Бой за тебя. До последнего вдоха

К нам присоединяются мои племянники. Удочеренная Вороном и Ирой Евдокия, и родной сын этой чокнутой парочки – Егор. У парнишки сразу много вопросов. Его приходится тормозить. Я пока не готов ответить на все.

– Жена, – Мирон обнимает за талию хрупкую девушку с трогательным взглядом.

– Привет, – улыбаюсь ей. Мы знакомы, и я не могу не отметить, что Лия изменилась. Из ее глаз частично исчезли затравленность и практически перманентный страх.

– Спасибо тебе, Рустам, – девушка искренне касается моей руки. Смущенно улыбается, а я в первый раз слышу, как она говорит. Раньше не могла.

– Пожалуйста, – чуть склоняю голову. – Приятный голос.

– Сейчас мы познакомим тебя еще кое с кем.

Мирон уходит на второй этаж и за руку приводит еще более хрупкую девочку, совсем еще ребенка, но так похожую на жену нашего подполковника. Следом за ними спускается сама борзота, сын Мира, Демьян. Нервов нам всем потрепал этот засранец знатно!

– Знакомься, – Мирон подводит ко мне малышку. Назвать ее как-то иначе у меня язык не поворачивается. – Девочка, которую ты спас. Юми.

Мое черствое сердце на секунду сжимается. Мне хочется растерзать голыми руками ублюдка, посмевшего коснуться этих двоих. Юми смотрит на меня благодарным щенячьим взглядом. Становится совсем не по себе.

– Не стоит, – качаю головой. – Я просто рад, что у тебя все хорошо, – честно говорю ей.

Ира с Дуней зовут всех к столу. В просторной столовой по-семейному тепло и потрясающе пахнет домашней едой. Девчонки постарались угодить. Мясо, рыба, салаты, два гарнира, пирожки и домашний торт, обсыпанный тертым шоколадом.

Я достаточно давно один, а пока мы с сестрой жили с родителями, подобные застолья накрывали ради выгодных переговоров, но точно не ради того, чтобы провести время с семьей. Ира восполняет эти пробелы, а мне непривычно, но чертовски приятно.

Наблюдаю за тем, как грозный Ворон превращается в заботливого, немного дурного мужа и отца. Он готов угождать жене, даже когда она просит отрезать ей кусок торта, и ест его вместе с сочным мясом, напитанным чесночной приправой, и запивает это все гранатовым соком.

– Тебе плохо не будет? – Не выдержав, смеюсь я.

– Будет, если ты не подашь мне вон тот салат с авокадо, – Ира указывает пальцем на тарелку, стоящую рядом со мной.

– Как ты живешь с этим монстром? – Спрашиваю у друга.

– Я тебе потом расскажу, – громко шепчет Ворон.

Ира тут же стреляет в него настороженным взглядом.

– В смысле? – угрожающе спрашивает она.

– Я счастлив, родная, – невозмутимо отвечает ее муж.

Все громко смеются и чокаются красивыми бокалами. Я улыбаюсь, отвечаю на вопросы друзей и близких, но все мои мысли стремятся к девочке со ссадинами на лице. Достаю мобильник и отправляю несколько быстрых запросов, в том числе и номер такси. Мне нужно узнать, куда водитель отвез моего боевого Котенка.

Зачем?

Тупой вопрос без ответа. Надо!

Профессиональная интуиция подсказывает, что я уже во что-то влез, а отступать не в моих правилах.

Глава 4**

Вероника

Обливаясь холодным потом, трясу маму за плечо. Никакой реакции. Паника мгновенно разгоняется по организму, а горло перехватывает судорожный спазм.

Переворачиваю на спину и проверяю пульс на сонной артерии. Есть. Слава богу. Немного отпускает, ровно до того, чтобы взять себя в руки и унять внутреннюю истерику. Главное жива.

– Мамуль, – похлопываю по щекам и прикладываюсь губами к ее лбу.

Кипяток! Этого еще не хватало! Бегу за градусником. Измеряю. Почти тридцать девять. Как же так? Откуда? Уже не важно.

Мама с трудом приоткрывает веки.

– Ника, ты пришла? – голос едва слышен.

– Да, мам, я дома, – сжимаю ладонь. – Как ты себя чувствуешь?

– Все хорошо, не переживай, – вздыхает она и снова закрывает глаза.

– У тебя температура.

– Пройдет, – слабая улыбка растягивает сухие губы.

– Что значит пройдет?

Я категорически не согласна. Вызываю скорую, через прямой на подстанции. Нас с мамой там уже хорошо знают и не отказывают в помощи. Бригада приезжает быстро. Врач – пожилой мужчина Федор Борисович и фельдшер Людмила.

Рассказываю, что случилось и отдаю медицинскую карту. Хотя мы все ее знаем уже наизусть. Травма позвоночника с потерей чувствительности в нижних конечностях и недавний микроинсульт. Какой-то пьяный лихач сбил маму на пешеходном переходе и уехал. До сих пор не нашли. Наверное, просто отмазали.

Федор Борисович осматривает маму, делает ЭКГ, измеряет давление и хмурится. Люда набирает лекарство, ставит укол, чтобы сбить температуру и отдает врачу бумаги по вызову.

– Ник, похоже на воспаление, – врач задумчиво стучит пальцами. – Давай в стационар?

– Она не поедет, – обреченно качаю головой. – Нельзя сейчас нервничать, а то вся терапия пойдет насмарку.

Федор Борисович лишь вздыхает. Все понимает и не спорит.

– Оставлю список анализов. Результаты покажешь лечащему врачу.

Он передает мне листок с записями.

– Спасибо, – убираю в карман.

– Да не за что, – врач поднимается на ноги. – Как учеба-то?

Он знает, что я учусь в меде. Как-то рассказывала, что поступила туда, чтобы помочь маме.

– Завтра зачет, а я даже не начинала готовиться…

И это самый большой косяк. Если провалю, могу вылететь с бюджета.

– Сочувствую. Ну держись, – Федор Борисович ободряюще хлопает меня по плечу. – Если что, номер знаешь.

Провожаю медиков, возвращаюсь обратно в комнату мамы и сползаю на пол. Температура спала, а меня вырубает прям, но спать нельзя, надо еще хотя бы прочитать материал.

Растираю лицо ладонями, сгребаю волосы на макушке и смотрю в одну точку. В комнате темно и тихо, отчетливо слышится мамино частое дыхание. Сосредотачиваюсь на этом успокаивающем звуке, и сама не замечаю, как отключаюсь.

Мне неожиданно снится ОН. Черноглазый незнакомец. Его взгляд пробирает до мурашек. А голос… хриплый шепот «Котенок» будто раздается над ухом. Вздрагиваю и распахиваю глаза. Судорожно осматриваюсь и выдыхаю. Приснится же такое. На часах почти два. Вот еще не хватало. Но в одном черноглазый прав. Его лицо мне тоже кажется знакомым. Или у меня уже галлюцинации от бесконечной усталости начинаются.