страх потерять единственного близкого человека, обида, ревность. Эти отнюдь не детские чувства рвали ее сердце напополам, как и мое когда-то, как и сейчас иногда.