Босс. Тайный сын предателя

Герман проходит к комоду и берёт в руки пульт.

– Знаешь, Вероника, лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, – произносит мужчина, затем включает телевизор, листает каналы и останавливается на свежем выпуске новостей.

Громко сглатываю. Герман включил запись того самого выступления, невольным зрителем которого стала я…

– Встречайте, – произносит Федотов с экрана телевизора. – Любовь всей моей жизни, Бестужева Снежана Викторовна.

– Выключи! – из последних сил едва ли не рявкаю я. – Я была на площади, смотрела твоё выступление… Я видела всё своими глазами, Герман… Ты предал меня. Сделал предложение, но при этом женишься на другой…

Мужчина молча выключает телевизор и самодовольно ухмыляется.

– Хорошо, если всё видела, то и вопросов по поводу твоих вещей возникать не должно. Все твои манатки собраны в чемоданы и ждут тебя в кладовке, – будто бы гром среди ясного неба звучит его голос.

Жестокий… Какой же он жестокий!

Кажется, Герман не собирается предпринять и единой попытки, чтобы хоть как-то объясниться передо мной… Такое ощущение, что ему всё равно.

Каждое его слово – словно осколок, вонзающийся в моё сердце. Я пытаюсь найти в своём уже бывшем мужчине хоть что-то знакомое, какой-нибудь признак нашего счастливого прошлого, но вижу только безразличие на его лице.

Я его не узнаю… Такое ощущение, что передо мной другой человек – не Герман, а его холодная и злая копия.

– Ты даже не объяснишься передо мной? Ведь мы только вчера разговаривали о нашей свадьбе, о семье, а сегодня я узнаю, что у тебя уже новая невеста, – с болью выдавливаю из себя горькие на вкус слова.

– Всё очень просто, Вероника, – на выдохе произносит Герман и недовольно скрещивает руки на груди. – Мы люди из разных миров, которые ни при каких условиях не могли встретиться, а уж тем более закрутить бурный роман!

– Выходит, всё то, что ты мне говорил на протяжении года, было ложью? – обжигающие слёзы прокатываются по моим щекам, а руки невольно прикасаются к плоскому животу.

Герман в очередной раз ухмыляется и, не скрывая пренебрежения, смотрит на меня сверху вниз.

– Вероника, ты для меня была девочкой для развлечений, – словно обухом топора врезаются его слова мне в голову. – Надо быть крайне наивной, чтобы надеяться, что я действительно на тебе женюсь. На роль любовницы ты подходишь отлично, а на роль жены такого человека, как я – нет!

Эти слова как удар под дых.

На мгновение у меня темнеет в глазах, низ живота предательски покалывает. Всё вокруг расплывается, мир буквально раскалывается на тысячи осколков.

– Выходит, что и не было никакой любви? Поигрался и выбросил на улицу, как надоевшего котёнка? – обжигающие слова сами собой срываются с языка.

– Любовь?! – наигранно вытягивает одну бровь вверх. – Я бы назвал это влечением, минутным помутнением рассудка, но не любовью. Вероника, давай не будем закатывать истерики. Чемоданы в кладовке, машина ждёт тебя у выхода. Водитель отвезёт тебя на вокзал.

– На вокзал… – шепчу в ответ, с болью прикусив губу.

– На вокзал! В выборе нового места жительства я тебя не ограничиваю. Выбирай и поезжай куда угодно. Да хоть на самый ближайший хрен пойми куда, мне всё равно.

– Всё равно… – не знаю зачем, но я снова повторяю слова мужчины.

Он подходит ближе, наклоняется, как будто хочет обнять, но я отстраняюсь.

– Тебе следовало бы поторопиться. С минуты на минуту приедет Снежа. Ей будет неприятно, если она застанет тебя в моей квартире.

Громкий звук дверного звонка заставляет сердце ёкнуть.

– А вот и Снежа. Жалко, что ты не успела уйти до её прихода. Придётся знакомиться, – произносит Герман и едва ли не бегом выходит из спальни. Торопится скорее открыть дверь своей новой избраннице…

Глава 4

Вероника

– А вот и Снежа. Жалко, что ты успела уйти до её прихода. Придётся знакомиться, – надменно произносит Герман и едва ли не бегом выходит из спальни. Торопится скорее открыть дверь своей новой избраннице…

Мои руки начинают дрожать. Я не могу поверить, что это действительно происходит. Как будто нахожусь в страшном сне, из которого невозможно проснуться.

На негнущихся ногах прохожу в кладовку. Два чемодана с моими вещами стоят в углу и ждут своего часа… Всё, что у меня осталось…

Слышу, как Герман стучит дверным замком, открывает дверь и впускает ту, кто разрушила мою жизнь.

Громкий стук входной двери звучит как выстрел. Она здесь. Я не успела уйти. Он не успел прогнать меня до её прихода…

Выкатываю тяжёлые чемоданы в прихожую и встречаюсь с хищным взглядом роковой брюнетки, занявшей моё место. Она смотрит на меня с удивлением, смешанным с триумфом. Несколько мгновений мы стоим в неловком молчании.

Герман нарушает повисшую тишину:

– Снеж, это Ника. И она уже уходит. Не переживай, родная, она нас больше никогда не побеспокоит.

Но я стою как вкопанная. Эта сцена кажется мне абсурдной. Герман в одночасье выкинул меня из своей жизни, и на моём месте теперь другая.

Длинноногая брюнетка с несколькими килограммами штукатурки на лице. Эталон современной красоты – холодной, нечеловеческой, искусственной.

– Даже не выпьешь со мной чаю? – самодовольно произносит мерзавка и пробегает по мне брезгливым взглядом.

Собрав остатки своего достоинства, я поднимаю чемоданы и направляюсь к выходу, не оглядываясь. В моей голове только одна мысль: я смогу пережить это. В конце концов, я найду силы двигаться дальше. Ради себя, ради своего ребёнка!

Я выхожу из квартиры, оставляя за собой прошлое, которое так резко и безжалостно от меня отняли. Жизнь ещё впереди. Но этой главе под названием «Герман» пришел неожиданный конец.

Я выхожу из подъезда на улицу, холодный осенний ветер бьёт мне в лицо, будто пытается вернуть к реальности.

– Вероника Владиславовна, добрый день, – меня приветствует водитель Германа, забирает тяжёлые чемоданы и открывает передо мной дверь дорогого автомобиля.

Громко вздохну забираюсь на задний ряд премиального внедорожника.

В салоне автомобиля я сразу ощущаю знакомый аромат. Тот самый чужой и резкий запах женских духов, которым пропах Герман…

Сердце сжимается, голова начинает кружиться.