Божье око (сборник)

Корабль Инвесторов отчалил, оставив Африэля внутри одного из миллионов планетоидов, которые плотным кольцом окружали гигант Бетельгейзе. Кольцо планетоидов, по массе впятеро больше Юпитера, было потенциальным источником таких несметных богатств, по сравнению с которыми вся Солнечная система выглядела просто убого. Принадлежало кольцо, как считалось, Рою – Инвесторы, по крайней мере, не помнили, чтобы на него претендовал кто-то еще.

Африэль всматривался в глубь коридора. Но туннель был пуст, из-за отсутствия источников инфракрасного излучения видимость была скверной. Отталкиваясь от стенок, Африэль неуверенно продвигался вперед.

– Доктор Африэль! – услышал он вдруг человеческий голос.

– Доктор Мирная? – откликнулся он. – Я здесь!

Сначала он увидел парочку симбиотят, на всех парах летящих к нему, едва касаясь когтистыми лапками стенок туннеля. За ними появилась женщина в таких же инфракрасных очках, как у него. Она была молода и привлекательна, но красота ее отличалась той безличной правильностью, какая была свойственна женщинам, усовершенствованным генетически.

Она прикрикнула на симбиотят на их визгливом наречии, и те притормозили, поджидая ее. Сама же она стремительно наплывала на Африэля, которому пришлось схватить ее за руку и умелым маневром остановить их встречное движение.

– Надеюсь, вы без багажа? – спросила она первым делом.

– Да, конечно. Мы вовремя получили ваше предупреждение. У меня только вот этот костюм и кое-какая мелочь в карманах.

Женщина критически осмотрела Африэля.

– Теперь что, на Кольцах принято так одеваться? – спросила она. – Моды изменились сильнее, чем я думала.

– Да нет, – рассмеялся Африэль. – Это тонкий дипломатический ход, призванный соблазнить Инвесторов. Они ведь всегда идут на контакт охотнее, если человек выглядит как крупный делец. Наша фракция всех своих посланцев теперь наряжает подобным образом, и тут мы на целую голову обошли механистов. Они до сих пор таскаются в своих комбинезонах.

Он остановился, боясь, что она примет это как намек на ее собственную одежду. Коэффициент умственного развития Галины Мирной доходил почти до двухсот, и с ней нужно было держать ухо востро. Женщины, равно как и мужчины столь высокого интеллектуального уровня, зачастую обладали довольно капризным и неуравновешенным характером и либо витали в облаках собственной фантазии, либо кидались в не постижимые для окружающих сверххитроумные авантюры. Но фракция шейперов в своей борьбе за культурное господство сделала ставку на интеллект и придерживалась избранной стратегии, невзирая на отдельные связанные с этим неудобства. Была даже осуществлена попытка выведения сверходаренных особей с коэффициентом выше двухсот, но случаи их дезертирства из колоний фракции в последнее время настолько участились, что от этой затеи пришлось отказаться.

– Я вижу, мой костюм вас тоже удивляет, – сказала Галина Мирная.

– В оригинальности ему уж точно не откажешь, – улыбнулся Африэль.

– Я спряла его из нитей, добытых из коконов одного из здешних видов. Всю мою земную одежду сожрал симбиот-мусорщик во время прошлогодних беспорядков. Как правило, я хожу безо всякой одежды, просто не хотелось вас с ходу шокировать слишком откровенным пренебрежением условностями.

– Я сам редко надеваю костюм, – пожал плечами Африэль. – Не вижу в нем особого смысла – разве что в карман иногда нужно что-нибудь положить. Но много инструментов я с собой не таскаю. Мы – шейперы, и наш главный инструмент всегда с нами. – Он постучал пальцем по лбу. – А что касается одежды, то если вы покажете мне укромное место, где ее можно будет хранить...

Галина отрицательно покачала головой. Из-за инфракрасных очков, закрывавших половину ее лица, понять его выражение было трудно.

– Вот вы и совершили свою первую ошибку, доктор, – сказала она. – Здесь нет и не может быть никаких укромных мест. Точно такую же ошибку сделали агенты механистов, да я и сама чуть не поплатилась за это жизнью. Рой не знает таких понятий, как собственность или личность. Если вы захотите использовать какую-либо часть их Гнезда для себя лично, например устроите уголок, чтобы спать или хранить оборудование – да вообще что угодно, – вы сразу станете их врагом, захватчиком. Когда двое механистов, мужчина и женщина, попытались устроить в пустующей камере вычислительный центр, к ним вломились воины Роя и сожрали их на месте. А мусорщики доели их технику и все прочее до последнего кусочка металла.

Африэль холодно усмехнулся:

– Представляю, во сколько им обошлась доставка всех этих материалов сюда.

– Они же богаче нас, – пожала плечами Мирная, – У них и техника, и полезные ископаемые. Эти двое, как мне показалось, собирались меня убить – тайком, конечно, чтобы не возбудить здешних воинов открытым проявлением насилия. У них, кстати, был компьютер, который выучил язык ногохвосток быстрее меня.

– Тем не менее выжили именно вы, – подчеркнул Африэль. – А ваши сообщения и записи, в особенности сделанные на первых порах, когда вы еще не потеряли оборудование, были просто неоценимы. Все достижения Совета, вместе взятые, не сравнить с вашими. Вы стали за это время подлинной знаменитостью на Кольцах.

– Да, я догадываюсь, – ответила Мирная.

Африэль помолчал, не зная, что на это сказать.

– Единственное, где мне удалось найти хоть какие-то погрешности в ваших отчетах, – это в моей собственной сфере, в космической лингвистике. – Он кивнул в сторону сопровождавших ее симбиотов. – Но и тут, я вижу, вы добились больших успехов: эта парочка прекрасно справляется с ролью ваших связных с Гнездом.

Галина взглянула на него с непроницаемым выражением лица и, пожала плечами.

– Существует по крайней мере пятнадцать различных видов симбиотов. Мои сопровождающие относятся к виду ногохвосток и говорят на собственном языке. В остальном же они просто дикари и интересуют Инвесторов лишь постольку, поскольку еще не совсем разучились говорить. Некогда они совершали космические полеты, но затем обнаружили Гнездо, осели тут и ассимилировались, став, по сути дела, паразитами. – Она похлопала одного из своих спутников по голове. – Этих двоих мне удалось приручить благодаря тому, что я научилась добывать – или красть – пищу лучше них. Теперь они повсюду следуют за мной и защищают от остальных, в том числе и более крупных. И даже ревнуют меня. Ногохвостки появились в Гнезде всего какой-нибудь десяток тысяч лет назад и все еще не вполне чувствуют себя здесь хозяевами. У них еще сохранились остатки мышления и воображения.

– В то, что они дикари, я охотно верю, – сказал Африэль. – Один из них укусил меня прямо на инвесторском корабле. Странные манеры для посланника чужой цивилизации.

– Да, я знаю его, – сказала Мирная. – Я его предупредила о вашем прибытии. Эта новость ему не слишком-то понравилась, но мне удалось уломать его с помощью пищи... Надеюсь, он укусил вас не слишком сильно?

– Да так, царапина. Возможность инфекции, я полагаю, исключена?

– Это очень маловероятно. Разве что вы привезли микробов с собой.

– Вот уж это вряд ли, – ответил Африэль оскорбленно. – У меня вообще нет микробов, и уж во всяком случае я не стал бы завозить микроорганизмы к инопланетянам.

Доктор Мирная отвела взгляд.

– Я подумала, что у вас может быть какой-нибудь специальный, генетически видоизмененный штамм... Ну ладно. Пожалуй, мы можем трогаться. Ногохвостки передадут ваш запах всем остальным в том помещении, куда мы направляемся, – они делают это путем ротового контакта. Оттуда сообщение за несколько часов дойдет до матки, а уж после этого очень быстро распространится по всему Гнезду.

Оттолкнувшись ногой от твердого панциря одной из ногохвосток, она устремилась вперед. Африэль последовал за нею. В Гнезде было тепло, и Африэль в своем парадном облачении уже начал потеть, но пот его был антисептичен и не издавал запаха.

Они оказались в большой пещере, вырытой в материнской породе астероида. Длиной пещера была метров восемьдесят и имела арочный свод диаметром около двадцати метров. Вся она так и кишела местными жителями. Их были здесь сотни – по большей части симбиоты-рабочие величиной с датского дога, покрытые шерстью и восьмилапые. Довольно часто встречались также воины – мохнатые чудовища с добрую лошадь, чьи огромные клыкастые головы и формой и размерами напоминали мягкое, основательно набитое волосом кресло.