#Бояръ-Аниме. Газлайтер. Том 24

— Данила Степанович, мы в курсе, что у вас вексель на обладание нашим предприятием в Междуречье, — без предисловий заявляет он, словно сам факт этого возмущает его до глубины души.

Я киваю, позволяя лёгкому интересу отразиться в глазах.

— Игорь Семёнович, о каком из двух предприятий вы говорите?

— Что?! Двух?! — Мстиславский выпучивает глаза, в его голосе звучит искренний шок. — Мой племянник проиграл в карты только лесозавод!

— Эта информация устарела, — вздыхаю, делая вид, что мне даже жаль его просвещать. — Герман Борисович проиграл также графу Сибирскому рыбный завод «Окунь». А я, в свою очередь, выкупил его у графа.

Мстиславский замирает, лицо его вытягивается в шоке, взгляд мечется, а в глубине души он, видимо, уже проклинает нерадивого племянника.

Но быстро берёт себя в руки и, будто ничего не случилось, произносит с нотками высокомерия:

— Хорошо, Данила Степанович. Если так, то мы готовы выкупить оба завода за полцены.

Я приподнимаю бровь.

— Полцены? Щедро, безусловно. Но, пожалуй, я не готов продавать эти предприятия даже за полную стоимость.

На лице Мстиславского отражается раздражение.

— Мы будем добиваться аннулирования сделки, — резко бросает он. — Печати на документах не последнего образца от главы рода, так что их можно оспорить.

Я делаю удивленный вид, приподняв брови.

— Не последнего образца?

Одновременно через Ломтика заглядываю усадьбу Мстиславских. А там уже малой находит пустой кабинет главы рода Мстиславских. Подключившись к щенячьим глазам, быстро нахожу полку с печатями. Малой, слегка неуклюже держа печати зубами, принимается ставить их на оба векселя. Сам при этом исправно испачкался в штемпельной краске.

Затем я медленно сую руку под пиджак, будто во внутренний карман, но на самом деле извлекаю документы из теневого кармана.

Небрежно разворачиваю их и, не торопясь, показываю.

— Вы уверены?

Мстиславский инстинктивно наклоняются ближе… и тут же бледнеет.

На бумагах стоят все возможные печати, включая самые редкие — их пятнадцать штук, вплоть до штампа «Немедленно к исполнению».

— Откуда… — потрясённо бормочет дядя Германа, глядя на меня с расширенными глазами. — Откуда у вас даже этот внутриродовой штамп?!

Я пожимаю плечами,

— Так, видимо, получилось.

Неторопливо убираю документы обратно в теневой карман, затемпрохожу мимо ошеломлённого Мстиславского.

— До скорого, Игорь Семенович.

Он не двигается, только молча провожает меня взглядом, его челюсть едва не падает на паркет.

Тем временем оркестр затихает, и Гришка подает мне знак, вставая в центре зала. Он поднимает бокал, а его лицо озаряется широкой улыбкой, и громко заявляет:

— Внимание, дамы и господа! Пора озвучить повод нашего банкета! Но этот почет должен достаться не мне, а моему другу — Даниле Степановичу!

Зал замирает, все взгляды устремляются на меня. Я спокойно выхожу вперёд, не торопясь прохожу через толпу и поворачиваюсь к Маше. Княжна смотрит на меня, не понимая, что происходит. Ловлю её взгляд, позволяю мгновению повиснуть в воздухе и негромко, но так, чтобы услышали все, говорю:

— Мария Юрьевна, подойдите, пожалуйста.

Она хлопает глазами, её лицо застывает от неожиданности.

— Ближе, пожалуйста, — повторяю, протягивая руку.

Маша делает шаг вперёд, тоже поднимает руку… и вдруг замирает, уставившись на свои пальцы.

— О божечки!..

Кольцо сверкает на её безымянном пальце.

Глаза Маши округляются, губы дрожат от нахлынувших эмоций, но слов не выходит. Она ошеломлена.

— Вы выйдите за меня, Мария Юрьевна? — мой голос звучит у неё в голове. Теперь кольцо нас связывает.

— Да, конечно! — княжна Морозова вскрикивает вслух и, не раздумывая, бросается мне на шею.

Тем временем Гришка, горько взглянув на меня, медленно достаёт из кармана коробочку с кольцом и, повернувшись к княжне Лопухиной, произносит:

— Настя Кирилловна, к вам у меня тоже вопрос личного характера…

* * *

А на утро я просыпаюсь рядом со Светкой. Мы остались вдвоём — Настя ночью так и не пришла, только улыбнулась на прощание, уходя в свои покои.

Я потягиваюсь, поворачиваюсь к лохматой Светке с лёгкой усмешкой замечаю:

— Сегодня ты одна.

Светка удивлённо моргает, чуть приподнимаясь на локте.

— Я сама в шоке. Настя сказала, что сегодня ты должен быть только со мной.

Я хмыкаю, усмехаясь чуть шире.

— Ну что ж, ладно.

Видимо, Лакомка постаралась. Альва, наверняка, посветила Настю в свои планы по демографическому росту рода Вещих-Филиновых.

Проверяю состояние просыпающейся жены, мягко провожу пальцами по её плечу, затем скольжу вниз, касаясь тёплой, нежной кожи на животе, сканируя её состояние.

Тихо говорю:

— Всё, в Междуречье я поеду с Настей, а ты отправишься в Невинск.

Светка резко поднимает голову, щурится.

— Это почему еще?

Я смотрю на блондинку с улыбкой и просто произношу:

— Потому что у тебя особое состояние, крошка.

Ее взгляд теряется. Пухлые губы чуть приоткрываются, и она ошеломлённо хлопает глазами.

— Даня! Что еще за «состояние»! О чем ты?! Почему ты меня не берешь с собой?! Неужели разлюбил меня?!! — в глазах заблестели слезы.

Я улыбаюсь, легко касаюсь её щеки.

— Дома узнаешь все подробности. А уезжаешь, потому что теперь тебе нужно пить травы от Лакомки, да и вообще лучше быть под ее наблюдением. Наша альва о тебе позаботится.

* * *

Невский замок, Невинск

В обед прилетев в Невинск, Светка сразу нахмурилась.

— Я вообще ничего не понимаю! — заявила бойкая блондинка, скрестив руки на груди. — Лакомка, ты можешь объяснить, зачем Даня так срочно отправил меня сюда?

Бывшая Соколова требовательно посмотрела на альву.

— Почему он меня резко согнал? Я ведь хотела поехать с ним в Междуречье бить морды боярам или гулям, без разница!

Лакомка даже не удивилась её возмущению. Вместо этого спокойно ответила: