Босс для подруги

— Насколько небольшой?

— Думаю, ответ ты и сам знаешь…

Тот лишь бросает еще один нечитаемый взгляд и, подойдя чуть ближе, подает Матвею руку.

— Тогда жду вас в гости.

— Марте привет, — отвечает Волошин, отвечая на рукопожатие.

Глава 27

Мы остаемся одни, а меня просто разрывает от вопросов, которые я хочу задать. И не знаю, с чего же все-таки начать — расспросить до конца про схему махинаций или уточнить, действительно ли нас только что пригласили в Москву вдвоем.

— Больше тебя никто не обидит, — довольно серьезно заявляет мужчина, глядя мне в глаза. — Я не позволю.

— Я видела утром Андрея. — шепчу в ответ.

— Ублюдок, — цедит он. — Все-таки воспользовался возможностью!

— Откуда он узнал, что ты уехал?

— Он — племянник твоего Косарина. Не родной, двоюродный. Тот поручил ему добыть компромат на меня, чтобы обеспечить себе отчет в том виде, в котором ему нужно.

— Тот самый компромат?

— Да. Андрей решил воспользоваться им и в личных целях.

— Каких?

— Свести счеты. В институте у нас с ним было немало конфликтов, и чаще всего в проигрыше оказывался он. Андрей считал, что он лучше и популярнее… да, в общем, неважно. Получил возможность и захотел отыграться. Не уверен, что Василий Николаевич был в курсе подобного.

— И пошел у него на поводу, — говорю скорее для себя.

— Да. А вчера со мной связался Косарин и открыто заявил, что если я не хочу пятна на репутации, то напишу в отчете то, что ему нужно.

— Значит, он заранее все знал, — разочарованно произношу, понимая, что совсем не знала человека, с которым столько лет работала.

— Знал и умело разыграл карты. Но не знал, что уехал я не так далеко, а вернусь не один.

— Генеральный заранее был предупрежден?

— Конечно. Весь план был проверен и выверен. Второго шанса у нас могло и не быть.

— Ты настолько хорошо просчитываешь все наперед, — задумчиво произношу я. — Со мной ты тоже все просчитал и выверил? И показной роман, и отгулы, и то, что я вовремя появилась в офисе.

— Нет, послушай, я. — Матвей замолкает. Только смотрит так, будто в голову хочет забраться. Что ж, ты и так уже там. К чему стараться-то?

— Ты что?

— Я не умею этого. Это Вересов. Он гений в этом смысле. — Вопросительно вскидываю брови. — Ярослав. Он очень умный и всегда все просчитывает. А я лишь следовал его указаниям.

— То есть.

— Да нет же! — теряет терпение бывший босс. — Мои чувства к тебе — настоящие! Понимаешь? Я не думал, что все обернется так. Не думал, что еще могу. — он осекается и отводит взгляд, отпуская меня. И без его объятий мне становится холодно. Черт, я уже привыкла к его рукам на моих плечах.

— Ладно, — вздыхаю спустя несколько минут тяжелого молчания, — пойду вещи соберу, что ли.

Зачем?

— Чтобы уволиться наконец.

Мы смотрим друг другу в глаза. Сейчас больше всего хочется, чтобы он подошел, обнял, заверил, что любит, что будет рядом. Но вместо этого он отворачивается, проводит рукой по идеально уложенным волосам и молчит. Просто молчит, словно нас нет, словно все это осталось там, в прошлом. Когда ему нужно было мое доверие. Наивно жду еще несколько минут, но повисшая пауза красноречиво говорит о том, что продолжать разговор о чувствах мужчина не собирается. А я… я не хочу навязываться. Справлюсь. Переболею. Я смогу.

Выхожу в коридор и медленно осознаю, что чуда не случилось. Матвей не остановил меня, не пошел следом. Просто отпустил. Встречаюсь взглядом с Ангелиной. Та ободряюще улыбается мне. Даже жаль, что с этой строгой женщиной я, кажется, подружилась только сейчас.

В кабинете никого нет. Достаю лист бумаги и пишу заявление. Не знаю, что теперь будет с Косариным, с фирмой. Знаю, что оставаться здесь больше не хочу. В конце концов, Глеб прав — это моя жизнь, и мне нужно прожить ее так, как хочу сама. Устрою себе отпуск и отдохну с другом.

Возвращаюсь к Ангелине и оставляю у нее заявление. Она молча забирает, никак не комментируя.

— Спасибо, — говорю, запрещая себе даже смотреть в сторону директорского кабинета. Даже если Матвей там, он, если бы хотел, уже остановил бы меня. Или пришел бы.

Домой возвращаюсь пешком. Идти прилично, но сейчас мне нужна эта прогулка, чтобы упорядочить мысли, в которых царит полный хаос. Последние два дня я провела в полной уверенности, что у нас с Матвеем все ясно и понятно. Но сегодня. Даже оставив за скобками то, что он в какой-то степени все же использовал меня и мое неведение, я отчетливо поняла, что он не готов к чему-то. Мама всегда говорила, что если человек захочет с тобой быть, то найдет для этого возможность. И не может быть никаких оправданий — не смог, не пришел, не позвонил. И сегодня я вдруг поняла, что Волошин не захотел. Он мог остановить меня, попытаться объяснить, почему так странно ведет себя, почему так вышло с чувствами. Но он просто закрылся. А я не хочу вскрывать его тайны силой. Не знаю, что уж там случилось у него, но если он не готов к доверию, к обсуждению, то вряд ли у нас что-то может выйти. И от этого становится грустно.

Вообще, вспоминая всю эту историю, начиная со знакомства в клубе и заканчивая разоблачением моего начальника, мне хочется смеяться. Ведь раньше я считала, что у меня весьма скучная жизнь. А теперь событий даже переизбыток. Настолько, что я просто теряюсь. Чувствую, что, хоть все уже и случилось, меня увлекает в водоворот. И от этого некомфортно. Мне еще предстоит разложить все по полочкам и понять, что же со мной произошло. Но конкретно сейчас хочется просто выдохнуть. Взять перерыв и отвлечься.

Достаю телефон и набираю номер Глеба. Он ведь в отпуске, а значит, может быть свободным в разгар рабочего дня.

— Наташ, привет! — не сразу отвечает мужчина. На заднем фоне слышится ритмичная музыка.

— Я не вовремя?

— Нет, все нормально. Я в тренажерке. Что-то случилось?

— Почему что-то должно случится?

— Ты звонишь в рабочее время, — поясняет он.

— Не хочешь встретиться? — предлагаю я, боясь, что еще немного — и струшу.

— Освобожусь через полчаса. Снова в парк?

— Можно.

— Хорошо, давай.

Завершаю разговор и прикидываю, что времени как раз впритык, чтобы добраться до места встречи.

В итоге даже приходится ловить марштрутку, чтобы успеть. И все равно прихожу второй. Глеб, не говоря ни слова, просто обнимает меня. А я от такого взаимопонимания чуть не плачу. Может, и правда согласиться на его предложение? Ясно же, что я так и останусь одинокой трудоголичкой.

— Почему не на работе? — задает он верный вопрос.

— Уволилась.