Бородинское побоище в 3D. «Непобедимые»

Итак, согласно Клаузевицу, принимавшему участие в рейде, решение о возможности такой операции было принято задолго до ее начала. Но в девять часов утра начинать рейд было еще не время. Точнее, приказы Уварову и Платову были посланы около девяти часов, но на их передачу, на передвижение кавалерии к реке Колоче и переход ее через глубокий овраг потребовалось около трех часов.

И как же при этом повел себя генерал Уваров?

Офицер штаба 1-го кавалерийского корпуса Карл фон Клаузевиц:

«Он переправился через Колочу вброд <…> затем свернул налево и взял направление на Бородино, причем ему, однако, пришлось заметно принять вправо из-за нескольких болотистых ручьев, впадающих в Колочу. Слева от него была деревня Бородино, в которой прочно засели войска вице-короля, впереди его протекал по узкой, но топкой луговине вышеупомянутый ручей. По сию сторону ручья стояли несколько полков неприятельской кавалерии и густая масса пехоты, состоявшая из полка или батальона в сильном составе. Французская кавалерия тотчас же отступила через плотину, которая пересекает ручей приблизительно в 2000 шагов от Бородино; пехота же имела смелость остаться на этой стороне ручья и построиться в каре тылом к плотине. Генерал Уваров велел атаковать это каре».

Выходит, что не Уваров отбросил легкую кавалерию генерала Орнано, а она сама отступила.

У Орнано было два французских конно-егерских полка (6 эскадронов) и два итальянских (8 эскадронов). Всего примерно 1850 человек. В кавалерийский корпус Ф. П. Уварова входили Елизаветградский гусарский, лейб-гвардии Казачий, лейб-гвардии Драгунский, лейб-гвардии Уланский, лейб-гвардии Гусарский и Hежинский драгунский полки. Всего — 2500 человек. Так что отступление Орнано в этом случае выглядит вполне естественным. Но вот что последовало дальше?

А дальше пехота Эжена де Богарне построилась в каре.

Офицер штаба 1-го кавалерийского корпуса Карл фон Клаузевиц:

«Лейб-гусарский полк был выдвинут и брошен на каре. Он произвел три безуспешные атаки. Итальянцы сохранили спокойствие и порядок и хладнокровно открыли огонь; гусары, как это обычно имеет место при таком поведении пехоты, приблизившись на 30 шагов к каре, поворачивали обратно и уходили из-под обстрела. Генерал Уваров приостановил эти неудачные попытки <…> На этом и закончилось все дело».

Сам Эжен де Богарне скрылся в каре 84-го линейного полка и оттуда руководил боем. При этом атаман Платов и не подумал поддержать генерала Уварова.

^{Русские гусары}

Офицер штаба 1-го кавалерийского корпуса Карл фон Клаузевиц:

«В селении Бородино виднелось несколько сильных колонн, а за центром французской армии, позади боевого фронта, совершенно спокойно стояли большие массы войска, — по-видимому, гвардия. Генерал Платов со своими 2000 казаков находился на расстоянии четверти часа от Уварова и разведывал переправу через топкий ручей».

Тут Карл фон Клаузевиц ошибается: у атамана Платова было не 2000 казаков, а значительно больше (по некоторым оценкам, до 5000 человек). При этом его казаки не имели ни малейшего желания драться с регулярной пехотой противника.

Офицер штаба 1-го кавалерийского корпуса Карл фон Клаузевиц:

«Эти бойцы <…> юлили между массами неприятельской пехоты, не производя серьезной сомкнутой атаки».

Впрочем, казаки и не предназначены были для сомкнутой атаки против каре противника. Лейб-гвардии Казачий полк генерала Уварова, кстати, тоже.

Офицер штаба 1-го кавалерийского корпуса Карл фон Клаузевиц:

«Лейб-гвардии Казачий полк, находившийся в корпусе Уварова, не мог дольше выдержать; как ракета с длинным хвостом, понеслись казаки к плотине, молниеносно оказались на другой стороне и присоединились в лесу к своим собратьям».

Итак, казаки Платова и казаки Уварова самовольно оставили поле боя. После этого остатки кавалерии Ф. П. Уварова тоже вынуждены были отступить, так ничего и не добившись.

Офицер штаба 1-го кавалерийского корпуса Карл фон Клаузевиц:

«Около 3 часов Уваров получил от Кутузова приказание вернуться назад и снова занять прежнее место на позиции».

Да, нападение кавалерии генерала Уварова на левый фланг противника, произведенное на сильно пересеченной местности и без поддержки пехоты, не могло иметь важных последствий. Однако оно принесло русским определенную выгоду, заставив Наполеона приостановить наступление и потерять около двух часов, в течение которых Барклай успел усилить особо угрожаемые пункты войсками с правого фланга и из резерва.

Принято считать, что этот рейд кавалерии был чуть ли не «решающим мероприятием» сражения, блестяще задуманной операцией М. И. Кутузова. Однако многие участники сражения отзываются о нем весьма скептически.

^{Казак лейб-гвардии Казачьего полка и Донской казак (худ. Н. В. Зарецкий)}

Офицер штаба 1-го кавалерийского корпуса Карл фон Клаузевиц:

«Отряду в 2500 коней было невозможно достигнуть такого успеха, который воздействовал бы на ход всего сражения <…> Автор с самого начала был убежден, что вся эта диверсия не будет иметь никакого успеха, а сейчас ясно сознавал, что если что-нибудь и могло получиться из подобного предприятия, то для этого во главе его должен был бы стоять какой-нибудь молодой сорвиголова, которому еще надо завоевывать себе репутацию, а отнюдь не генерал Уваров».

Естественно, сами руководители рейда отчитались о нем перед начальством «правильно».

Генерал Ф. П. Уваров:

«Атака была учинена в виду всей армии с неожиданным успехом: по встрече неприятель был опрокинут, батарея едва успела уйти, из которой два орудия были отбиты Елисаветградскими гусарами, ежели бы не такое невыгодное место, то были бы увезены непременно; неприятель был преследываем с большим уроном <…>

За сим неприятель, получив <…> подкрепление, стараясь всячески меня вытеснить с занятого тогда мной места, употребляя на сие кавалерию, пехоту и поставя на высотах батареи <…> Увидел я, что пехота неприятельская стремится перейти речку и напасть на оставшуюся нашу пехоту на правом фланге позиции; я решился и эту атаковать гусарами, хотя должно признаться, что по невыгодному месту для кавалерии совершенного успеха эта атака не имела».

Как видим, вполне «героический» рапорт: неожиданный успех, неприятель опрокинут, отбиты два орудия. Короче говоря, блестящая операция, которая, впрочем, «совершенного успеха» не имела, но и то — исключительно по объективным обстоятельствам…

Генерал М. И. Платов:

«В бывшем 26 числа <…> генеральном с неприятелем сражении находился я, по приказанию вашей светлости, с казачьими полками на правом фланге нашей армии, и каково происходило действие против неприятельского левого фланга, вашей светлости по личному присутствию вашему известно <…> Об отличившихся в оном сражении полковых командирах и полков их штаб— и обер-офицеров прилагая при сем именной список, покорнейше прошу о награждении их».