Бой неизбежен!

Это заявление получает еще одно подтверждение, если здесь вообще нужны подтверждения. «Милан» не открыл ответный огонь даже после нескольких выстрелов по нему. Капитан Монрайс сбил летающую лодку «Лондон», но сделал это после серии грубейших провокаций. Тщательное расследование, проведенное французами, подтвердило это.

Капитан 2 ранга Косте, служивший в штабе адмирала Ребуффеля в Касабланке, подтверждает, что все испытали облегчение, когда выяснилось, что корабли прошли пролив без боя. «Весь день после выхода в море Соединения Y мы страшно нервничали и испытали облегчение, когда обошлось без боя».

* * *

Знал ли Сомервилл заранее о приближении Соединения Y?

Следует напомнить, что первую информацию о выходе французов Сомервилл, согласно его рапорту, получил из донесения «Хотспура», отправленного в 5.12. Он утверждает, что получил телеграмму из Мадрида только в 8.00. Но адмирал Норт заявил, что эта телеграмма попала на «Ринаун» гораздо раньше, хотя никогда не говорил, что лично отправил ее. Он сказал Стефену Роскиллу, что поддерживал постоянный контакт с Сомервиллом по телефону. В другой раз Норт заявил, что Сомервилл знал содержание телеграммы из Мадрида, если судить по его инструкциям эсминцам.

Судя по всему, журнал регистрации входящих звонков «Ринауна» не сохранился, поэтому ответить на вопрос совершенно точно не удастся. Однако капитан 1 ранга М. Дж. Эванс, который был дежурным офицером на «Ринауне» в ту ночь, утверждает, что отчетливо помнит все, связанное с этим делом.

«Я не помню никакой информации о том, что французские корабли вышли в море, до получения радиограммы «Хотспура». Так как я был дежурным офицером штаба, то прибыл обсудить это с Джеймсом Сомервиллом. Я не помню, чтобы он хоть как-то показал, что знает об их выходе. Сигналы с Башни передавались на «Ринаун» по прямому телефону. Но зашифрованные сообщения после расшифровки доставляли посыльные».

Он подтвердил это капитану 1 ранга Ч. П. Ф. Брауну, который также писал: «Он помнит совершенно четко, что ни адмирал Сомервилл, ни вообще кто-то на «Ринауне» знал о выходе французов в море до получения радиограммы «Хотспура», когда было уже слишком поздно».

Но при этом все упускают из вида сообщение Гаскойна, которое два адмирала обсуждали.

* * *

Каковы были последствия радиограммы «Хотспура»?

Одной их самых больших загадок, связанных с прохождением шифрованных сигналов сквозь дебри Адмиралтейства, является судьба радиограмм, посланных «Хотспуром». Его первое сообщение было получено Первым Лордом Адмиралтейства поздно утром. Мы должны предположить, что дальше сигналы начали поступать быстрее. Капитан 1 ранга Лейман рассказывает:

«В моем первом сообщении от 4.45 говорилось о кораблях, несущих ходовые огни. Мои последующие радиограммы Норту должны были передавать дальше в Адмиралтейство. Все эти сообщения и одна телеграмма самого Норта от 6.17 должен был видеть дежурный офицер, капитан 1 ранга Беван. Ночью дежурному офицеру всегда приходится решать тяжелую задачу: будить ли шефа при получении сигнала, рискуя получить нагоняй, если это не было необходимо? По каким-то причинам Беван решил, что сообщения из Гибралтара не требуют немедленного вмешательства Паунда. Впрочем, он мог думать, что в Гибралтаре имеется достаточно адмиралов, способных принять необходимые меры».

Не слишком ли плотно Адмиралтейство контролировало Соединение Н?

Норт и его сторонники всегда подчеркивали, что Соединение Н является отдельной эскадрой. Многие говорят «независимое», но это не так. До сих пор Адмиралтейство непосредственно контролировало все его основные операции, поэтому адмирал Норт вполне справедливо ждал приказов и в данном случае. Действительно, до сих пор Уайт-холл плотно контролировал Соединение Н. Был ли это еще один пример чрезмерной централизации? Стефен Роскилл приводит примеры, когда во время Норвежской кампании Адмиралтейство начинало напрямую руководить военными действиями. Это происходило в основном из-за личных амбиций Черчилля и неоднократно создавало опасные ситуации, заставляя адмирала Форбса протестовать. С фактами, которые приводит Роскилл, спорить не приходится. Но во время инцидента с Соединением Y Черчилль был уже премьер-министром, а не Первым Лордом Адмиралтейства. Разумеется, он не прекратил своих попыток «порулить», но теперь делал это, оказывая давление на Александера и Паунда. С другой стороны, даже самые рьяные защитники Паунда признают, что он имел склонность замыкать все на себя.

В случае с Соединением Н вмешательство Адмиралтейства было более оправдано, чем в других эпизодах, потому что эта эскадра имела особый статус. Она использовалась для проведения особо важных операций в Средиземном море и Атлантике. Поэтому наладить координацию действий в обоих этих районах местное командование в Гибралтаре просто не могло.

Однако все это, по мнению адмирала Паунда, отнюдь не освобождало адмирала Норта от обязанностей, которые должен брать на себя адмирал. Лорд Фрезер заявил:

«Сэр Дадли Норт был не разжалован, а отстранен от командования. Это было, сделано потому, что он не послал флот в море, когда это требовалось, а сидел и ждал приказов. Первый Морской Лорд сказал: «Я не могу работать с людьми, которые говорят, что ждали приказов, потому что я могу и не знать всего, что известно им». Поэтому его и сняли».

Норт всегда говорил, что Адмиралтейство постоянно отдавало приказы Соединению Н, поэтому он вполне мог ждать хоть каких-то инструкций. Но тогда Норт был обязан находиться в полной готовности исполнить любой приказ, особенно приказ перехватить французов. Вместо этого он приказал эсминцам прекратить слежение и отправил их на восток. Адмирал Сомервилл хотя бы привел свой корабль в состояние повышенной готовности. Поэтому правы были те, кто утверждал:

«Поэтому резонно было бы ждать, что Норт отправит запрос с самой высокой срочностью, чтобы выяснить: останавливать французов или нет? Он должен был сделать это после того, как не получил ответа Адмиралтейства на свои первые сообщения, и просто обязан после получения радиограммы «Хотспура». Французские крейсера в это время еще находились в 2 часах хода от Гибралтара. «Ринаун» стоял в часовой готовности к выходу, и этого было вполне достаточно. Сигнал с грифом «экстренно», отправленный открытым текстом (а почему бы и нет?), в Адмиралтействе могли получить уже через 15 минут. «Ринаун» вполне мог покинуть порт и ждать у Тарифы или даже дальше на запад, если бы решили, что нужно выиграть время».

Взаимоотношения адмиралов Норта и Паунда

Среди множества аргументов обязательно упоминают различные характеры адмиралов Норта и Паунда. При этом подразумевается, что они были прямой противоположностью друг другу, что неизбежно приводило к столкновениям. Я крайне в этом сомневаюсь, но давайте посмотрим, что думали подчиненные об этих двух командирах.

Капитан 1 ранга Браун вспоминает Норта «как очень приятного, веселого человека, хорошего командира корабля, которого любили офицеры и матросы, но — как сказал бы генерал Монтгомери — это был его потолок».

Мемуары капитана 1 ранга Леймана говорят то же самое:

«Мне пришлось посетить контр-адмирала Норта, который командовал базой в Грейт-Ярмуте, так как я отвечал за работу станций радиоперехвата, расположенных там. Тогда я сказал Норту, что Адмиралтейство должно было получить первое сообщение «Хотспура» о контакте с французами. Я думал, это поможет ему, так как Адмиралтейство слишком долго ничего не предпринимало, имея на руках эти сигналы. Я служил с Нортом (и уважал его), когда он был начальником штаба Резервного флота. Я по-прежнему уважал Норта, когда он служил в Гибралтаре, но, думаю, он неправильно оценил ситуацию, когда имел дело с эскадрой Виши».