Бой неизбежен!
Шрифт:
8 июля в 8.07 адмирал Каннингхэм получил первое точное сообщение о том, что итальянский линейный флот находится в море. Его обнаружила подводная лодка «Феникс». Она передала по радио, что в 5.15 видела 2 вражеских линкора и 4 эсминца в точке 35°36' N, 18°28' О. Итальянцы шли курсом 180 градусов. Подводная лодка дала торпедный залп с предельной дистанции, но успеха не добилась. Увы, это было последнее сообщение маленького отважного «Феникса», так как подводная лодка не вернулась из этого похода. 16 июля у побережья Сицилии она была атакована и потоплена итальянским миноносцем «Альбатрос».
Однако ее радиограмма встряхнула всех. На мостике «Уорспайта» адмирал Каннингхэм и его штаб попытались определить, куда движутся итальянцы. Это было соединение Кампиони, вышедшее из Таранто. Оно находилось в 180 милях восточнее Мальты и в 500 милях западнее «Уорспайта». Поэтому адмирал Каннингхэм приказал командующему Мальтийской военно-морской базой отправить на поиски «Лондоны», обнаружить вражеские корабли и начать слежение за ними. Если они продолжат следовать на юг, то могут попасть в лапы Средиземноморскому
До тех пор, пока не поступит достоверное сообщение о присутствии противника, пока не будут определены состав и курс его соединений, Каннингхэм предпочел следовать прежним курсом. Новое подтверждение того, что противник в курсе действий англичан, было получено, когда в то же утро самолеты «Игла» обнаружили еще 2 итальянские подводные лодки. Они были атакованы старыми бипланами и погрузились. Но теперь следовало ждать появления самолетов Реджиа Аэронаутика.
К этому времени Средиземноморский флот оказался в пределах радиуса действия самолетов с Додеканезских островов, поэтому следовало ожидать мощных ударов бомбардировщиков. Еще во время первых вылазок в этот район англичане удивлялись тому, что таких атак не последовало. Теперь стало ясно, что итальянцы берегли силы для более благоприятного случая, который и представился сегодня.
Основными типами бомбардировщиков итальянских ВВС в это время были «Савойя-Маркетти» SM-79 и SM-81. Для ведения ближней разведки они использовали гидросамолеты «Кант» Z-506 и другие подобные машины. Итальянцы полагали, что крупные соединения горизонтальных бомбардировщиков, действуя на больших высотах, могут добиться успеха, если бомбометание будет точным. Такой тип атаки позволял бомбардиру головного самолета каждой группы спокойно выбрать цель, пока бомбардировщик идет прямым курсом, держась высоко за пределами досягаемости многоствольных зенитных автоматов. После того, как ведущий сбрасывал бомбы, то же самое делало все звено из 4 или 5 самолетов. В теории бомбовый ковер обязательно должен был накрыть цель, какие бы маневры уклонения она ни совершала.
Во время многочисленных учений в довоенное время подобная тактика приносила успех. Итальянцы имели большое количество бомбардировщиков и были совершенно уверены, что массированная атака тихоходных линкоров обязательно будет удачной. Безупречный строй бомбардировщиков можно было расколоть только атакой истребителей или плотным и метким зенитным огнем. Однако британский флот не имел, или почти не имел, никаких возможностей сбить бомбардировщики с боевого курса.
Как мы уже говорили, обычно «Игл» не имел истребителей. Но, к счастью, в этом случае кто-то оказался провидцем, и на борту авианосца оказалось несколько «Си Гладиаторов» из скудных резервов ВСФ, имевшихся в Египте. Разумеется, на «Игле» не было ни одного летчика-истребителя. Однако двое пилотов «Суордфишей» вызвались добровольцами, и в течение последующих 5 дней они проявили чудеса героизма. Кроме того, зенитный огонь кораблей оказался далеко не таким точным и успешным, как надеялись до войны. Как вспоминал адмирал Пауэр:
«Следует напомнить, что в этот период войны мы еще не имели радара и были вынуждены полностью полагаться на наблюдателей. Сначала от них было немного проку, но постепенно опасность добавила им зоркости, и очень быстро они приобрели орлиное зрение. Довольно часто они ухитрялись днем заметить Венеру, несмотря на яркий солнечный свет, и сообщали о ней, как о «вражеском самолете».
Было бы честно признать, что итальянцам просто не повезло в этой операции. Их бомбометание оказалось неприятно метким, и только невероятным счастьем можно объяснить то, что наши корабли всегда попадали между сериями бомб. Наша система управления зенитным огнем оказалась совершенно неадекватной. Как мне помнится, мы сумели сбить один или два, они загорелись и разбились на глазах у всего флота. Иногда вдали мы видели парашюты, плавно опускающиеся вниз. Это означало, что еще один самолет оказался в опасности. Мы убедились, что Артиллерийский отдел Адмиралтейства перед войной совершил грубую ошибку, отказавшись принять тахиметрическую систему Виккерса, которую позднее взял на вооружение американский флот, и которая оказалась очень эффективной. Лишь после появления «Илластриеса» с его истребителями мы получили хоть какое-то средство борьбы с высотными бомбардировщиками.
Одной из мелких неприятностей во время этих бомбардировок оказалось то, что нас постоянно обливало грязной водой. Она слишком плохо действует на белые мундиры! Единственные повреждения от бомб получил «Глостер». Во время перехода на запад он вместе с «Ливерпулем» был отправлен для обстрела Тобрука. Крейсер получил попадание в компасную платформу. Взрыв уничтожил штурманское оборудование и систему управления огнем, погибли капитан и старший помощник. Позднее мы услышали любопытный рассказ. Патруль гусарского полка сидел на пляже возле Тобрука и следил за этим обстрелом. Они забрались на 100 миль вглубь вражеской территории».
Первая воздушная атака началась в 9.51 и обрушилась на Соединение С. За ней последовали еще 5 атак этого же соединения, которые закончились только в 17.49. Утром 8 июля Соединение А двигалось строем фронта. «Стюарт» находился впереди шеренги, и первая группа итальянских бомбардировщиков подкралась к английской эскадре совершенно незаметно. Первым указанием на их присутствие стали 3 тяжелые бомбы, разорвавшиеся около 10.00 за кормой австралийского лидера под носом у крейсеров.
«Атакующие самолеты летели так высоко, что казались крошечными пятнышками в голубом небе», — было написано позднее в одном из рапортов.
Против флагманского линкора Каннингхэма и кораблей сопровождения итальянцы в период
с 12.05 до 18.12 провели 7 воздушных атак. На них было сброшено около 50 бомб, но ни одна не попала в цель. Сам Каннингхэм позднее писал:«В этот день я решил для себя раз и навсегда вопрос об эффективности итальянских бомбардировщиков. Одновременно мы получили пример действий авиации против флота на весь период 1940–41 годов. В тот момент нам показалось, что итальянцы использовали несколько эскадрилий, специально подготовленных для действий против кораблей. Их разведка оказалась исключительно эффективной, очень редко самолетам не удавалось обнаружить наши корабли в море и сообщить о них. Через час или два неизменно появлялись бомбардировщики. Они проводили бомбардировки с горизонтального полета с высоты примерно 12000 футов, заходили на цель в сомкнутом строю, несмотря на плотный зенитный огонь кораблей флота. В этом случае бомбометание оказывалось довольно точным. Нам везло, что мы не получали попаданий.
Не следует лишний раз повторять, что в первые месяцы войны действия итальянских высотных бомбардировщиков были самыми хорошими, какие я когда-либо видел, намного лучше, чем действия немцев. Позднее, когда наш зенитный огонь улучшился, а наиболее обученные эскадрильи Реджиа Аэронаутика были выбиты нашими морскими истребителями, действия авиации против кораблей стали менее эффективными. Но я всегда буду вспоминать их с уважением. Единственным утешением нам служило то, что воды в море гораздо больше, чем кораблей. Тем не менее, мы ощущали себя уязвимыми и незащищенными».
В этот день на Соединение С обрушилось около 80 бомб, и снова не было ни одного попадания. Впрочем, Каннингхэм позднее признался:
«Я серьезно опасался за старые корабли «Ройял Соверен» и «Игл», которые были защищены не так хорошо. Серия этих «яичек», попав в любой из них, могла отправить его на дно».
«Игл» стал одной из главный целей итальянских бомбардировщиков. Как вспоминал один из офицеров авианосца:
«Вскоре мы поняли, как проводятся такие атаки. Сначала мы слышали вдалеке залпы орудий эсминцев охранения. Они возвещали о появлении итальянских самолетов, которые летели на большой высоте. Затем открывали огонь крейсера и линкоры, обрушивая на соединения бомбардировщиков «Савойя-Маркетти» плотный зенитный огонь. «Гладиаторы» отсутствовали, и точки в небе становились все больше. Наш капитан следил за ними в бинокль, чтобы уловить, когда будут сброшены бомбы. Он должен круто развернуть корабль параллельно линии падения бомб и ни в коем случае не поперек. Он ни разу не ошибся, но нам приходилось принимать холодный душ.
Мы следили, как линкоры вертятся среди колонн воды, вырастающих одна за другой из глубин моря. Временами они взлетали разом, образуя длинные водяные стены. Это было очень впечатляющее зрелище. Резкий крен корабля, содрогающегося от работающих на пределе машин, грохот и всплески заставляли всех нас невольно вжимать головы в плечи. Впрочем, этому способствовали и каскады грязной воды, пролетающие над кораблем. В ушах стоял невероятный треск многоствольных пом-помов, поливавших небо струями снарядов. Их перекрывал отрывистый грохот 102-мм орудий, и все вместе это напоминало адский концерт. Резкий запах сгоревшего кордита плыл над палубой. По настилу, подпрыгивая и звеня, катались кучи стреляных гильз.
Я помню, что попытался подобрать одну и обжег себе пальцы. Я до сих пор храню эту латунную гильзу. Я видел, как один из самолетов кружит посреди всей этой суматохи, ожидая разрешения на посадку. Я подумал, что несчастного парня ждет не самый лучший прием после того, как во время полета он уже столкнулся с многочисленными опасностями.
В этот день близкие разрывы были столь многочисленными и частыми, что они серьезно повредили старый «Игл». В результате он был вынужден пропустить налет на Таранто, хотя его эскадрильи участвовали в операции, добившись заметных успехов. Когда дым рассеялся, на некоторое время все успокоилось. Последовал обычный нервный смех, неизбежные шуточки и вздохи облегчения. Затем мы начали приводить в порядок боевые посты и готовиться к следующей атаке».
Следует признать, что итальянские пилоты пытались решить почти невозможную задачу. Они должны были поразить движущуюся цель единственной серией бомб. Не имело значения, насколько подготовлен пилот, насколько было отработано взаимодействие в эскадрилье бомбардировщиков, которая должна была сбрасывать бомбы по сигналу ведущего. Безусловно, требовалось несколько пробных серий, потому что дело оказалось гораздо более сложным, чем предполагали итальянцы. Морская артиллерия никогда не добивается попаданий первым же залпом. Следует определить дистанцию по всплескам снарядов, уточнить курс и скорость цели, ввести поправки с учетом того, как легли первые снаряды: недолетами или перелетами. Поэтому трудно понять, почему перед войной громогласные проповедники авиации предсказывали просто невероятное количество прямых попаданий. При высоте бомбометания 12000 футов время падения бомбы позволит даже самому тихоходному кораблю изменить курс, чтобы уйти из точки прицеливания.
В действительности, как мы уже говорили, бомбардировщики за 5 дней операции сумели добиться единственного успеха во время самой последней атаки против 7-й эскадры крейсеров. И он выглядит результатом усилий одного пилота, а не использования правильного метода бомбометания.
«Последняя атака в этот день вынудила нас прервать партию в маджонг, которая игралась в кают-компании «Стюарта». Она была проведена против крейсерской эскадры. Один самолет зашел на «Глостер» с кормы, и его серия бомб легла в кильватерной струе крейсера, подняв поочередно несколько пенистых фонтанов. Но последняя бомба настигла цель и легла прямым попаданием в компасную платформу».