Бонус. Бракованная

— А Сельма и Герта придут?

— Нет, они тоже сегодня заняты.

Она хитро прищурила глазки и, улыбнувшись, поспешила в комнату Макса. Оттуда донесся ее возбужденный голос:

— Макс, вставай, мы сегодня с одним папой. Просыпайся! Может, он разрешит мороженое на завтрак. Вставай!

Сонный бубнеж был ей ответом. Ну точно, лег поздно ночью. Но от Элли так просто не отделаться. И я улыбнулся, мысленно сочувствуя Максу. Ему все равно придется встать. А я увидел, что проснулись близнецы, и поспешил к ним.

Те, как и всегда, были в приподнятом настроении. Меня всегда умиляло то, что дети, в основном, всегда веселые. А если и взгрустнут немного, то их очень легко вернуть обратно в состояние радости. Просто потрясающая способность! И так приятно находиться рядом с ними в эти моменты: получаешь неимоверный заряд позитива.

Провозился я с ними долго. Они очень веселились, играя в игру «убеги от папы». Пока поймал обоих, пока умыл; потом опять ловил, одевал сначала одного — второй в этот момент убегал, одевал второго — первый в этот момент раздевался, одевал снова первого — второй повторял маневр первого. И так по кругу. Теперь я понимаю, зачем Хлое нужны две няньки в помощь. Нужно быть, как минимум, шестируким монстром, чтобы одновременно одевать и держать этих двоих сорванцов.

— Пап, тебе помочь? — на пороге стоял Макс и, зевая, смотрел на то, как я пытаюсь одеть малышей.

— Да, давай, — не стал я отказываться от помощи.

В четыре руки мы довольно быстро справились. Ну и не страшно, что носки оказались разными, футболка у Рована одета наизнанку, а хвостик у Алайзы почти на лбу, сильно напоминая рог единорога. Зато мы с Максом сработали, как команда, и под недовольный крик Элли «Я хочу кушать!» дружной компанией двинулись в кухню.

Мы с Хлоей решили, что будем готовить сами, и отказались от доставки еды. Пользовались ею только в крайних случаях. Поэтому сейчас кормить свое семейство предстояло мне самому. Но моя умничка-жена позаботилась об этом, и нас уже ждала горячая каша, фрукты, молоко, сыр, хлеб.

— Не хочу кашу! — еще с порога начала забастовку Элли. — Хочу мороженое!

— Милая, мама готовила, старалась, давай все же поедим кашу. Папа тоже будет есть кашу вместе с вами.

Ох, как же я ее не люблю! Мерзкая субстанция! Но ведь нужно показывать детям пример. Усадив близнецов на их стульчики, зафиксировал и всем раздал кашу, щедро посыпав фруктами.

— Пап, я не люблю с фруктами, — спокойно сказал Макс. — Можно, я их уберу?

— Хорошо.

— А я не люблю с кашей, — заявила Элли. — Можно, я уберу кашу?

— Нет, — ответил я, еле сдерживая улыбку.

Она недовольно скуксилась и с явной неохотой зачерпнула каши. Макс спокойно завтракал, но его мысли явно были где-то далеко. Близнецы с утра проявляли просто поразительный аппетит и с удовольствием запихивали в себя ложки с кашей. Вернее, то, что попадало. Остальное было на лице, одежде, стуле, полу, пробегающей мимо кошке. Хорошо, что есть Гаврик, он уберет.

Главное не давать ему облизывать лица малышей, а то они это очень любят. Измажутся в чем-нибудь и бегут к нему, чтобы он их облизал. Ему вкусно, а им весело. Только маме это почему-то не нравится.

— Папа, испеки блинчики, — неожиданно заявила Элли.

На такое заявление даже Макс встрепенулся и с надеждой посмотрел на меня. Мамины блинчики любили все. Но я никогда не понимал, откуда в Хлое столько терпения жарить эти блины, особенно когда все семейство в процессе жарки настолько активно их поедало, что после получасовых стараний она вполне могла остаться с пустой тарелкой. Но она лишь улыбалась и говорила, что жарка блинов ее успокаивает.

Успокоит ли она меня? Ох, сильно сомневаюсь. Ладно, будем хитрить.

— Хорошо, но пока я их пеку, вы сидите смирно, договорились?

Все четверо активно закивали. Взял смесь для блинов и развел по инструкции, слегка увеличив густоту, добавил внутрь фрукты и кусочки шоколада. Залил все в форму и убрал в духовку. Технически ведь это будет тот же блин. Пусть один и толстый, но блин.

Под удивлёнными взглядами детей я вытащил огромный пышный блин и выгрузил его на тарелку.

— Но это же не блины, — тут же заявила Элли.

— Да, пап, это выглядит так, словно они все слиплись в один, — поддержал ее Макс.

Лишь близнецы с интересом рассматривали мое творение и уже тянули к нему свои пухлые ручки.

— Не спешите с выводами, дети.

И я разрезал его на кусочки. Внутри виднелись фрукты и слегка подтекал шоколад. При виде него у Элли загорелись глаза.

— И к этому суперблину полагается немного мороженого, — окончательно реабилитировал я свой шедевр.

— Ура! — запищала Элли, а Макс довольно улыбнулся и вызвался мне помочь.

Завтрак мы закончили в приподнятом настроении. И даже близнецы были довольны, так как и им достались небольшие кусочки блинчика.

Переместившись в большую комнату, мы разбрелись по сторонам. Макс сел на полу и, взяв в руки очередное свое творение, стал усиленно в нем копаться. Элли же двинулась на поиски «киси».

Та, в свою очередь, при виде Элли забралась на полку и смотрела на нее сверху вниз с явным страхом в глазах. Я посмотрел на кошку, и мы встретились с ней взглядами. А не сдать ли мне тебя, комок шерсти, в заботливые ручки Элли? А? Может, тогда поймешь, что со мной лучше дружить? Но столько ужаса было в ее глазах, что я сжалился. Живи, блохастая, и помни мою доброту.

Мы с близнецами и Элли уютно устроились на полу и вместе строили какую-то гравитационную башню. Я сам так увлекся, что не заметил, как Элли от нас отделилась и притихла.

Тишина — плохой знак, когда дело касается маленького ребенка. Это я понял еще с тех времён, когда Макс был крохой. Ведь это означает, что нужно со всех ног нестись и выяснять причину этой загадочной тишины. И шанс, что она тебе понравится, просто ничтожен.

Вот и сейчас я с подозрением рассматривал, чем занимается Элли. На первый взгляд все было в порядке, она просто активно ковырялась в носу. Ну с кем не бывает? И я облегченно выдохнул. И тут ко мне на коленях подполз Макс. Он что-то активно искал на полу.

— Пап, тут не прокатывалась шаровая камера? Такая маленькая-маленькая. У меня одна выпала из глаза робота.

Мы стали искать вместе, пока я не спросил:

— А ты можешь ее включить? Посмотрим, где она.

— Точно, — он хлопнул себя по лбу.

Мы вместе уставились на экран пульта управления. Он нашел нужную камеру и включил. Сначала кругом стояла темнота, потом изображение пришло в движение: показался узкий тоннель со светом в конце, а совсем скоро мы увидели странную картину. На экране отображался сам экран, а в нем другой, словно картинка зациклилась. Над нами раздался веселый голос Элли: