Боярышня-попаданка, или Любовь князя

Я испугалась:

— Не хочу я замуж. Не будете же вы меня неволить?

— Неволить не будем, но о подходящем женихе будем думать, — папенька встал из-за стола, показывая, что разговор окончен.

Я убежала в свою комнату и дала наконец волю слезам.

Что же мне делать?

Я не хочу выходить замуж за незнакомого мне человека. Не представляю себе, какой мог бы быть тот жених, чтобы я согласилась на свадьбу.

А если бы ко мне посватался князь? Нет, этого не может быть, я вздохнула.

Бежать?

Бежать тоже нельзя. Куда в этом мире может сбежать девушка без денег, без защиты, без мужчины наконец?

Наплакалась я в тот день от души. Но для себя решила, что замуж не пойду. Не верилось мне, что любящие родители смогут выдать дочку замуж против ее воли. А родители были хорошими людьми и любили детей своих искренне, я это видела. Так что сдаваться я не собиралась, авось сумею как-нибудь убедить папеньку, что не стоит спешить с моим замужеством.

Глава 13

Лето было очень жаркое и сухое. Огороды приходилось поливать из больших леек или из ведер, и это было тяжелой работой. Я часто думала, как в той, своей прежней жизни, я не обращала внимание на тысячи вещей, которые были привычными и будничными, но которых так не хватало мне сейчас.

Как же, оказывается, здорово просто открыть кран и налить в стакан или чайник воды.

Зайти в ванную и принять душ тогда, когда тебе хочется.

И какое удовольствие просто одним нажатием на выключатель мгновенно сделать комнату светлой.

Я, конечно, постепенно привыкала к бытовым трудностям, но с некоторыми было очень трудно смирится.

Папенька опять уехал по своим делам.

В последнее время он часто хмурился, о чем-то потихоньку перешептывался с маменькой.

Та тоже больше помалкивала, мало улыбалась, я даже подумывала, не заболела ли она.

В субботу, как я и обещала Наталье, я собралась к ней на посиделки.

Я взяла свою корзину с рукоделием, которое, кстати, больше ни разу не брала в руки, надела нарядный сарафан.

Настя, как всегда, проследила за тем, чтобы я оделась соответственно случаю.

Матвей вызвался проводить меня. Я с радостью согласилась.

Матвей подхватил мою корзину и мы с ним не спеша пошли к дому Натальи.

Я попыталась разговорить Матвея:

— Мне нравится Наталья…В отличии от Полины с Катериной, — Матвей хмыкнул, — а ты как к ней относишься?

Матвей пожал плечами.

Я продолжала:

— А вот к примеру, ты бы мог жениться на такой девушке, как Наталья?

— К чему ты это говоришь? — Матвей ускорил шаг, — Что-то ты, Марья, стала шибко разговорчивая.

Я тихонько пожала Матвею руку:

— Не сердись, братец, я только хочу, чтобы ты был счастливым. Да и Наталья очень хорошая девушка.

— Ты же знаешь, что Наталья сосватана давным давно? Так зачем об этом говорить?

Кажется Матвей сердился на меня.

— Но ведь можно пойти против воли ее отца? Если она не любит того жениха?

Матвей остановился и даже топнул ногой:

— Нельзя! Не узнаю я тебя, Марья, видать головой ты сильно ударилась, где это видано, чтобы девица против воли отца шла.

Мы уже подошли к дому Натальи, Матвей пообещал прийти за мной, сунул мне в руки корзину и поспешил домой.

Меня встретила старушка, одетая в черное и проводила в светелку.

Дом Натальи был не таким большим, как наш, но тоже довольно просторным.

В каждом углу висели иконы, горели лампадки, пахло воском и ладаном.

Это было неудивительно, так как отец Натальи был местным батюшкой.

Я видела его мельком и мне он не очень понравился. Небольшого роста, с длинными редкими волосами и такой же бородой, батюшка этот смотрел на всех с каким-то недоверием, будто пытался углядеть в каждом человеке скрытые нехорошие мысли.

Сегодня я, к счастью, его не увидела. В доме только суетились монашки, которые приходили помогать в дом к священнику.

Я вошла в светелку, улыбнулась Наталье, поздоровалась с сестрами, которые уже сидели и, по своему обыкновению, о чем-то судачили, подталкивая друг друга локтями.

Я села на скамью поближе к Наталье, достала свою вышивку и принялась усердно вышивать очередной цветок на льняной ткани.

Полина начала разговор. И, конечно же, она первым делом вспомнила о Меланье:

— Девушки, что вы думаете о том, кем мог быть соблазнитель нашей Меланьи?

Катерина подхватила:

— Вот тихоня то какова оказалась? Все сидела, как мышка за печкой, а потом оказывается, что мышка то с приплодом была.

Сестрицы захихикали.

Наталья попыталась их остановить:

— Давайте мы не будем обсуждать это…Мы же не знаем, что и как было. Может и не виновата Меланья была. Обманули ее или снасильничали.

Катерина фыркнула:

— Чай сама она кого и снасильничала. Не хотела в чернички идти, вот и решила, что…

Я прервала Катерину:

— Хватит сплетничать! Не можешь ты знать, чего она хотела, а чего нет. Давайте лучше поговорим о другом.

Полина усмехнулась:

— Ну давай, Марья, о другом поговорим. Вот слышала я вчера, что сваты к тебе скоро приедут. Говорят, что из самой Москвы. А еще говорят, что папенька твой много денег потерял от торговли своей неудачной, и замуж тебя хорошо выдать, это будет для него большой удачей. А жених то говорят хоть и богатый, но шибко молодой… — Полина прыснула в кулак.

Я оцепенела:

— Что ты там болтаешь языком своим поганым? Откуда ты можешь знать о моем отце того, чего я не знаю?

Я готова была вцепиться мерзкой сплетнице в волосы, но Наталья положила руку мне на плечо и сказала:

— Девки, успокойтесь уже, а то сейчас кто-нибудь придет и окатит вас колодезной водой.

Шейте уже, а то только болтать горазды.

Сестры примолкли. Я тоже молчала, но чувствовала, что ком в горле становится все больше, глаза наполняются слезами.