Божественная бездна 2

Несколько стрел пролетело мимо, и вставшие на краю пропасти дварфы, вооруженные топорами и молотами, ошалело смотрели, как я под играющую в голове мелодию из «Пиратов» спокойно спускаюсь к их господину. Глава артели и клана Железнобородых, кряхтя, поднимался, его великолепные доспехи помялись и представляли собой весьма жалкое зрелище, но он все еще был полон гордыни и уверенности в своих силах.

– Ты поплатишься за это! – выкрикнул, хрипя, дварф, стирая с губ кровь. – Я закую тебя в рабский ошейник и буду пытать до самой смерти, которая не наступит очень, очень долго. Твоих баб будут насиловать у тебя на глазах, пока они не превратятся в куски мяса!

– Ты так много говоришь, потому что ничего не можешь сделать, – усмехнулся я, обходя его кругом. – Ты больше не король. Ты раб. Как и все, кто попадает на этот каменный выступ. А знаешь, что происходит с такими рабами?

– Ими правят дварфы! Вот что! – перебил меня самозваный король, высоко поднимая свой молот. – Мы правим миром!

– А-ха-ха. Нет. Они навсегда остаются в одном дне. И ты будешь раз за разом проживать одно и то же событие, собственное поражение, – сказал я, опустив руки и с улыбкой глядя на приближающегося противника. – И станешь таким же. Потому что забыл одну очень простую, но важную истину. В Бездну спускаются не рабы, а герои. Вот они – все они. Перед тобой!

– Это? – рассмеялся, оглядываясь, Железнобород. – Это жалкие инструменты!

Его насмешка стала последней каплей. Закованные в цепи бойцы начали подниматься, и он вскинул руку, собираясь в очередной раз обрушить волну боли. Вскинул и уже не смог опустить. Я накопил достаточно сил, чтобы молниеносным броском перехватить его руку, выламывая ее из сустава. Король взревел от боли, пошатнувшись, и не успел активировать заклятье. В то же мгновение десятки поднявшихся бойцов начали швырять в стоящих у пропасти надсмотрщиков камни.

Дварф оттолкнул меня щитом, но повисшая плетью рука не удержала молот. Его пальцы не сжимались, он оказался не в состоянии активировать кольца и лишь отмахивался щитом от моих атак. Я поступил просто, поймал железный лист и повис на нем всем телом, вмиг заставив обезоруженного противника упасть на одно колено.

Упершись ногой, я отодвинул кромку щита и обрушил мощный удар окаменевшего кулака на шлем бывшего главы поселения. В отличие от надсмотрщиков, он носил настоящий тяжелый доспех, разбившиеся камни брызнули осколками во все стороны, но и на шлеме осталась приличных размеров вмятина. Враг усмехнулся, но я, не обращая внимания на боль в сломанных костяшках, ударил еще раз. Шлем загудел, вогнулся сильнее, сжав череп противника, и тогда я сменил направление, вмазав ему по челюсти. Кожаные ремни не выдержали, с треском порвавшись, и шлем отлетел в сторону.

Схватив дварфа за бороду, я выдернул его голову из кольчужного капюшона и, повернув к укреплениям наверху, сжал ее с обеих сторон ладонями.

– Снимай защиту, – приказал я, стискивая пальцы.

– Нет, – прохрипел бывший градоначальник и взвыл от боли, когда я надавил сильнее.

– Снимай или сдохнешь!

– Ты не посмеешь. Я король. – Договорить я ему не дал, сломав нос. Он зарыдал, но не сдался, и тогда, вздернув бороду вверх, я поднес к шее его же кинжал. – Нет. Я глава артели.

– Уже нет, – смяв бороду, я рывком обрезал ее, а затем помотал перед его глазами. – Ты больше даже не дварф, ты безбородый хоббит.

– Нет. Нет! – взревел он, пытаясь встать, но пинок под колено вернул все на свои места.

– Снимай барьер. Иначе ты сдохнешь в этой каменоломне. Без чести, без достоинства и без бороды. Став хоббитом, нижним из низушков.

– Я не могу. Ты мне руку сломал, – зарыдал бывший глава артели, глядя на собственную бороду, лежащую на камнях. Его подчиненные тоже смотрели вниз, но совсем не на бывшего предводителя, и, обернувшись, я успел отдернуться от метящей в меня стрелы. Она оказалась уже на излете, так что это не составило особого труда.

– Помогите ему, снимите управляющие кольца и проследите, чтобы он сделал что надо, – приказал я стоящим вокруг оркам. – Теперь он ваш, и только от вас зависит, выберитесь вы отсюда или останетесь навсегда. Наступил новый день! Решайте, кто вы. Герои или рабы.

– Ты отдаешь его нам? – нахмурившись, спросил один из здоровенных фавнов, больше напоминавших буйволов, а не козлов. – Не хочешь сам стать правителем этого поселения?

– Чтобы застрять в нем? Нет уж, спасибо. Моя цель вон, целится в нас из лука, – усмехнулся я, показывая на спускающуюся чуть вдалеке огромную платформу.

Великанских размеров подъемник, окруженный десятком защитников, спускал в пропасть разношерстный отряд настоящих героев. Их было больше полутора сотен, так что они набились как селедки в банку, но титанический механизм лишь немного поскрипывал. Да и стальные тросы вряд ли порвутся. Эльф, тот, который, без сомнений, бросил Железноборода ради спуска сегодня, а не через неделю, уверенно стоял на краю, опершись на гигантский ростовой лук. Он усмехался, глядя на меня и положение бывшего градоначальника.

– Я тебя найду, тварь, – крикнул я ему вслед. – Найду и сверну шею.

– За вами придут настоящие герои, а не отбросы, застрявшие на краю первого уровня, – усмехнулся эльф. – Давно пора было перебить их, и ты прекрасно выполнил мою работу. Но стоит тебе сунуться в саму Бездну, и от тебя не останется даже пыли. Бойся. Ведь, благодаря Видящей, мы вскоре вернемся, обретя немыслимое, божественное могущество!

– Это мы еще посмотрим, – усмехнулся я, глядя на Соню. Если бы не ее присутствие на спускающейся платформе, решение оказалось бы максимально простым: перерубить тросы один за другим, и пусть себе падают. Но, прикрываясь сестрой, этот урод сохранил свою жалкую тысячелетнюю жизнь.

– Командир! Этот жирдяй не может снять проклятье! – выкрикнул Грот, тыча в дварфа кинжалом.

– Значит, он для нас бесполезен. Какого черта, где ваши хваленые маги? – спросил я, подходя к Железнобороду. – Я видел, как один из магов искривлял пространство, поднимал гигантские стальные валуны, крушил дома, словно щепки. А сейчас вижу лишь обожравшегося бритого идиота, не способного даже снять магический барьер. Где это все?

– Ты победил меня подло. Сбросив с обрыва и сломав руку, – расплывающимися губами сказал дварф. – Если бы ты вышел со мной на честный поединок…

– Так давай! Сейчас с тебя снимут доспехи, оставят в одном исподнем, и я, так уж и быть, стану бить тебя только левой рукой. Идет? Или ты считаешь честным поединок, в котором твой противник не в состоянии тебя ранить из-за доспехов, безоружен, и ты можешь избивать его как угодно? Где ваши маги, я тебя спрашиваю?!

– Вернутся, – многообещающе усмехнулся дварф. – Вы не сможете отсюда выбраться, а они вернутся с третьего уровня и перебьют всех вас.

– Отлично. Но знаешь, пожалуй, я не буду так долго ждать, – вздохнул я, поднимаясь. – Раздеть, связать. Он нам еще пригодится, но только в качестве говорящей головы. Отгоните всех, до кого достанете, чтобы не совались к обрыву. У них нет душевной связи. Охранников вниз. Надсмотрщиков вниз. Гормок, бросай этих идиотов, пусть и дальше охраняют подъемник. Нам нужно зачистить лагерь!