Босиком по стеклам

Любой девушки, кроме той, что имеет фамилию Саадат. Мамуль, ты забыла? У нас в семье любят психов! В том, что я вляпалась в Коулмана, есть и ваша вина. Твоя конкретно. Гены берут свое.

– Мне очень сложно было решиться на этот разговор с тобой, милая, – мама заботливо накрывает мою ладонь своей, и впервые за всю жизнь мне не становится теплее от ее жеста. – Но когда-то я выбрала твоего отца, он выбрал жизнь в Анмаре. Я приняла это с открытым сердцем, потому что люблю его. Не потому, что прогнулась под него, подстроилась, стала безвольной. Ко многим вещам здесь я не была готова, но Джаред сделал все для того, чтобы каждый день был наполнен счастьем. Мне жаль, что вам приходится во многом подстраиваться под наши решения, под устои этого мира. Но…как показала история Алисии и Амирана – восточные обычаи и традиции могут привезти к настоящей, большой, глубокой любви, – слушаю маму со скучающим видом, все еще делая вид, что новость о помолвке с Фейсалом меня не трогает. – Потом Камилла…сейчас ты. Честно, я не представляю, что было бы со мной, если бы я оказалась на вашем месте в двадцать лет. Но…ваш отец меня тоже не спрашивал, – усмехается Мелания. – Кажется, та девчонка в свитере с эмблемой Йельского университета осталась где-то далеко-далеко, – она переводит мягкий взгляд на одну из фотографий, расположенных на моей тумбочке. На изображении запечатлена я в свитере филиала американского университета, построенного в Асаде. Должно быть, мама видит себя в юности на этом снимке и немного тоскует по тому времени и эмоциям.

Я сжимаю кулаки в карманах своей просторной рубашки, сдерживая абсолютно все, что хочется прокричать. Внутри бушует настоящий шторм из противоречивых чувств, но я не думаю, что будет целесообразно обрушить его прямо сейчас. Я буду умнее… хитрее, наглее. Смелее. Я обязательно что-нибудь придумаю, а моя спокойная реакция лишь выиграет для меня время и шанс отвоевать право на свободу.

– Но ты не выглядишь расстроенной, – внимательно разглядывая меня, подводит итог Мелания. – Я боялась, что ты уже влюблена в кого-то или вроде того, – она явно проверяет меня, выводит на откровения. – И думала, что ты не хочешь замуж.

– Я действительно не хочу замуж, – пожимаю плечами, прекрасно понимая, что переигрывать и строить из себя со всем согласную мисс святость тоже не стоит. – И не готова к детям, к совместному быту. Но я знаю, что вы выбрали для меня достойного человека. Мне правда нравится Фейсал. Не знаю, какой временной срок вы отвели нам до свадьбы. Будет здорово, если мы узнаем друг друга еще лучше. Полагаю, что помолвка состоится совсем скоро, но до свадьбы я смогу доучиться? У меня есть пара лет… Впрочем, это неважно. У нас с Фейсалом прекрасные отношения. Он мог бы быть моим лучшим другом или старшим братом, которым я восхищаюсь, – у меня зубы сводит оттого, насколько скучно и бесстрастно это звучит.

– Ты не мечтаешь о большой любви? – пытает меня Мелания. Она прощупывает почву. Не хочет повторения ситуации с Алисией. Не беспокойтесь, я по пеплу не побегу.

– Не думаю, что способна любить кого-то кроме себя, мам, – фыркаю я, поправляя невидимую корону на голове.

– Меня беспокоит твоя реакция…, – вновь кидает в меня свои проверки Мелания. Она хочет докопаться до сути, вывести меня на эмоции? Они с отцом не получат этого. Два волка в овечьей шкуре. Притворяются лучшими родителями на земле, а сами отдают своих дочерей за выгодных женихов, словно товар.

Ненавижу!

– Я принцесса провинции Анмар, мам. Меня ждет договорной брак, как во всех этих сериалах про свадьбы монархов и знати, – продолжаю иронизировать и относиться ко всему легко и непринужденно. – Ты действительно думала, что после историй Ками и Алисы это меня удивит? – игриво вздергиваю бровь. – Я была готова к этому. И думала как раз о Фейсале. Вы очень предсказуемы. Ну а поскольку с мужчинами не из нашего круга я фактически не общалась, то не успела ни в кого влюбиться, как Камила и Алисия. Все, кто мне интересен, из ваших претендентов. И Фейсал самый лучший из них.

Мама тяжело вздыхает, еще раз пробежавшись по мне обеспокоенным взглядом.

– Мне спокойно, что ты не сердишься на нас. Прости, что пытаю тебя. Я переживаю за твои чувства. Не хочу, чтобы ты наделала глупостей.

Ложь! Переживала бы, постояла бы за наши с девочками чувства!

Твой брак держится на том, что ты постоянно прогибаешься перед отцом. Как бы ты его ни любила, как бы он ни любил тебя… ты всегда будешь зависима от его воли, от его мнения, от его слова, от его взгляда… ты всегда будешь выплясывать под его дудку.

Не обманывай себя, мам.

– Не переживай, все в порядке, – открываю ноутбук, возвращая его на колени. – Я хочу дописать программу, мам, – бросаю мимолетный взгляд на дверь, после чего симулирую занятость, стуча по клавишам. – Передай папе, что я бы хотела видеть какую-нибудь классную группу на нашей с Фейсалом помолвке. Гулять так гулять, верно?

– Он организует для тебя все самое лучшее, – тепло заверяет Мелания. – Я очень тебя люблю, – прикасается к моему плечу, пока я во всю делаю вид, что программирую.

– А я тебя, – бросаю с улыбкой и тут же перевожу взгляд на экран.

Мама уходит, и я облегченно выдыхаю, как только дверь за ней захлопывается. В уголках слезы замерзшими иглами скапливаются. Закрываю крышку ноутбука и вскакиваю, пиная ногой мягкую игрушку, подаренную родителями.

– Спасибо! Спасибо, что сказали. Спасибо, что не послала отца. У него была бы ультимативная подача, и мне было бы чертовски трудно сдерживать свои эмоции при нем.

Во мне все пылает от гнева и ненависти. Чувствую себя последней и неблагодарной свиньей, корю себя за ярость к родителям, но ничего не могу с собой поделать. Ненавижу, ненавижу каждый момент, когда на мою свободу посягают и ставят меня в рамки. И каждый гребанный раз они сужаются. Прутья клетки вот-вот воткнутся мне в ребра и срежут крылья.

А я… ничего не могу с этим сделать.

Хочется зарыдать от бессилия. Проклятье. Это не справедливо. Эти двое любят друг друга, а своих дочерей заставляют довольствоваться крохами дружбы и навязанного партнерства. Издевательство.

В ту самую секунду, когда я собираюсь придаться слезам и всхлипам, телефон в моем кармане подает знакомую вибрацию, привлекая к себе внимание:

Брейн: Как ты? Почему молчишь?

Я не отвечала ему сутки. Всегда так делаю, чтобы он не думал, что я сижу с телефоном и жду его сообщения.

Пикси: Ты прислал мне много работы, босс. Забыл? К тому же я сейчас ни о чем не могу думать. Я узнала что-то, что сильно изменит мою жизнь…
Брейн: Что за новость?
Пикси: Я выхожу замуж за Фейсала аль-Рахима.
Прикладываю фотографию к последнему сообщению.
Пикси: Горячий, правда?
Брейн: У тебя проблемы со вкусом, Пикси. *тошнит*

Злорадно улыбаюсь, всеми фибрами души ощущая его ревность. Боже, он ревнует. Почему это так сладко? Хотела бы я видеть его лицо в этот момент.

Пикси: Поскольку скоро меня ждет семейная идиллия, я хорошенько оторвусь на Саботаже. Тебя ждать?
Брейн: Нет. Завтра ночью я буду занят.

Брейн был в сети минуту назад.

Завтра ночью.

У меня внутри все надрывается, когда я представляю, что он может просто так пойти и взять любую женщину. И у него их в изобилии, в нескончаемом потоке, в котором мне нет места. Да я бы и не хотела быть одной из сотен, но от этого осознания не менее больно.