Бороться, чтобы остаться

Через тридцать пять минут мы прибываем в зоопарк. Обнаружив-таки парковочное место, мы отправляется смотреть на животных. Я достаю фотоаппарат и делаю слишком много снимков Лолы с каждым животным. Даже делаю несколько фото, на которых Лола и Роам ведут себя, как гориллы, у вольера с приматами.

— Мамочка, это самый лучший день!

— Рада, что ты развлекаешься, детка. — Я потираю щеку дочери большим пальцем.

— Проголодалась? — спрашивает Роам.

— Еще как! — отвечает Лола.

Мой ворчащий желудок говорит за себя. Лола с Роамом смеются. Мы занимаем свободный столик в кафе зоопарка и делаем заказ. Поев, Лола бежит кормить птиц остатками хлеба, а мы с Роамом просто наблюдаем за ней.

Слишком скоро нам приходится выдвигаться домой. Лола засыпает на заднем сидении, так что, когда мы оказываемся дома, Роам переносит ее в кровать и помогает подоткнуть ей одеяло.

— Самый лучший день, — бормочет Лола во сне.

Я улыбаюсь Роаму, и он отвечает мне тем же. На его щеках появляются ямочки, и мое сердце сбивается с ритма. Внутри все сжимается, пока я наслаждаюсь его красотой.

Боже, как давно меня никто не касался. Мое дыхание становится тяжелее, когда я вспоминаю, как мы с Роамом занимались любовью.

— Нужно поговорить, сладкая, — начинает Роам с объявления.

— Ну хорошо. Значит, поговорим, — подбираю я слова, пытаясь очистить разум.

Мы идем в гостиную, и я присаживаюсь на диван. Роам садится на кофейный столик.

— Я понимаю, — удивляет он меня своим началом.

— Понимаешь? — спрашиваю я озадаченно и хмурюсь.

— Понимаю, — повторяет он. — Почему ты сделала то, что сделала. Я понимаю, — поясняет он.

— Правда? — уточняю я с надеждой. Сердце пускается вскачь, в горле встает ком.

— Да, сладкая, понимаю.

С моих губ срывается полустон.

— Но ты должна была дать мне объясниться.

— Теперь я это понимаю.

— Я потерял четыре гребаных года, а мог провести их с дочерью и женщиной, с которой хочу быть до конца своих дней.

Я потупила взгляд.

— Криста не была беременна.

— Что? — спрашиваю я, не веря своим ушам, и тут же поднимаю голову. — Еще как была. Я видела ее, Роам. Она была беременна, причем давно.

— Нет, сладкая, не была. Это был обман. Это все была куча лжи ради того, чтобы ты ушла, и она могла приблизиться ко мне.

— Боже мой, — шепчу я.

— Если бы ты дала мне объясниться, то уже через пять минут знала бы о ее лживой херне.

— Зачем? Зачем кому-то разрушать семью? — У меня в голове бардак. — Что с ней не так? — кричу я. — Она разрушила мою чертову жизнь! — Я неконтролируемо рыдаю. Весь гнев, вся ложь, боль, сожаления выходят их моего тела, когда я сажусь и наклоняю голову, зажимая ее между колен.

Две сильные руки помогают мне поняться, и я усаживаюсь на удобные колени Роама. До моего носа доносится его запах, и на меня немедленно накатывает ощущение удовлетворения.

— Не плачь, сладкая. Мы ничего не сможем сделать, чтобы изменить прошлое, — шепчет он мне на ухо.

Я вытираю последние слезы и, проявляя себя максимально неженственной, рукавом провожу под носом. Роам берет меня на руки, поднимает с себя, встает и сажает меня на диван. Я шмыгаю еще раз, когда лишаюсь тепла его тела. А потом глубоко вздыхаю и смотрю в его уставшие, выражающие боль грустные голубые глаза. Думаю, в моих отражается то же самое.

— И что будет дальше? — интересуюсь я с любопытством.

— Нужно справиться с кучей дерьма, сладкая, — вздыхает Роам. — Больше никаких побегов, Лэйси. Пришло время побороться за то, чтобы остаться.

— Знаю, — киваю я. — Потому и планирую пустить здесь корни.

— Нет, Лэйси. Ты должна начать бороться за то, чтобы остаться со мной.

— Ты хочешь быть со мной? — По щекам струятся новые слезы.

— И никогда не хотел быть ни с кем другим, сладкая. — Я наблюдаю за тем, как движется его кадык, когда он сглатывает. Голос Роама дрожит, так он пытается сдержать нахлынувшие на нас обоих эмоции.

— И ты никогда мне не изменял?

— Конечно нет, черт подери!

— Боже, Роам, мне так жаль. — Я рыдаю. У меня щемит в груди, и стена, которую я воздвигала вокруг своего сердца все эти четыре года, падает в одно мгновение.

— Да ладно, сладкая. Не плачь. Все позади. Нам нужно смотреть вперед.

— Я люблю тебя, Роам, — хнычу я. — И никогда не переставала. Ни на день. Я так сильно тебя люблю.

Он вглядывается в мои глаза, и сквозь боль я вижу в его взгляде легкий блеск.

— Люблю тебя, сладкая. Теперь пришло время для примирительного секса. Надеюсь, дорогая, ты готова, потому что я собираюсь придать твоей заднице другой цвет.

Я чувствую жар на щеках.

— У тебя были другие мужчины, Лэйси? — Роам нежно двумя пальцами берет меня за подбородок и вынуждает посмотреть ему прямо в глаза.

— У меня был только ты, — шепчу я.

— Хорошо. — Своими губами он с силой прижимается к моим. Я обнимаю его за шею и прижимаю к себе. Он обеими руками хватает меня под ягодицы и поднимает в воздух. Я автоматически ногами обхватываю его талию, и он начинает идти.

Роам кладет меня спиной на кровать и медленно и методично снимает с меня одежду. К моменту, когда на мне не остается ничего, я жажду его прикосновений. Он хватает мою правую лодыжку и языком проводит по углублению стопы, отчего я изгибаюсь. Когда Роам прокладывает дорожку поцелуев, добираясь до колена, его борода щекочет мою ногу. Он разводит мои ноги максимально широко, и я оказываюсь перед ним полностью раскрытой. Роам продолжает меня целовать, приближаясь к внутренней части бедра. Стоит мне подумать, что он сейчас прикоснется языком к моему истекающему соками центру, как Роам поднимается и хватает мою левую лодыжку. Я стону от разочарования, а он лишь смеется, после чего лижет ступню и проделывает со второй ногой все то же, что было с первой.

Наконец Роам доходит по средоточия между моими бедрами. Когда он пальцем проводит по моей влажной промежности, все мое тело вздрагивает.

— Такая влажная для меня, Лэйси.

— Да, — соглашаюсь я.

Он наконец лижет меня снизу вверх. Я выкрикиваю и приподнимаю бедра.

— Я скучал по твоему вкусу, сладкая.

Мне казалось, он будет ласкать меня, но Роам встает на постели на колени и раздевается. Я облизываю губы при виде его обнаженного тела. Боже мой, он великолепен. Тут Роам ложится рядом.