Бояринъ из куна-чакры 2

Все так же в глубокой задумчивости называю следующий адрес. Впрочем, полицейский знает его не хуже меня, сам же писал.

Но мужчина, вместо того чтобы ехать, разворачивается ко мне.

— Я понимаю, что получишь ты, — говорит он прямо в ответ на мой вопросительный взгляд. — Полную власть в городе. Но что получу я?

— Должность главного полицейского, — пожимаю я плечами. — Не от государства, от меня. Своего рода тоже полная власть в городе. Так пойдет?

Мужчина усмехается, и машина трогается с места. Нам с ним предстоит длинная ночь. А я так не люблю работать. Ненавижу ночные смены!

Глава 9

Завтрак проходит в уютной семейной обстановке. Нет Мишель, зато есть князь Леон. Больной, с темными кругами под глазами, но сидит себе, как король на именинах, и благосклонно принимает знаки внимания. Риманте вокруг него трогательно хлопочет, но ее отгоняет мама Вера и хлопочет сама.

А он, между прочим, во главе стола сидит! Понятно, что не сам место выбрал, мама Вера усадила, но — во главе стола? При мне?!

Но на мой недовольный вид женщины не обращают внимания. У них князь Леон в гостях! А Рой — подумаешь, Рой, каждый день тут торчит…

Сашеньку ситуация искренне развлекает. Но ее развлекает почти все в жизни, удивительно философского склада ума девочка. Пророчица, ей иначе нельзя. Если принимать близко к сердцу все проявления жизни, долго не проживешь. Ее непонятки с Гил-Гэладом чуть в могилу не свели, а казалось бы — что такого? Обыкновенный книжный и сериальный герой, на Алена Дюпона похож, потому что Дюпон его и играл.

После завтрака девочки убегают готовиться к выходу в академию, а я отвожу князя Леона в сторону. Князю не по себе, не привык он, что его кто-то отводит, обычно он сам таким занимался. Но, во-первых, гость, во-вторых — больной.

— Риманте, — говорю я и рассматриваю его, как редкое насекомое. На предмет придавить ли его сейчас или медленно засушить для инсектария.

— Она взрослая девочка, — недовольно возражает князь.

— Это я понимаю, — покладисто соглашаюсь я. — А понимаешь ли ты, что шестнадцатилетней девочке очень сложно тянуть на себе выздоровление такого бугая? А до тебя ей пришлось поддерживать и меня, и Марику. Так ведь и надорваться можно. Не стыдно злоупотреблять детской самоотверженностью?

Князь Леон сверкает глазами и готов на бой. Потом до него доходит.

— Она меня лечит, да?!

Смотрю на него укоризненно. Укоризненные взгляды я в нашем семействе тоже неплохо натренировал, не хуже, чем вздохи.

— Она забавная, — бормочет князь и трет лоб. — Мы разговаривали обо всем… извини, не подумал. Мне показалось, я ей нравлюсь.

— И это тоже, — сухо информирую я. — Малышке не повезло с отцом, она тянется к сильным мужчинам за лаской. Но ты ее в могилу сводишь, как упырь. Голову на плечах хоть иногда включай.

— Включил, — кисло говорит князь. — Я поехал, да?

Размышляю. Конечно, стоить пустить самца к фертильным самкам… а с другой стороны — куда мне их столько?!

— Необязательно, — решаю я. — Лежи, выздоравливай. Мама Вера за тобой присмотрит. Да и дочки твои тут живут, как бы легальный повод… Все равно Риманте сейчас уходит в академию. Но ночью дай ей поспать, договорились? Ей тоже нужно время на восстановление.

— Да понял я! — досадливо бормочет князь. — Не один ты тут умный!

— И вот еще что, умный, — внушительно говорю я. — Я понимаю, что у тебя с этими местами связаны характерные воспоминания…

Князь Леон невольно ухмыляется. А я давно подозревал, что это место использовалось братцами Меньшиковыми как семейный бордель.

— … но лучше свои воспоминания не переносить на девочек. Пожалуются на хамство… бассейн для тебя я найду.

— Не пугай! — гордо отвечает князь, но пугается до смертельной бледности. Кстати, забавно она смотрится на смуглой физиономии, надо бы как-нибудь сфотографировать…

И я тоже иду переодеваться — и на ходу соображаю, что как-то тесновато стало в нашем доме и не пора ли расширить личное пространство. Вот два магазина элитной одежды на первом этаже, на мой взгляд, уже перебор. Хотя девочкам вроде и ничего… Ладно, не горит. Сейчас у нас академия. Любопытно, как теперь нас там встретят? Поняли вежливые намеки — или придется повторить?

Внизу сразу отмечаю, что волшебным образом гвардейцы семейства Ярыгиных вернулись на свои места. Удовлетворенно киваю — доброе слово с пистолетом против магов иногда способны творить чудеса.

Сашка подхватывает меня под руку. Соображаю, что делать с дисбалансом — и беру за руку Ясмину. Сашка мимолетно улыбается, а Ясмина всю дорогу до академии идет молчаливая и счастливая. Ей, кроме близости ко мне, сейчас ничего не надо. А куда еще ближе, если рука в руке?

На Центральной першпективе живет много студентов, и еще больше специально подъезжают сюда на машинах, чтоб прогуляться до академии по першпективе. Своего рода очень милый ритуал, простые деревенские удовольствия — себя показать, на других посмотреть.

И я смотрю и здороваюсь. О, теперь мне отвечает большинство, все же обучаемые и дрессируемые, не просто так в академию попали, а по уму… И знакомый третьекурсник, мой вчерашний противник, сверкнул издалека улыбкой. Но как раз он — искренний парень. Вроде бы из Ямпольских, не блещущих умом, но резко отличается от своих кузин. Хм. Кто-то потоптался по супружеской кровати — или снова магогенетические эксперименты?

Вопрос неожиданно меня увлекает. И уже перед академией я прихожу к необычному выводу. Это не магические эксперименты с геномом. Ну не могут в каждом магическом семействе родиться пытливые ученые и смелые экспериментаторы! Князь Леон или та же Ясмина скорее редкие исключения. Получается… получается, что экспериментов нет, а результаты экспериментов есть! Ух, какие перспективы…

Но мои умственные изыскания прерывают. К воротам академии, грубо поправ неписаные традиции армированными колесами, подъезжают несколько внедорожников с серьезным бронированием. Из распахнувшихся дверей сноровисто выпрыгивают… выпрыгивают телохранители, это понятно, но вот кто следом за ними? Ага, Борис Ярыгин. И все восемь, которых я почтил ночью визитом, следом. Осознали, уроды. А быстро они. Утро, а уже осознали, созвонились, выработали тактику. Ну и чего им надо, ущербным? Я бы на их месте не светился, а сидел мышкой в поместье. Глядишь, так и досидели бы до старости. Хотя… а дети? Эти охочие до власти шакалы точно все увидят, поймут и воспользуются. Да, при детях этим типам спокойная старость не светит. И никакая вообще, удавят через неделю. Вот он, инфернальный ужас, начинается. Ну, послушаем.

Князь Борис решительно подходит первым. И падает на колени.

В опасливой тишине остальные страдальцы опускаются на колени рядом с Борисом.

— Прости нас.

Думаю, что ответить, всерьез думаю. И нахожу правильную формулировку. Гениальную, на мой взгляд.

— Бог простит.

Ну а что? Религия в магическом мире в огромном почете. Кто тут передо мной на коленях ерзает? Православный, католик, остальные иудеи. Солидные конфессии с уважаемым божеством, с толпами узкоспециализированных святых — пусть помогают!