Бойтесь своих желаний

— Эй, ты чё встал? Дружок его гребаный? Не вижу смысла отвечать на подобные реплики…

— Может нахуй отсюда уйдешь пока ноги целы? Второй из парней взял в руку булыжник…

Ситуация приобретает скверный оборот…

— Не троньте его. Вы же убить можете… Попробовал словами достучаться до разума.

— Га-га-га! А мы всё не понимали — почему он не смеется. Шестеро ребят оценили шутку и приостановили избиение.

Внимание заострилось на мне.

— Ладно паря, последний шанс даю. Мои ребята и так подустали пиздить его, можешь оставить телефон с деньгами и уебывать отсюда по-хорошему.

Я остался стоять неподвижно.

— Ну ладно… Видит Бог я пытался… Он вспомнил про Бога и резко метнул камень мне в еблище, ой — я хотел сказать в лицо! Нахватался блин словечек!

В глазах потемнело, виски застучали острой боль, кровь из рассечённой брови заливает левый глаз и щекотно сползает вниз по подбородку.

Ошарашенный и непривыкший к побоям, я прислонился к стене, пытаясь не упасть, но второй удар пришёл сзади — пяткой по затылку.

Голова врезалась в кирпичи.

Дальше били исключительно ногами и метили в голову.

Совсем не думают о последствиях…

От каждого удара голова скашивалась набок, шея жутко болела! Мозг скакал как попрыгунчик внутри черепа. Только спустя десять минут, парни заметно выдохлись и устали бить.

Тот, кто вел со мною диалог, напоследок поднял камень и со всей дури приложил по моему затылку.

Вот тут, я кажется умер на пару секунд…

— Дибил конченный. Подытожил он и отойдя, велел подельникам — В карманах пошарьте.

Не успели скользкие ручонки залезть под одежду, как я вскочил и зарядил ближайшему — ладошкой по уху.

Прав был Амалиэль — добро должно быть с кулаками.

Выбил что называется дурь.

Из ушей подростка повалило безопасное синее пламя, не причиняющее коже ожогов.

— Что за хуйня!? Встрепенулись друзья.

Стоит отдать малолетним маньяка должное: не растерялись, выхватили ножи из кроссовок и бросились на меня.

Никак не могу адаптироваться к неожиданностям!

Тело истыкали ножом!

Кто бы знал, что это жутко больно, когда лезвие вонзается в живот на полную длину! Разрезает кишки, пронзает печень и выбирает камень в почках как бильярдный шар.

Кровь от брюха хлынула вниз по штанам, заливаясь в ботинки. Животный страх ударил по мозгам, я впал в аффект и начал размахивать руками. Не заметил — как, но уложил каждого с одного удара.

Мальчишки лежат и хрипят, а тем временем истекаю кровью…

Я рухнул на землю. Тело горит и искриться синем пламенем с каждого пореза.

Что с животом?

Как там важные органы?

Умру ли я?

— Не тревожься, я не позволю своему ставленнику умереть. Ты впитал чужое зло, и я преобразую его в нашу силу. Амалиэль и в чёрном белое найдет…

Раны шипят, будто перекисью водорода облили. Кровь останавливается и порезы рубцуются на глазах.

В тот миг я осознал, что с каждым “подвигом”, я всё дальше отдаляюсь от рода человеческого…

Подошел к спасенному парнишке узнать о самочувствии, но тело бездыханно…

Его убили, как убили бы меня!

— Сука! Выругался, выплевывая слюну с кровью.

Разве можно так играть с жизнями?

Кто вы такие чтобы отнимать дар божий!?

Он ведь такой же человек!

— Их нужно сдать в милицию и посадить в тюрьму! Только нужно придумать как это организовать…

— А что такое тюрьма? Спросил Амалиэль.

— Ну это место, где хороших людей изолируют от хороших… Это самое развернутое определение, что Тимофей мог придумать в рамках сумасшедшего вечера.

— Навсегда? Уточнил Амалиэль.

— Нет, за убийство человека лет на двадцать…

— Получается потом их выпустят, и они могут творить зло как раньше? Впервые слышу недопонимание в интонации архангела.

— Если не исправятся, то да… Ответил Тимофей и понял, что порядки людей на словах звучат как чистый идиотизм…

Никогда люди не справятся. Может один из сотни и перестанет гадить в обществе, но остальная толпа, особо не задумываясь, убьет и изнасилует кого-нибудь перед новым сроком…

— Может быть лучше мы наставим их на новый путь? Предложил архангел.

— А как это?

И тут он выдал подробную инструкцию по использованию новой силы. Когда я борюсь со злом, божественная искра внутри разгорается и новые способности пробуждаются.

Каждый раз на шаг ближе к Господу и дальше от человечности…

Способность называется — семя добра.

Я поочередно подошел к поверженным телам, приложил руку ко лбам и влил в сознание яркую синюю энергию.

В этот момент Тимофей почувствовал, что сминает их судьбу — как гончар мнет ком глины.

— А что дальше? Лежат себе и лежат… Ничего не изменилось.

— Ничего… Зачатки совести посеяны. Вскоре семена прорастут и рано или поздно каждый придёт к тебе другим человеком.

Тимофей устало выдохнул, повернул каждого набок, чтобы он не подавился языком и удалился прочь.

Тяжелая ночка…

* * *

Когда бандиты очнулись — не сразу поняли своё новое состояние…

У каждого во рту страшное похмелье и непонимание ситуации в голове…

Рядом крысы грызут труп убиенного подростка…

Все испугались и поползли в берлогу зализывать раны.

Необычные метаморфозы начались завтрашним днем.

Каждый из них стал моральным уродом не от хорошей жизни.

Насилие и пьянство в семье, жестокость среди сверстников, криминальные кумиры и наркотики вместо школы.

Каждый воровал не столько от нужды, сколько ради забавы и хвастовства. Первый срок на малолетке не заставил себя ждать. И вскоре во взрослую жизнь вышли сформированные мерзавцы, садисты и насильники.