Большой обман
Шрифт:
В ту последнюю зиму перед отъездом папа как-то зашел к Фрэнку (это случалось все реже и реже) и забрал меня на прогулку. В руке его была зажата сложенная двадцатифунтовая купюра, и папа торжественно расправил ее передо мной и спрятал в бумажник. На пути к набережной я задала ему вопрос, что испытываешь, когда выигрываешь. Папа надолго задумался. Мы уже подошли к морю, и волны вздымались перед нашими глазами, когда он ответил. Это самое чистое чувство в мире, сказал он. Тогда я спросила, что чувствуешь, когда проигрываешь.
Папа стиснул мне руку:
— Примерно то же самое.
Папин день рождения через несколько недель
Почему он ни разу не навестил меня? Ведь нет ничего проще. Фрэнк проживает все там же, даже номер телефона у него не изменился. Мне легче, когда я думаю, что папа просто забыл о моем существовании. Самое страшное, если все эти годы он то и дело вспоминал обо мне.
Следующие полчаса я сижу за компьютером, просматриваю сайты, которые рекомендовал Большой Луи, и размещаю объявления о пропавшем без вести на покерных дискуссионных площадках и форумах. Я втискиваю папино имя меж подсказок и бесконечных перечислений сильных рук (которые тем не менее проиграли) и леплю свой электронный адрес и телефон всюду, где только можно. Когда у меня начинает кружиться голова, я берусь за карандаш и набрасываю текст газетного объявления. Оказывается, нужные слова не так уж легко подобрать. Когда торчишь в Интернете, тебя не покидает чувство блаженной анонимности, но с печатным словом все по-другому. Если мое объявление каким-то чудом попадется папе на глаза, это будет первая весточка за двадцать с лишним лет. Хочется, чтобы слова соответствовали случаю. И почему-то совсем не хочется, чтобы Джо видел, как я сражаюсь с текстом.
— Привет.
— Привет.
— Хорошо спала?
— Нормально. А что… почему ты спрашиваешь?
— Да так. — Джо зевает и наливает себе кофе. — Просто ты пела во сне, вот и все.
— Серьезно? И какой у меня был репертуар?
— Трудно сказать. Только ты мычала и мычала.
— Я мычала?
— Слов было не разобрать. Мотив вроде напоминал «Там, где у улиц нет имен» [34] . Потом ты бросила петь и стала звать кого-то. Не то Барри, не то Реджа.
34
Одна из самых знаменитых песен «U2», посвященная лагерю для голодающих в Африке, где Боно с женой работали добровольцами.
— А не… э-э… Ларри и Эйджа?
— Ну да. Блин. Точно, Ларри и Эйджа… А ну-ка постой. Куда это ты рванула?
— В ванную. Принять душ. Извини. Мне надо срочно принять душ.
26
Уже несколько дней Большой Луи не дает о себе знать. На мои электронные послания он не отвечает. После той странной вспышки гнева он словно лег на дно — и я решаю заявиться непрошеной гостьей и застать его врасплох. Все утро я вместе с Джо в центре садоводства — мы копаемся в растениях и луковицах, перебираем мешки с торфом, — и, похоже, у нас складывается оптимальное сочетание. Удивительно, сколько всего надо при этом знать. Есть легкая почва, есть почвы суглинистые, известковые, супесные и песчаные, и у каждой разный размер частиц и структура. Некоторые растения меняют цвет лепестков в зависимости от сочетания
минералов в грунте, и очень важно подобрать правильную комбинацию. Не обойтись и без капсул с отравой для вредных личинок, без удерживающих влагу гранул, без набора удобрений и питательных веществ. Но самое важное — правильно выбрать лейку.— Какой тип лейки ему нужен?
— Не знаю. А какая разница?
— Ну как же. Из металла или из пластика. С длинным носиком или с коротким. Большого объема, чтобы не бегать лишний раз к крану, или маленькую, которая поместится на балконе.
— Так. С длинным носом, объем побольше, зеленый пластик, несъемная насадка-ороситель. Нет… подожди. Нос длинный, объем небольшой, съемная насадка.
— Пластик или металл?
— Металл.
— Уверена?
— Абсолютно. Хотя, может, ему нравятся зеленые лейки.
— Значит, зеленую?
— Пусть будет зеленая.
Пит сегодня просто незаменим. К тому же он дал мне почитать книгу «Окна и цветы в домах людей богатых и знаменитых», и хотя картинки в книге — не более чем фантазия художников, думаю, Большому Луи будет интересно на них взглянуть. Мне почему-то кажется, что Луи может взять за образец окна виллы Греты Гарбо — ведь она тоже затворница, — но Пит считает, что Грета не подойдет.
— У нее ведь нет ни лобелии, ни лаванды. А твой великан особенно настаивал на лаванде.
— Я помню. Но ты только посмотри на эти белые розы! Очень красиво, согласись?
— Розам нужен хороший уход. Подрезка, удаление увядших цветов, рассадка и все в таком духе.
— Ну ладно, — неохотно соглашаюсь я. — Будем исходить из того, что заказано.
Джо грузит все в багажник и повторяет, что хотел бы поехать со мной. Но он знает, что на душе у меня кошки скребут — на мои газетные объявления и призывы на покерных сайтах так никто и не откликнулся, — и больше не пристает, когда я говорю, что все сделаю сама.
— А ты не переборщила? Зачем такие объемы?
— Луи очень скрупулезен.
— Ведь задачу-то можно упростить. На что тебе три вида почвы?
— Пусть все будет тип-топ.
Джо тихонько вздыхает — знает, что меня не переубедить.
— Размеры ящика соответствуют?
— Абсолютно. Я трижды измерила балкон.
— И ты четко представляешь, что делать?
— Разумеется. Не боги горшки обжигают.
— Помнишь, что землю необходимо сперва полить?
— Конечно, помню. И надо постараться не потревожить корневища. Пятнадцать раз прочла.
— Тогда ладно. Только не выходи из машины, если заметишь что-то подозрительное.
— Не выйду. Обещаю.
— Если понадобится помощь, звони.
— Да не бойся ты, я все замечательно сделаю сама. Это ведь не так сложно. Я справлюсь.
Вообще-то земля довольно тяжелая. А лейка норовит выскользнуть из-под мышки. А растения такие длинные и нежные, что меня прямо в дрожь бросает от страха повредить их. Слава богу, юный торговец куревом на посту, втюхивает левый «Ротманс» парочке беременных девчонок. Что бы я делала без него?
Хоть нас теперь и двое, мы трижды поднимаемся с грузом на лифте. Как это мило с его стороны — оказать безвозмездную помощь. Ну, не совсем безвозмездную. Когда мы в третий раз поднялись на пятнадцатый этаж, мальчишка таки потребовал двадцать фунтов (а не то вывалит торф из мешка прямо за окно), но милостиво согласился на семнадцать. И еще сунул мне пачку «Мальборо», хоть я не уставала повторять, что бросила курить. Это показывает его с лучшей стороны. Если подумать.