Боший Сут или Посторонним Вход Воспрещен

В этот момент за спиной мужчины возник кипящий от злобы ангел и дал тому пендаль. Мужчина не обиделся, а лишь кротко взглянул на Пыжикова и быстро скрылся в толпе.

На Прокопа в этот момент было страшно смотреть. Он буквально брызжал слюной и размахивал руками:

– Вот пиявка! На минуту ведь отлучился! Чуть успел!

Бухгалтер смотрел в толпу где только что растворился мужчина желающий дорого купить его душу.

– Кто он?
– спросил Пыжиков.

Ангел успокоился и сказал:

– Мошенник. Их на службе у черта много работает. Покупают души, а взамен ничего не дают. Вернее дают ваучер и говорят что на него вы сможете купить все. Не верь им! Это просто липовая бумажка!

Иван Иванович кивнул:

– Ваучер говоришь? Как же, как же, помню... Действительно липа.

Ангел широко улыбнулся:

– Ладно, будем считать это твое первое знакомство с загробным миром. Держись поближе ко мне и рот не разевай.

– А куда ты кстати пропал?
– спросил бухгалтер.

– Уф! Прости, со вторым подопечным была проблема. Жена у него мигера, чуть не доканала беднягу. Совсем запилила. Пришлось договариваться с ангелом ее дражайшей матушки, чтобы та ей позвонила. Теперь все хорошо. Думаю на пару часов жену я "вырубил". Ну что, пойдем? И ангел его потянул в сторону дверей какого-то лифта.

– А теперь нам к лифту.

Двери лифта открылись и они зашли в очень большой лифт со скамейками по краями. В лифте сидело несколько человек.

Ангел поздоровался с очень полной кудрявой женщиной, которая показалась Пыжикову просто гигантской, но женщина даже не посмотрела в сторону Прокопа.

Лифт поехал и они сели как раз напротив этой женщины.

– Кто эта толстуха?
– пошептал бухгалтер на ухо ангелу.

Тот захихикал:

– Это Зубная Фея, - и поймав непонимающий взгляд бухгалтера продолжил.
– У вас она не известна, а в Америке суперзвезда! Ее знают даже малыши.

– А чего она на тебя дуется?

Прокоп махнул рукой:

– Да, пошутил как-то неудачно, что если она сядет какой-нибудь детке на подбородок, зубки ему больше не понадобятся.

Иван Иванович после этих слов громко рассмеялся. Ему было неловко, и он прикрыл рот рукой, поэтому смех больше походил то ли на фырканье, то ли на чихание.

Ангел смеялся не скрываясь. Фея зло посмотрела на них и засунув в рот очередной крекер яростно его зажевала.

Утирая слезы, ангел шепнул бухгалтеру:

– Ох, уж этот фаст фуд!

Чем вызвал приступ бешенного смеха у Иван Ивановича, от которого тот согнулся пополам.

К их счастью в этот момент двери лифта открылись и они вышли, оказавшись в просторном холле с линией откидных кресел возле стены, напоминающих театральные. Кстати, именно так в тот момент себя и чувствовал Иван Иванович. Ему казалось что они смотрит фасморогричную постановку новомодного режиссера, который чтобы удивить пресыщенного зрителя, решил сразу выложить весь арсенал возможных сюжетных трюков, ничуть не заботясь о том, совмещаются ли они по мысли и сюжету.

По середине зала была высокая дверь, на которой было написано: "Тихо, идет совещание! Посторним вход воспрещен!".

Ангел с бухгалтером сели в кресла. Пыжиков обратил внимание на странную пару возле дверей. Это был аппатичного вида мужчина в трико и майке-алкоголичке, на шее его висела веревка с удавкой. Темный цвет лица мужчины не оставлял сомнений в выбранном им виде смерти. Возле его ног маленькая девочка с большими бантами рисовала классики. Наконец, она закончила их чертить и что-то напевая, начала прыгать. Мужчина возле нее, все также и сидел с безучастным видом, не обращая ни на кого внимания.

– Кто эта девочка?
– спросил Иван Иванович.
– Она тоже умерла?

– Она ангел, - подмигнув сказал Прокоп и глазами поймав взгляд Пыжикова поиграл бровями.
– Теперь ты понимаешь что тебе в моем лице крупно повезло?

Иван Иванович почувствовал, что у него потеют ладони.

– Ты вроде говорил, что у тебя тут есть блат?

Ангел достат из кармана пилку с стал подпиливать ногти на правой руке:

– Фу! Какое слово, блат! Это не совсем так. В суде должен сидеть один из моих прошлых подопечных. Думаю, все будет хорошо.

– Надеюсь, - сглотнув слюну прошептал Пыжиков.

– Я сейчас, - сказал ангел, и пошел загянуть в дверь. Его голова находилась внутри несколько секунд, потом он с растерянным видом повернулся к Ивану Ивановичу.
– Его там нет.

– Нет?!
– вскочил со своего места бухгалтер.
– То есть как нет?! Что же делать?

В этот момент лампочка над дверью ненадолго зажглась и погасла, дверь открылась. Девочка перестала прыгать, взяла за руку мужчину и они зашли внутрь.

– Ладно, не дергайся!
– сказал Прокоп и потянул усаживая Ивана Ивановича.
– Авось прорвемся. Ты вроде грешил не сильно...

Иван Иванович потрясенно уставился в пол:

– Знаешь, Прокоп, я ведь только сейчас понял что действительно умер.

Он поднял глаза:

– Я умер 31 декабря и никто обо мне даже не поплачет. Я умер никому не нужным...

После этих слов, Пыжиков уронил голову на руки и горько заплакал. Ангел смотрел на него не зная что предпринять, затем робко погладил по голове.

– Если тебя это конечно успокоит, то один человек все же будет по тебе горевать, причем очень сильно.

Иван Иванович поднял на ангела недоверчивый взгляд. Ангел начал оправдываясь:

– Не, не я... Ну вернее, я конечно буду, но сильне меня по тебе будет кручиниться Ольга Львовна.

Пыжиков напряг память пытаясь вспомнить загадочную Ольгу Львовну, но так никого и не вспомнил.

Ангел покачал головой:

– Эх, ты! Даже не заметил! Это твоя соседка по лестничной клетке.

Пыжиков сразу вспомнил чуть полноватую даму ближе к сорока. Местные старушки звали ее просто Олей, поэтому он и не знал ее отчество. Они сосем не общались, только здоровались при встрече и иногда спускались утром на одном лифте. У нее были красивые длинные русые волосы и печальные серые глаза, смотрящие прямо и немного строго.