Бойцы Данвейта

«Тхара, – думал он, – тхара… Не тень ли грядущего предо мной, не знак ли моей судьбы? Отслужить, выкупить наш остров, вернуться с этой девушкой к родному берегу, завести детишек, прожить жизнь в покое и любви, качаясь на океанских волнах день за днем, месяц за месяцем, год за годом… Кормиться от моря, плавать с отцом и братьями и возвращаться к Инге… Всегда возвращаться, сидеть с ней рядом на песке, глядеть, как опускается солнечный диск в синие воды, и вспоминать, вспоминать… О службе в звездном флоте, о Провале и битвах с фаата, о Патруле и Данвейте, о Занту… »

Вальдес попытался сосредоточиться, вызвать то новое странное чувство, что позволяло видеть сквозь стены и слышать, как растет трава. Возможно, этот дар, что пробудился в нем, мог приоткрыть завесу будущего, предостеречь от ошибок, направить по верному пути?.. Но что-то ему мешало. Храп Птурса на переднем сиденье? Теплые пальцы Инги в его руке? Молчание Кро? Или сам Данвейт, который полагалось защищать уже не как наемнику лоона эо, а ради живущих здесь людей? Мир, не желавший, чтобы он его покинул…

Открылся проход меж силовых щитов, что огораживали базу, сани сбросили скорость и поплыли над ответвлением дороги, ведущим к башне Планировщика. Ночь только начиналась, и казармы патрульных были пусты: одни в полете, другие празднуют победу и вспоминают погибших друзей. Редкие окна сияли светом, в прохладном воздухе плыл запах цветов кайсейры и мельтешили плуми – похоже, был вылет молодняка, и старшие обучали юное потомство искусству высшего пилотажа.

Их транспорт замер перед широкой лестницей. Птурс всхрапнул в последний раз, протер кулаками глаза и с сопеньем полез из саней. Кро приподнялся, опираясь протезом о невысокий бортик, запрокинул голову, разглядывая две фигуры у входа. Экипаж «Ланселота» ждали, кажется, Третий в зеленой одежде и Первый в синей. Это само по себе было событием; Первый отвечал за связь с Хозяевами, а с людьми почти не общался.

К щеке Вальдеса прикоснулись губы Инги:

– Спасибо, – шепнула она. – Это был чудесный вечер.

– Птурс, старый пень, напоил тебя, тхара. Поезжай к себе в санях.

Она негромко рассмеялась:

– Все уже в порядке. Или я не русская? Или не с фронтира? У нас, знаешь ли, крепкие головы.

Инга ушла. Стоя у лестницы, Вальдес смотрел, как исчезает в тенях и сумраке ее легкий силуэт. Лунные лучи падали с небес, и в этом призрачном зыбком свете она так походила на Занту! Сердце его сжалось. Он отвернулся и стал подниматься вверх.

У дверей Птурс, размахивая руками, точно ветряная мельница, скандалил с Третьим. Кро с усмешкой прислушивался к спору. Первый Регистратор не принимал в нем участия, стоял с безразличным видом, разглядывал свои башмаки.

– Деньга за это плачена! Понимаешь, ты, футляр с мозгами? – во всю глотку орал Птурс. – Песо, пиастры, тугрики, Вьетнам твою мать! Люди денежки платят, чтобы напиться и кайф словить, а ты мне этакую гадость предлагаешь!

– При всем уважении к вашим обычаям, Защитник… – Третий поклонился. – Спирт в вашей крови мешает мыслительной деятельности. Вы не в состоянии адекватно оценивать ситуацию и…

– Это кто не в состоянии? – прорычал Птурс. – Может, скажешь еще, что я на ногах не держусь? Что в зенках у меня двоится? Что я помочился мимо дыры? Что…

– Очень важная беседа с Планировщиком, – гнул свое Третий. – Необходимо, чтобы вы пребывали в стабильности и совершенной трезвости. Вам сделают выгодное предложение, Защитник. Очень выгодное!

– Я свою выгоду всегда пойму, даже приняв на грудь литровку. – Птурс обернулся к экипажу за поддержкой. – Скажи им, Кро… и ты, капитан… всего-то литр ширьяка, не два, не три… В сущности, мелочь!

– Мы получили… да, получили строгие инструкции – так это называется у людей. Необходимо, чтобы ваше восприятие…

– Ха, восприятие! А расходы кто оплатит? Я у «Пигга» двадцать пиастров оставил! Я платил за выпивку! За кайф платил! Я…

Первый что-то чирикнул, и Третий, сделав примирительный жест, произнес:

– Ваши потери будут компенсированы. Не сомневайтесь! А теперь… Вот, возьмите.

В узкой ладони серва поблескивали ампулы. Кро, продолжая улыбаться, взял одну, приложил к вене у локтевого сгиба. «Черт с вами!» – буркнул Птурс и тоже потянулся за снадобьем. Вальдесу досталась третья ампула. Нейтрализатор алкоголя мгновенно всосался в кровь, голова стала ясной, движения – уверенными; во всяком случае, ноги больше не дрожали.

Третий повел их к гравилифту. Молчаливый Первый шел по пятам, словно конвоируя экипаж «Ланселота». Они поднялись на седьмой этаж, в контактный комплекс Планировщика. Со дня военного совета перед атакой на Крысятник тут ничего не изменилось: удобные кресла, длинный узкий стол с вогнутой поверхностью в дальнем конце, тонкие хоботки голопроекторов под потолком, неяркое, даже тусклое освещение.

– Что-то я не вижу парней с «Голландца», – протянул Птурс, устраиваясь в кресле. – Ни их не вижу, ни ребят Оношко. А я-то думал, нас вознаградят за героизм!

Намек остался не услышанным – оба серва молча встали у стены. Насколько знал Вальдес, их отношения с Планировщиком были простыми: тот приказывал, а Регистраторы подчинялись.

Луч проектора упал на свободное кресло, и в нем возникла знакомая фигура: Монтегю Ришар, собственной голографической персоной. Должно быть, Планировщику казалось, что с Адмиралом им будет приятней беседовать.

Светлая Вода откашлялся:

– Если нет возражений, мы хотели бы видеть кого-то другого.

– Почему? – спросил Планировщик резким голосом Ришара.

– Адмирал – уважаемая нами личность. Его эмоциональное воздействие велико, и нам труднее ему отказать.

– Если придется отказывать, – добавил Птурс.

– Устроит ли вас этот облик? – Теперь в кресле сидела полуобнаженная красотка: длинные ноги, тонкая талия, пышная грудь, распущенные по плечам белокурые волосы. Красавица игриво улыбнулась и заметила томным контральто: – Думаю, вид человеческой самки вам приятен.

– Ээ… – начал Птурс, пожирая блондинку взглядом, но Вальдес хлопнул его по колену, заставив умолкнуть.

– На деловых переговорах не место таким женщинам, – сказал Кро. – Они пробуждают у нас определенные инстинкты. С ними даже ваш нейтрализатор не справится.

– Именно так! – опомнившись, поддержал Птурс. – Эта дамочка покрепче ширьяка!

Фигура в кресле заколыхалась.

– Вы очень разборчивы, – произнес Планировщик. – Может быть, это подойдет?

Он превратился в серва. Биоробот был высшего качества – такие служили дипломатами в посольстве на Луне. Изящная фигура, строгий темный костюм, глаза с синими зрачками, бледная физиономия, на которой отражались кое-какие эмоции – во всяком случае, улыбаться он умел.