Бой на Калиновом мосту

— Завези мне яблочка.

Дала ему гребеночку, он поклонился и поехал.

Ехал, ехал, стоит ещё избушка, в избушке старушка. Он входит в ту избушку и говорит:

— Здравствуй, бабушка!

Она отвечает:

— Здорово!

И спрашивает он:

— Что, бабушка, нельзя ли мне так и так доехать до этакого-то места?

— Отчего же, ты можешь, вот тебе на щеточку, а ты завези мне яблочка.

Поехал ещё дальше.

Ехал-ехал, стоит ещё избушка, в избушке старушка. Он входит в ту избушку и говорит:

— Здравствуй, бабушка!

— Здорово.

— Нельзя ли мне так и так доехать до этакого-то места?

— Отчего же, ты можешь, вот тебе платочек, а ты завези мне яблочка.

— Хорошо, завезу.

Ехал-ехал, приехал туда в самую полночь, все пташки приумолкли и львы заснули. Он и говорит коню:

— Что, конь, перевезешь или нет?

— Держись крепче, Иванушка-шутничок!

Конь махнул и перепрыгнул чрез ту ограду. И ходил Иванушка по тому саду, нарвал яблок, почерпнул воды и хотел было ехать, да одумался: «Что ж я еду все равно как по-воровски».

И пошел он в палаты. А там Вифлеевна-богатырша спит крепким сном. И написал он записку: «Тут был шутничок, Иванушка-дурачок».

И пошел вон из палаты, подходит к коню и говорит:

— Что, конь, перевезешь или нет?

Конь и говорит:

— Нет.

— Как же быть-то?

— Поди, — говорит, — умойся.

Он сходил, умылся.

— Поди в другой.

В другой умылся.

— Ну уж поди в третий.

И в третий умылся.

Подходит к коню и говорит:

— Что, конь, перевезешь или нет?

— Ну садись!

Конь махнул, да копытом зацепил за струны. Струны заревели, львы забрехали. Вдруг Вифлеевна-богатырша просыпается, села на своего коня и поехала Иванушку догонять.

Тут дурачок подъезжает к избушке и говорит:

— Здравствуй, бабушка, на вот тебе яблочко, нельзя ли баньку истопить?

Та старуха съела яблоко, стала молодая и говорит ему:

— Ты, — говорит, — утекай поскорей, за тобой гонят в погоню.

Только отъехать успел от избы, богатырша и нагоняет его. Бросил ту гребенку, какую ему старуха дала. Сделался частый лес: ни пройти, ни проехать. Покуда она раздергала тот лес, Иванушка к другой избе уехал.

Входит в ту избу и говорит:

— Здравствуй, бабушка. На вот тебе яблочко, нельзя ли баньку истопить?

Она съела то яблоко, стала молодая и говорит ему:

— Ты уезжай поскорей, за тобой гонят в погоню.

Он только успел отъехать от избы, богатырша его нагоняет, он бросил ту щеточку, которую ему старуха дала, — сделалась трясина. Как конь ни прянет, так по уши утонет. Пока она перевела коня, он к третьей избе подъехал.

Входит в ту избу и говорит:

— Здравствуй, бабушка! На вот тебе яблочко.

Старуха съела то яблочко, стала молодая и говорит ему:

— Поезжай поскорей, за тобой гонят в погоню. Он и поехал.

Только приезжает на свою границу, богатырша его нагоняет. Он махнул тем платком, который ему старуха дала, — сделалась река. Он по тот бок реки, она по другой — и кричит ему:

До тех пор жди, пока я человека с письмом пришлю, тогда приезжай ко мне.

Она поехала назад. А он лег отдохнуть на том берегу и заснул. Братья идут его встречать, нашли его сонного, взяли его да зарезали, яблоки обобрали; приносят яблоки к отцу. Отец и говорит:

— Ах, дети мои, как вы скоро сходили.

Отец съел тех яблок и стал молодой.

Дурак до тех пор лежал, покуда богатырша прислала человека с письмом. Вот человек подошел к нему посмотрел-посмотрел и пошел назад.

Приходит и сказывает ей, что он зарезан. Вифлеевна-богатырша взяла живой и мертвой воды и поехала к нему. Приезжает к нему, облила его мертвой водой, он стал сохранен; облила его живой, он встал и говорит:

— Ах, как долго я спал!

Она и говорит ему:

— Ну, поедем к твоему отцу.

Приезжают в дом к отцу, она и говорит братьям:

— На что ж вы обобрали его, ведь не вы достали [яблоки].

Они и говорят:

— Вишь, мы.

Она и говорит [одному из братьев]:

— Как стерпишь с моего щелчка, так ты.

Ударила одного брата, не стерпел. Дурак другого ударил, и этот не стерпел. И поехали они домой.

Приезжают они в тот сад и живут там год и два. Она уверилась в нем, дала ему ключи: «Везде, — говорит, — ходи-гляди, только в один сарай не гляди». Он везде глядел и услыхал шум за оградой. Приходит и сказывает ей:

— Что-то у нас за оградой шум, дай я поеду, побью их там.

— Нет, ты оставайся дома, я сама поеду. Поехала она.

Он и говорит:

— Что ж она не велела в сарай смотреть, дай посмотрю.

Посмотрел, там висит змей на двенадцати цепях. Тот змей и говорит ему:

— Иванушка-шутничок, дай мне напиться, я тут с голоду умираю.

Иванушка взял ведро, почерпнул и дал ему напиться. Выпил.

— Дай, — говорит, — еще.

Еще выпил.

— Дай уж еще.

И это выпил. Тряхнулся, все цепи перервал и полетел.

Вифлеевна-богатырша побила народ и едет назад. Змей её схватил с коня и улетел с ней.

Дурачок жил и год, и два — скучно стало, поехал её разыскивать. Ехал он, и попался ему рак морской. Иванушка хочет его убить. Рак и говорит ему:

— Иванушка-шутничок, не бей меня, я тебе пригожусь.

Он не стал его бить.

Ехал, ехал, и нашел, где змей живет, выждал время — змей улетел. Пришел он в змеиный дом, богатырша заперта за железными решетками. Он те решетки изломал, взял её и поехал. Змей прилетел — нету. Сел на своего коня (а змеиные кони летают под облака) взвился он под облака, и чуть-чуть видно их. Догоняет их [змей] и говорит:

— Ну, Иванушка-шутничок, за то я тебя прощаю, что ты дал мне напиться, а ежели ты в другой раз приедешь, тебе не то будет.

Взял богатыршу и уехал.

Дурачок остался один; пожил-пожил, опять соскучился и поехал опять за ней. Ехал он, напался на него рой пчел, он снял с себя рубаху, намочил её и хочет погубить их. Матка и говорит:

— Иванушка-шутничок, не губи, я тебе на время пригожусь.

Он не стал их губить. Приезжает к змею, змей улетел. Он взял богатыршу и поехал. Змей прилетает — её нету. Сел на своего коня, взвился кверху и нагоняет их.