Бомба времени

— Что никогда? — тихонько спросил Дэмми. — Сххззпт!

— Никогда! Низшие — вернее, мне следует сказать «формы жизни на стадии становления» — но к чему волноваться из-за таких эвфемизмов? Ты даже мельком не увидишь систематизированную область, хотя все равно ничего не поймешь, даже если увидишь.

Монтгомери нанес резкий удар по основному двигательному узлу своего учителя, заставив достойного старого джентльмена дико запрыгать...

— Ну, почему ты хочешь пойти шариться в хранилищах? — заорал он. — Там нет ничего, касающегося тебя! Ты ничего не поймешь!

Я рискну, мысленно передал Дэмми на языке Согласие-четыре, очень сложном диалекте, зарезервированном для официальных случаев высшей безотлагательности.

— Ты обманул меня! — задохнулся Ксориэлль. — Ты на самом деле поглотил весь разговорник!

— Истинно так.

— Ты солгал мне!

— Весьма точно.

— Ты все скрыл! — выкрикнул инопланетянин с начинающим брезжить в его уме осознанием. — Ты притворился, что у тебя весьма тупой ум, и все это время таскал файлы, рылся в библиотеке, обманывал меня!

— Точно, хотя и не в совсем правильной последовательности.

— Безусловно, мой мальчик. Ты освоил ядерную физику, примитивные космические разработки, хирургию головного мозга и другие странные народные промыслы, но все это, увы, не вызвало появление ни одной из тех случайных возможностей, на которые я так надеялся. Ты даже не подумал обо всей сложности общества, в который наивно надеялся проникнуть незамеченным. Скажи мне, например, чтобы ты сделал, если бы перед тобой внезапно появился раптат Трииарч Грее в дастаник-режиме?

– Я дал бы ему аккорды категории девять с изящными вариациями.

— Немного развязно, мне кажется, — рассеянно прокомментировал Ксориэлль. — А как насчет осложнения гламорфа состояния восемь, стесненного ринопсами, при выходе из трансорбитального вектора в точке 8076.31 (с капелькой б). Каковы были бы твои действия?

— Непосредственный отзыв документации от всех векториальных мандрагор фазы три и шире.

— Конечно... но я имел в виду твою личную реакцию на сцене.

— Я полагаю, класе в режиме Арфентал будет достаточно, — небрежно ответил Дэмми. — Меня немного беспокоит резонанс фазы векториального диапазона, но, как я понимаю, моя заготовка в любом случае находится в допустимом режиме.

— Дамокл ! — взорвался Ксориэлль. — Что, когда, как ты мог узнать все эти вещи? Это же окончательная категория, доступная только функционерам влияния Зриит, чтобы быть наверху только при обстоятельствах класса вииб!

— Если вы вспомните абзац 1117В3972-Н-144 с приложениями, то, я думаю, вы сочтете ситуацию закрытой, — спокойно ответил Дэмми.

— М-м-м... Но это же означает...

— Верно.

— Но почему? Почему?

— Из любопытства.

— Я недооценил тебя, — прохрипел Ксориэлль. — О, как я тебя недооценил! И недооценил я не только твой разум, но и твою хитрость и способность к двуличности! Мое самое глубокое зондирование твоей души показало, что ты, в духе своей культуры, уважаешь честность, искренность и прямоту.

— И вы решили использовать мою наивность в своих интересах, чтобы выдавить из меня все полезное, как из тюбика зубной пасты, а затем выкинуть.

— Ну-ну, Дэмми, это слишком уж резко.

— Можете добавить это к вашему отчету, — ответил Дэмми. — Мы не собираемся оставаться беспомощными из-за наших достоинств.

— Какой цинизм!

— Совершенно верно. Теперь, когда мы все выяснили, идемте? Вы знаете, куда.

Ксориэлль неохотно спустился вместе с Дэмми вниз на лифте на служебные уровни. Здесь он остановился, чтобы попытаться еще раз поговорить с ним, но Дэмми пустил быстрый импульс в свой центр боли, который по-прежнему был связан с чужаком. Ксориэлль отпер дверь безопасности — замок ее открывался лишь его личными альфа-ритмами — и пошел впереди вниз по узкой лестнице.

— Дамокл, здесь хранятся материалы, которые относятся к безопасности Согласия, но не имеют никакого значения или хотя бы интереса для тебя. Зачем тебе проблемы с могущественным аппаратом контрразведки Согласия без всякой пользы для себя? Ты похож на мелкого воришку, который лезет в местное отделение ФБР, чтобы украсть какую-нибудь мелочь.

— Зппттлт! — ответил Монтгомери. — Не тормозите, док. Давайте начнем с раздела Кью-2786.

Ксориэлль повернулся и дикими глазами уставился на своего бывшего ученика.

— Что... Как ты мог что-то узнать о разделе Кью?

— Да неважно, как. Главное, что я знаю. Идем дальше. Нет, тут направо.

— Дэмми, послушай, я умоляю тебя. Ты уже сделал нечто, в возможность чего я бы ни за что не поверил. Ты заставил меня провести тебя в сектор М. Понимаешь ли ты, что одного этого уже достаточно? Ты владеешь такими способностями, как ни один человек, и мог бы уйти жить в своем обществе и осуществить там все свои мечты. Даю тебе слово, что я отпущу тебя живым и невредимым в Чикаго и не стану преследовать. А также исправлю все записи, чтобы рассеять любые подозрения в нашем главном офисе. Это болезненный удар по моей гордости, но ты не представляешь никакой угрозы Согласию, так что совесть моя чиста. Ты вернешься домой, и я тоже.

— И что мне там, по-вашему, делать? — небрежно спросил Дамокл. — Открыть чартерное агентство или делать карьеру от рядового сотрудника до самого главного босса?

— Можно и так, — неопределенно ответил Ксориэлль. — возможности у тебя безграничны. Например, если ты применишь философию поло к фондовому рынку... Ну, выводы тут ясны.

— Конечно, ясны, — сказал Дамокл. — Но к чему беспокоиться об этом? Видите ли, в рыночной игре лучше подошли бы топологические методы, чем стратегия поло.

— Да? Ну, ладно. Такой междисциплинарный подход сделает тебя через несколько недель мультимиллиардером.

— Деньги, не единственная желаемая цель, — сказал Дэмми. — Это лишь смазка для лучшей деятельности — и не более того.

— Ты продолжаешь удивлять меня, Дамокл.

— Я что, противоречу сам себе? Ну, ладно, я противоречу себе. Я ведь такой большой и сложный, — процитировал Дэмми и добавил : — Странный парень этот Уитмен.

— Позволь мне побыть одному, — умоляюще сказал Ксориэлль.

— Если игрок плохо владеет эндшпилем, — вновь процитировал Монтгомери, — то может проиграть игру, которая могла бы быть выиграна, если бы он знал, как ее завершить.

— Гм-м... Но какое отношение нынешнее осложнение имеет к шахматам? — раздраженно спросил Ксориэлль. — Ладно, все это неважно. Ты задумал игру, как измененную защиту Филидора или...

— Вот именно, или, — ответил Дэмми. — А теперь дайте мне здесь всего лишь несколько минут, док. Обещаю ничего не портить.