Бортовой журнал 7
Шрифт:
Мы едем по улицам, и нам рассказывают о Делакруа и Матиссе. Оба жили в Танжере – старинном городе, в который нас и везут. «Они влюбились в Танжер», – говорит гид. Это правда. Анри Матисс две зимы прожил в Танжере. Его картины этого периода заливает свет. Солнца тут много – узкие, кривые улочки, торговцы, запахи нечистот – многие влюблялись в Танжер. Обычная канализация тут, видимо, соединена с ливневой, так что от решеток на мостовой исходит легкое зловоние. Очень необычное нагромождение: дома, проходы, крыши, стены –
Гид не умолкает, жара не кончается, кто-то купил ковер – пора нам в обратный путь.
На обратном пути почему-то вспоминается только то, что у нации в Марокко есть свой «отец». У этого «отца» теперь новая жена. А старая жена продает теперь свой дом в Испании за 16 миллионов евро.
Боже, в этой стране от мелкого бизнеса не отстанут никогда. Опять перерегистрация.
Все «ООО» до Нового года обязаны перерегистрироваться.
Как только президент заговорил о том, что надо лелеять малый бизнес, так жди беды – начались поборы. Это потому что «забота» в переводе с чиновничьего языка на обычный, человеческий, означает только одно – опять выпотрошат.
Все это делается, конечно же, для блага самого бизнеса – как же все не понимают, лучше же будет!
Будет лучше: где на 5000 рублей, а где и на все 10. Бизнес от перерегистрации полегчает именно на эту сумму.
А потом и вовсе обещают уставной капитал у сирых довести до 1 миллиона рублей.
Самое время перекреститься, осенить себя крестным знамением, поймав взглядом купол православной церкви – прав ты, Господи!
А почему? А потому что теперь для понимания всего происходящего в стране религию начнут изучать в школе.
Потому что так просто, без помощи Всевышнего, наших начальников не понять.
Но теперь все будут вооружены неземным зрением, чтоб, значит, ощущать невидимую заботу. И это не тот момент, когда (пи-пи-пи)… ездец подкрался совершенно незаметно.
Тут он с предупреждением подкрался.
А в Турции турецкий предприниматель, напомним, платит ежегодный взнос 5000 местных денег, и потом его уже никто (слышите?) – никто и никогда не перерегистрирует.
Так, может, всем нашим переехать в Турцию? Принять ислам, без изучения его в школе, и за работу? Заплатил один раз – и никто тебя потом НЕ ТРОГАЕТ.
Красота!!!
Вчера поговорил с ребятами.
– На «Борее» нет перископа.
– Как это нет?
– Так. Некому их делать, вот и решили обойтись.
Час от часу не легче. На ракетоносцах наших подводных проекта «Борей»: «Юрий Долгорукий» и прочие красавцы – нет перископа,
– Иди ты!
– Вот и иди!
– То есть ходить они будут…
– Как Бог на душу положит.
– Погоди, как это понимать?
– Никак, б… а еще новость хочешь?
– Ну?
– Навигационное обеспечение стрельбы у них, как в 1966 году.
– И восемь тысяч километров дальности? – Да.
Вот ведь… никакого мата не хватает.
– Наши стреляли на двенадцать.
– Почти на пятнадцать при заявленных девяти тысячах триста.
– Это что ж за стратеги такие?
– Откаты. Откаты лодку съели. Она стоит теперь
столько, что на эти деньги немцы бы три корабля построили.– А американцы?
– Американцы построили бы пять лодок.
– То есть…
– То есть хорошо, что на нас никто не нападает.
Действительно, хорошо. Вот я все думаю: а не пора ли нам в НАТО? Откаты уже съели наше государство. Вступим в НАТО, съедим и их.
«Душа его была захвачена вихрем, и в тот же миг она была унесена прямо в жаркие объятия ада» – так напишут на его могиле.
А вы знаете, я думаю, пора. Пора нам в НАТО.
Зовут нас американцы, давно зовут, а мы все сопротивляемся.
Собственно, наши чиновнички в НАТО давно. То есть в странах НАТО, я хотел сказать, у них давно уже все: дети, жены, счета, а тут у них только страдания да кровеносная система – так что получается, что не в НАТО только мы – все остальные, которые не чиновники.
Вдумайтесь, Стабилизационный фонд был у нас там, ну и остальное – трубы, газ, валюта, прибыли, доходы, лес. А все, что не там, то готовится к отправке.
А что у нас здесь? Экономики нет, потому что это не экономика, это что-то другое. Про сельское хозяйство я не говорю – о покойниках ни слова. Политика и идеология – что это такое, все забыли. Церковь мечтает в школе преподавать, а милиция мечтает, чтоб ее разогнали и набрали новых. Суды мечтают, чтоб им объяснили, что такое закон. Парламент – чтоб ему объяснили, что такое парламент, а армия мечтает, чтоб ей объяснили, чем же она все-таки отличается от тюрьмы.
Корабли военные – у нас нет кораблей.
А еще у нас нет самолетов, вертолетов, подводных лодок, танков и орудий. Есть только ГЛОНАСС, но в виде слова, и это слово я уже слышу лет десять.
Образования нет, из медицины один только министр, культура – мама моя, и это культура? А над нашей пенсией не смеются только в Зимбабве.
А малый бизнес, основа всего там, у нас на уровне серых мышей, на которых ежегодно открывается сезон охоты.
Дети родятся плохо, с помощью иммиграции население не набрать.
На Дальнем Востоке всем запретили торговать машинами, и народ оттуда побежал – теперь все думают о дополнительных стимулах.
Так что пора нам.
В НАТО.
Говорим о России. А еще мы о ней думаем, думаем, думаем. Каждую минуту никуда не деться. Эмоционально. Конечно, эмоционально. Эмоции – это ничего. Главное, чтоб разума не затмили. Для того и беседа, чтоб выслушать оппонента.
В России слушать не умеют – слов не хватает. А потом уже не хватает ума, культуры.
Мы все разные – тем и хороши. Были б все одинаковые – вот был бы ужас. А раз разные, то и говорим об одном и том же по-разному.
Безнаказанность, говорят, в России причина всех российских неурядиц.
Безнаказанность не причина. Она представляется мне следствием. А рабство представляется причиной.
Рабство в России было всегда – экспериментировало правительство с аракчеевщиной или нет, но было. И аракчеевщина – это тоже рабство.
Все-таки освободили крестьян в 1861 году. И это официально. А неофициально? Когда рабство в России перестало существовать фактически? На следующий день после отмены?